Повесть о царе Удаяне - Сомадева

Наутро, когда царь проснулся, Видушака по собственной охоте, хотя никто его не просил об этом, приготовил для царя коня. Царь попрощался с брахманом, сел на коня и въехал в Удджайини, где еще издали его заметили обрадованные горожане. Тотчас же навстречу ему сбежались все его подданные, и повсюду слышался восторженный гул, который вызвало его возвращение. Как только царь вместе с министрами вошел в царский дворец, глубокая скорбь ушла из сердца царицы Теджасвати. А уныние в городе, казалось, развеяли вереницы трепещущих по ветру флагов, которые тут же развесили повсюду в знак торжества. До конца дня продолжался великий праздник, устроенный царицей, пока лица горожан не стали такого же багрово-красного цвета, как и солнце.

На следующее утро царь Адитьясена распорядился привести из монастыря Видушаку со всеми остальными брахманами. Предав гласности все, что произошло прошлой ночью, он, не теряя времени, наградил Видушаку за оказанную услугу тысячью деревень. Благодарный Адитьясена назначил также этого брахмана, на которого все взирали с любопытством, царским жрецом и подарил ему царский зонт и слона. Отныне стал Видушака равным самому знатному из царских вассалов. Да и на самом деле может ли остаться бесплодной услуга, оказанная властителям мира?

Великодушный Видушака все деревни, которые подарил ему царь, отдал в пользование тем брахманам, которые жили с ним в монастыре. Вместе с ними он получал с деревень доходы, а сам остался жить во дворце, исполняя царскую службу.

Однако спустя немного времени все эти брахманы, опьяненные богатством и стремясь к безраздельной власти, перестали и думать о Видушаке. Разделившись на группы — по семь человек на каждый округ — они, подобно враждебным планетам, в соперничестве друг с другом угнетали жителей своих деревень.

Видушака оставался равнодушен к их разнузданности, ибо людям благородным подобает презрение к существам столь ничтожным. Но однажды, убедившись в их склонности к насилию и раздорам, к ним, явился некий брахман сурового нрава по имени Чакрадхара. Хотя и одноглазый, он обладал ясным зрением в оценке чужого поведения, хотя и горбун, он был прям в своей речи. Этот брахман так им сказал: «Негодные, вы жили одной милостыней, а теперь стали так богаты. Так почему же, не в состоянии ужиться друг с другом, вы губите эти деревни? Это вина Видушаки, что он перестал следить за вами. И нет сомнения, что вскоре вы снова будете попрошайничать в поисках милостыни. Ибо лучше одному, без вожаков искать себе выгоды, полагаясь лишь на судьбу, чем соперничать вожакам друг с другом и губить общее дело. Поэтому говорю вам: выберите себе одного полновластного предводителя. Тогда, быть может, под его надзором, вы и добьетесь прочного благоденствия».

Услышав это, каждый из брахманов стал требовать власти для себя, и тогда, подумав, Чакрадхара сказал этим глупцам: «Раз вы начали спорить друг с другом, я предлагаю вам такой уговор. Вон на том кладбище посажены на колы три вора. Тот из вас, который окажется таким смелым, что отрежет ночью у них носы и принесет их сюда, пусть будет среди вас главным, ибо только мужество заслуживает власти».

Когда Чакрадхара предложил это, оказавшийся неподалеку от брахманов Видушака сказал им: «Сделайте так. Что здесь опасного!» Тогда эти брахманы ответили ему: «Мы не способны на это. Если кто-нибудь может, пусть делает, тогда мы будем жить в согласии». На это Видушака сказал: «Я это сделаю. Ночью я отрежу у воров носы и принесу их с кладбища». Тут эти глупцы, уверенные, что выполнить такое дело очень трудно, обещали ему: «Если сделаешь, то будешь нашим господином. Вот тебе наша клятва». На этом они и порешили. А когда наступила ночь, Видушака простился с брахманами и отправился на кладбище.

И вот герой вошел на кладбище, страшное, как его собственный замысел, имея с собой один только меч Агни, который оказался в его руках, как только он о нем подумал. На этом кладбище крики воронов и стервятников заглушались воплями дакинь[414], а пламя погребальных костров сливалось с пламенем, вырывающимся из пасти огнедышащих демонов. В середине кладбища Видушака увидел посаженных на кол людей; их лица задрались вверх, как будто они боялись, что у них могут отрезать носы. Когда он подошел к ним поближе, три этих трупа, в которых поселились веталы[415], стали бить его кулаками. Но, не дрогнув, он прогнал ветал своим мечом. Ибо у смелых воля никогда не просит советов у страха. После того как веталы исчезли, тела разбойников расслабленно обвисли, и Видушака сделал свое дело, отрезал у них носы и завязал их в свой платок.

