Преступники и преступления. Законы преступного мира. Побеги, тюремные игры - Александр Кучинский

— У меня под замком сам Диллинджер, — доложил он дежурному агенту. — Высылайте подмогу.

Из Вашингтона срочно выехал бронированный автомобиль с зарешеченными окнами. В тот же Блэфтон, но со стороны Мичиган-Сити, спешил бронированный «Крайслер» с четырьмя головорезами на борту. За рулем сидел красавчик Пэрпонт, за плечами которого висели четыре побега из тюрьмы. В подобных делах он преуспел как никто другой. Имеется предположение, что об аресте Диллинджера гангстерам сообщил кто-то из коррумпированных агентов ФБР. «Крайслер» подкатил к полицейскому участку. Перед шерифом предстали трое молодцев:

— Мы за Джоном Диллинджером.

— Вы агенты ФБР?

— Да, мы агенты ФБР.

Шериф подивился столь оперативному приезду, почесал щеку и спросил:

— Покажите, пожалуйста, документы. Служба есть слу…

Страж поселкового порядка отлетел в угол: Пэрпонт, лучезарно улыбаясь, вместо удостоверения вытащил револьвер и быстро нажал на спуск. Бандиты нашли ключи от подвала и поспешили вниз. Дверь камеры открылась, и на пороге вырос хмурый Диллинджер.

— Почему так долго? Где вас черти носили?

В середине января 1934 года банда Диллинджера обчистила Национальный банк в Ист-Чикаго. Такого поразительного успеха Джон еще не знал. В его закромах осело 264 тысячи долларов. И тут великий гангстер опять влипает в комичную, точнее, в трагикомичную историю. Желая отпраздновать победу нал очередной кредитно-финансовой структурой, бандиты поселяются в отеле «Конгресс» и ударяются в запой. Официанты сбились с ног, поднося в номер все новые и новые порции виски. Алкогольный марафон закончился 26 января. В отеле вспыхнул пожар, и всех постояльцев спешно эвакуировали. Лишь в номере № 478 стояла гробовая тишина, хотя из него никто не выходил. Пожарная команда выбила дверь и увидела четверых типов, которые прямо в одежде валялись на кроватях и полу. Их вынесли на улицу. Освежившись на январском ветерке, Диллинджер вдруг заволновался и подскочил к пожарному:

— Мой чемодан! Там мой чемодан! Спасите.

— Скажи спасибо, что тебя спасли, — заметил пожарный.

— Семейный альбом, спасите его. Вот вам мои последние гроши. Двенадцать долларов. Умоляю, спасите!

Пожарный чертыхнулся, плюнул, сгреб мятые бумажки и побежал в горящий отель. Через десять минут он уже спускался с чемоданом, где покоились деньги Нацбанка. Повеселевшая банда ухватила чемодан и двинулась прочь. Они не знали, что начальник пожарной команды узнал Диллинджера и позвонил в полицию. Гангстеры успели пройти лишь сотню метров.

Под присмотром шестидесяти полицейских Джон и его братья сидели в аризонских казематах и ждали этапа. Банда успела наследить в пяти штатах, и теперь каждый из штатов желал получить гангстеров первым. Это была не столько жажда правосудия, сколько типичная политическая возня. Диллинлжер к тому времени стал живой легендой, о нем даже слагались песни, а один из федеральных прокуроров назвал Джона «врагом американского обшества № 1». В пылу предвыборной кампании каждый из политиков мечтал порисоваться рядом с красивым стройным гангстером, с нынешним символом дерзости и бесстрашия.

В коротких процессуальных дебатах выиграл штат Индиана. Это легко объяснялось: ФБР уготовило всей банде электрический стул, но так как в США нет единого законодательства, каждого из членов банды отправили туда, где его ждал смертный приговор. В штате Индиана, в Ист-Чикаго, Диллинджер убил сержанта полиции.

Сложными маршрутами шесть бронированных машин доставили Джона на военный аэродром, где его ожидал самолет. Это был первый за всю мировую практику случай, когда заключенного перевозили по воздуху. Обычный транспорт — автомобиль или поезд — посчитали слишком рискованным. А после такой длительной охоты и такого успеха рисковать никто не желал. В салоне самолета разместились двенадцать агентов ФБР. Арестованного пристегнули наручниками к сидящим рядом агентам. Во время перелета радиостанция на борту не выключалась, и командир экипажа каждые пять минут докладывал обстановку.

