Аргонавтика - Аполлоний Родосский

     Над головой моей встали они и легкой рукою

     Пеплос скинули мой, которым я покрывался.

     Встать приказали мне и вас приказали заставить

     Всех подниматься. Сказали, чтоб мать мы почтили родную

1345 Должной наградой за то, что она утомилась по чреве

     С ношей тяжелой такой, ибо долго она нас носила, —

     Лишь Амфитрита сама быстроходную ту колесницу

     Отпряжет Посидона. Я же вовсе не в силах

     Вещую речь их понять. Себя они называли

1350 Стражами и дочерьми, героинями Ливии края.

     И хвалились, что доподлинно знают, что сами

     Мы претерпели раньше на земле и на море.

     Больше я их не видел, но некий мрак или туча,

     Вдруг между нами встав, их скрыли от смертного взора».

1355 Так говорил он, и все, услыхав эту речь, подивились.

     Тут величайшее чудо минийцам внезапно явилось.

     Конь огромный из моря нежданно на берег прыгнул,

     Мощный, шею высоко подняв с золотистою гривой.

     Быстро с тела стряхнув обильную пену морскую,

1360 Со всех ног он унесся, вихрю подобный. Ликуя,

     Так обратился тогда Пелей ко всем аргонавтам:

     «Я утверждаю, что ныне руками милой супруги

     Распряжена уже колесница подводного бога.

     Нашей матерью, я полагаю, никто быть не может,

1365 Кроме Арго. Ведь этот корабль все время, во чреве

     Нас сберегая, упорно терпел несказанные муки.

     Мы же его, на плечах некрушимых с силою твердой

     Возложив, понесем по той песчаной дороге,

     Где перед нами сейчас промчался конь быстроногий.

1370 Он не сойдет в сухую землю. Следы нам укажут,

     Я уверен, морской залив в каком-нибудь месте».

     Он сказал, и всем понравилось слово такое.

     Муз это повесть, я же пою, Пиеридам послушный,

     И откровение это богинь я слыхал достоверно, —

1375 Будто бы вы, владык сыновья достославные сильных,

     Силу и доблесть свою явив, сквозь пустынные степи

     В Ливии свой корабль несли и все, что в нем было,

     На плечах двенадцать дней и ночей непрерьвзно.

     Кто бы поведать сумел про те несчастья и беды,

1380 Что они, непрерьвзно трудясь, во всем претерпели?

     Подлинно были они от крови бессмертных, сумевши

     Муку такую осилить, теснимые властной нуждою.

     Вдаль несли они груз вперед до залива Тритона,

     Радостно в воду вошли и с плеч могучих спустили.

1385 Долго затем, как бешеным псам, пришлось им рыскать

     В поисках ключа, томясь, что добавилось жаждой

     К прежним их лишеньям. И не были розыски тщетны:

     К месту они подошли знаменитому, где ужасный

     Змей Ладон еще вчера охранял золотые

1390 В поле Атланта плоды. При нем Геспериды резвились

     С песней чудесной своей. А ныне чудовищный этот

     Змей был Гераклом повержен и возле яблони брошен,

     Только дрожал еще кончик хвоста. С головы же до темной

     Был он спины неподвижен совсем и уже бездыханен.

1395 Лишь оставалась в теле его желчь гидры Лернейской

     И гнездились в гниющих ранах присохшие мухи.

     Близ него Геспериды, над головой своей русой

     Белоснежные руки подняв, протяжно стенали.

     К ним герои толпой подошли. Геспериды же тотчас

1400 Стали с их появленьем землей и пылью. Единый

     Понял божье чудо Орфей и воззвал, умоляя:

     «О богини разумные, светлые, милость явите!

     О владычицы! Вы сродни богам ли небесным

     Или земным, пустыни ли нимфами вас называют!

1405 Нимфы! Придите, о нимфы, священный род Океана!

     К нам, молящим усердно, явитесь и покажите

     Либо горный родник с водою, либо на суше

     Из-под земли струящийся ключ, которым, богини,

     Мы смогли бы унять непрерывно палящую жажду!

1410 Если же вновь морским путем придем мы в Ахейю,

     Много тысяч даров вам дадим, как и главным богиням,

     И возлиянья свершим и начнем пировать в благодарность».

     Громко так говорил, умоляя. Они пожалели

     Тех, кто страдал возле них. Из земли они вдруг прорастили

1415 Прежде всего траву, из травы протянулись все выше

     Длинные ветви, потом побеги цветущих деревьев.