Но когда он уже шел обратно, то увидел невдалеке на кладбище какого-то нищенствующего монаха, который сидел на трупе и бормотал заклинания. Из любопытства поглядеть, чем он занят, Видушака неслышно подкрался к этому монаху и стал за его спиной. Спустя несколько мгновений труп под монахом издал громкий крик, изо рта его вырвалось пламя, а из пупа выпали горчичные зерна. Тогда монах, подобрав горчичные зерна, приподнял труп и начал бить по нему ладонью. Тут этот труп, внутри которого находился могучий владыка ветал, выпрямился, а монах взобрался к нему на плечи. Сев на него, монах принудил его тронуться с места, а Видушака бесшумно и незаметно стал красться за ними.

Неподалеку от кладбища Видушака увидел пустой храм, посвященный богине Катьяяни[416]. У этого храма монах сошел с плеч веталы и вошел внутрь, а ветала улегся на землю. Видушака же, ухитрившись остаться незамеченным, тоже пробрался в храм вслед за монахом.

Там монах сначала вознес хвалы Деви[417], а потом начал просить ее: «Если ты довольна мною, богиня, то исполни мое желание. Если нет, то я убью себя, чтобы заслужить твою благосклонность». Едва он это произнес, как из глубины храма монаху, гордому, что его неистовые заклинания увенчались успехом, ответил голос богини: «Приведи сюда дочь царя Адитьясены и принеси здесь в жертву. Тогда ты получишь все то, что желаешь».

Услышав это, монах вышел и, снова ударив веталу рукой, заставил его подняться с громким шипением. Затем он сел на плечи веталы, из пасти которого рвалось наружу яркое пламя, поднялся в воздух и улетел за царской дочерью.

Видушака же, видя все это, подумал: «Пока я жив, ему не удастся убить царевну. Я останусь здесь и буду поджидать возвращения злодея». Так решив, Видушака спрятался в храм в потайном месте.

Между тем монах подлетел к женским покоям дворца, проник туда через окно и нашел царевну спящей, потому что еще была ночь. Схватив ее, он улетел вместе с ней, и, окутанный тьмой, он сам был подобен Раху, а она, осветившая своей красотой небо, казалась серпом луны[418]. Девушка рыдала: «Отец, мать! Где вы?» — но он несся с ней по воздуху и наконец опустился на прежнее место у храма Деви. Сойдя с веталы, он тотчас же вошел внутрь храма, не выпуская царевны из своих рук. Но когда он уже вытащил меч, чтобы убить ее, перед ним вдруг предстал Видушака. «Ах негодяй, ты, видно, способен обрушить камень на цветок жасмина, раз решился обнажить меч против столь нежного существа», — с этими словами Видушака схватил за волосы трепещущего монаха и отсек ему голову. Он успокоил объятую страхом царевну, и она, прильнув к нему всем телом, понемногу начала приходить в себя.

Затем храбрец стал размышлять: «Как мне отсюда доставить эту царевну в женские покои дворца?» Тут с неба донесся до него голос: «Эй, Видушака, послушай! Монаху, которого ты убил, удалось стать повелителем могучего веталы, а также горчичных зерен. После этого он пожелал быть владыкой земли и господином всех царских дочерей; но в этом, глупец, сегодня он потерпел неудачу. Теперь ты, герой, возьми эти зерна. С их помощью сегодня ночью — но не позже — ты сможешь летать по воздуху». Так сказал, обрадовав Видушаку, голос с неба, ибо даже боги обычно благосклонны к таким людям, как он.

Затем Видушака достал из платья монаха горчичные зерна, взял царевну на руки и вышел наружу из храма богини. В этот момент вновь в воздухе прозвучал голос: «Сюда, в храм Деви, ты снова должен прийти в конце месяца. Не забывай об этом, могучий герой!» Выслушав эти слова и ответив на них согласием, Видушака, по милости богини, в тот же момент поднялся в небо вместе с царевной. Летя по воздуху, они быстро достигли женских покоев дворца, и там Видушака сказал проникшейся к нему доверием царевне: «Утром я уже не смогу улететь, и все увидят, как я выхожу отсюда. Поэтому я уйду сейчас». Но испуганная девушка ответила ему на это: «Если ты уйдешь, то жизнь моя, сломленная страхом, меня покинет. Не уходи, великодушный. Еще раз спаси меня от смерти. Ведь завершать начатое дело — от рождения свойственно добродетельным». Выслушав царевну, доблестный Видушака подумал: «Что бы со мной ни случилось, я не уйду. Иначе она от страха может расстаться с жизнью. В чем же тогда проявится моя верность царю?» И решив так, он до утра остался в женских покоях. Уставший от трудов и бессонной ночи, он незаметно уснул, а царевна, полная страха, всю эту ночь не сомкнула глаз. Даже на рассвете она не разбудила его, подумав с нежностью и любовью: «Пусть еще отдохнет немного».