Такого удивительного конвоя, какой встречал Джона в штате Индиана, никто не помнил. В аэропорту бандита дожидались тринадцать бронированных автомобилей, двенадцать мотоциклистов и свыше восьмидесяти полицейских. На высокой скорости эскорт понесся в сторону Краун-Пойнт. Сценарий приема нового узника уже был расписан. Шериф Лилиан Холли. назначенная до выборов на этот пост вместо своего убитого супруга, и прокурор Роберт Бестиал охотно позировали перед объективами рядом с самым знаменитым преступником мира. Сам Диллинджер картинно прислонялся к бетонной тумбе и снисходительно улыбался. Спокойствие и такая дьявольская уверенность не остались незамеченными. Один из журналистов не выдержал и обратился к Холли:

— Мне кажется, что ваша тюрьма слишком скромная для такого именитого гостя. Почему бы вам не переправить его в более надежную тюрьму? Скажем, в Мичиган-Сити?

— Этот убийца от меня не сбежит, — уверенно заявила шериф, — В этом вы можете быть уверены. Отсюда еще никто не бежал.

Федеральное бюро расследования, зная нрав и возможности Джона, настаивало на переводе узника в Мичиган-Сити. Однако местный судья отказался подписать ордер. Этот отказ стоил и шерифу, и прокурору, и самому судье их кресел. В середине февраля 1934 года произошло то, чего так опасалось ФБР.

Джона Диллинджера охраняли так, как охраняют приговоренного к электрическому стулу за неделю до казни. Трехэтажное здание тюрьмы окружил батальон полицейских, вооруженных карабинами (к сожалению, такое рвение наблюдалось лишь первые две недели. Затем стражный энтузиазм уменьшился, и Холли отозвала часть охраны на более насущные дела). Бандита заковани по рукам и ногам в «браслеты» и засадили в клетку. Клетка круглые сутки освещалась со всех сторон мощными прожекторами. Троим охранникам с обнаженными револьверами запрещено отводить глаза от клетки, пока на смену не заступит новый наряд. Без присмотра узник остается лишь считанные минуты, когда наступает ритуал пересменки: обмен караулами проходит в специальной камере. Вся охрана тюрьмы проживает в казармах, ни на миг не покидая территорию.

Крыло, где сидел бандит, было полностью изолировано от внешнего мира. Это был коридор смертников IV-Б. Кроме Джона, здесь содержался убийца полицейских Гарри Янгблад, уже миновавший судебные разбирательства и ожидающий казни. 14 февраля свершилось чудо. Поначалу в это отказывались верить, пока не пришли в коридор смертников и не убедились, что Джон и Гарри испарились. Несмотря на то, что события того дня были восстановлены по секундам, четкой картины побега так и не получилось. И лишь сам Джон Диллинджер, вырвавшись на свободу, разъяснил своим друзьям, как все происходило. Спустя год о деталях побега говорила вся Америка.

За десять дней до побега Джон уговорил своего адвоката передать ему кусок дерева мягкой породы. Адвокат ничем особо не рисковал — этот безобидный предмет не походил на веревку или же оружие. Но за эту услугу адвокату посулили двойной гонорар. Он выполнил просьбу.

Охранник на посту вывернул содержимое портфеля и тупо уставился на кусок дерева. «Это пресс-папье», — пояснил адвокат. Обескураженный таким мудреным канцелярским предметом и своим невежеством, охранник пропустил гостя. В клетке защитник без труда передал своему подзащитному то, что он просил. Спрятав кусок дерева под одежду, Диллинджер принялся его обрабатывать за спиной. Это была адская и опасная работа. Приходилось на ощупь, щепка за щепкой, отламывать металлическими «браслетами» мелкие кусочки дерева по контуру будущего муляжа. Все щепки и опилки Джон с отвращением глотал.

С первых же дней заключения в Краун-Пойнте великий гангстер начал требовать для себя сменную одежду, все туалетные принадлежности и гуталин. «Я должен поддерживать свой имидж, — гордо объяснил он свою прихоть. — Перед судом я должен предстать во всей красе». «Скоро ты будешь перед Богом. Во всей своей красе», — ржали охранники. Но своего бандит таки добился. Когда муляж револьвера был готов, Джон осторожно выкрасил его гуталином. Для этого приходилось имитировать чистку сапог.

Рано утром на смену караула прибыл очередной наряд. Трое полицейских, зевая от бессонной ночи, заспешили в караульное помешение. Свежий наряд бодро подошел к клетке и остолбенел. За решеткой улыбался все тот же Джон. Но не это поразило охрану. В руке узник держал револьвер! Бодрость караула улетучилась. Один из охранников трясущимися руками открыл дверь. Бандит мгновенно воткнул муляж под ребра полицейскому и приказал двум его коллегам:

— Марш в клетку!

Те беспрекословно повиновались: Джон, который любил отправлять на тот свет полицейских и которого не сегодня-завтра ждал электрический стул, был возбужден до последней степени. Диллинджер запер клетку и, прикрываясь охранником, двинулся к кухне коридора смертников. На столе ночная смена оставила после себя гору объедков и недопитую бутылку вина. Они прошли через кухню и подошли к металлическим дверям камеры, где хранились несколько автоматов.