     Вскоре, прямо встав над землей, они выросли к небу;

     Тополем черным стала Геспера, Эрифеида

     Вязом предстала очам, а Эгла — священною ивой.

1420 Из-под этих деревьев вышли они и свой прежний

     Приняли облик. Дивное чудо! А Эгла героям,

     Жаждой томящимся, молвила ласково слово такое:

     «Знайте, что недавно в помощь большую в трудах вам

     Тяжких прибыл сюда один негодяй, который,

1425 Жизни лишив хранителя-змея, взял золотые

     Яблоки наших богинь и прочь ушел, нам оставив

     Горе ужасное. Только вчера пришел сюда страшный

     Муж, испугавший нас и телом, и дикостью вида.

     Был он лют, и сверкали глаза под нахмуренной бровью;

1430 Был в шкуре огромного льва, недубленой и жесткой;

     Ствол нерушимой оливы он нес и лук напряженный.

     Стрелами и погубил он здесь чудовище это.

     Прибыл он, как любой, кто пешим идет по дорогам;

     Жажда его томила, он мчался по нашему краю

1435 В поисках влаги. Однако найти не дано ему было.

     Есть скала здесь одна вблизи болота Тритона.

     Знал ли он сам про нее, по внушенью ли бога какого

     Пяткою он ударил по ней, и вода заструилась.

     Тут он лег на грудь, уперся в землю руками

1440 И без конца пил из щели скалы, пока не насытил

     Чрева глубокого, словно телка у водопоя».

     Так она говорила. Они же, где Эглой указан

     Был желанный родник, туда, веселясь, побежали,

     Чтобы найти. Как возле узкого входа кружатся

1445 Трудолюбцы толпой муравьи или мухи, летая

     Стаей над малою каплей сладкого меда, желают

     Вместе к ней припасть, вот так герои минийцы толкались

     Возле ключа у скалы всей толпой, веселясь непрестанно.

     И, ликуя, один произнес, омочив себе губы:

1450 «Диво какое! Хоть был Геракл далеко, но спасенье

     Нам, страдающим жаждой, смогло прийти от Геракла.

     О, кабы мы могли его встретить здесь и сегодня!»

     Молвил. Затем из собравшихся каждый взялся за дело,

     Кто к чему был пригоден, тот с тем и собрался на поиск,

1455 Ибо Геракла следы уже под ветрами стерлись ночными

     При движенье песка. Бореады вперед устремились,

     Крыльям доверясь своим. Положась на проворные ноги,

     В путь помчался Евфим, с ним Линкей, умеющий видеть.

     Пятым отправился с ними Канф, а его призывала

1460 К этому поиску воля богов и природная храбрость;

     Он от Геракла хотел узнать, где был им покинут

     Полифем Элатид. Волновала забота о друге

     Канфа, и ему хотелось подробных рассказов.

     А Полифем, воздвигнув прославленный город мисийский,

1465 С думой о возвращенье искать Арго устремился

     Вдаль по земле и дошел до страны приморских халибов.

     Там его смертная доля настигла. И под высоким

     Тополем белым еще и доныне видна та могила

     Возле морских берегов. А Геракла в Ливийской пустыне

1470 Издали только и мог Линкей различить в отдаленье.

     Ибо видел он так, как в дни полнолуния месяц

     Виден, иль кажется людям, что увидали в тумане.

     Он вернулся обратно к друзьям и сказал, что другому

     Никому никогда не догнать уже больше Геракла.

1475 Также вернулись следом за ним Евфим быстроногий

     И сыновья фракийца Борея с поисков трудных.

     Канф, а тебя настигли в Ливии лютые Керы!

     Их повстречал ты, сойдясь с пастухом при пасшемся стаде;

     Он за своих овец вступился, когда ты решился

1480 Их для голодных друзей увести. Овец защищая,

     Камень схватил и тебя он убил, ведь был он не слабым.

     Звали Кафавр его, был он внук Ликорейского Феба

     И Акакаллиды, девы стыдливой, которую Минос,

     Дочь свою, привез в край Ливийский. Дитя Аполлона

1485 В чреве понесши, она родила прекрасного сына, —

     Амфитемисом и Гарамантом его именуют.

     Амфитемис сочетался затем с Тритонидою нимфой,

     А она родила Насамона с могучим Кафавром.

     Он и убил тогда Канфа, застав его в стаде овечьем.

1490 Но не сумел избежать расправы минийских героев