Тень прошлого - Датана Ренью

Однако по выходу из трактира меня ждало разочарование. Приходилось признать, что наше появление в Ровендаре всё же не осталось незамеченным. Вчерашнее невнимание с их стороны оказалось искусно разыгранным спектаклем, а сегодняшним утром город, напротив, решил сбросить маску безразличия. Прохожие на улицах не стесняясь пялились на нас и, перешёптываясь, провожали любопытными взглядами эльфийку, человеческую девку в эльфийской одежде и парня непонятной расы. Наскоро прикупив рубаху с портами и дорожные сумки из мягкой кожи на барахолке, соседствующей с шумным и пахнущим квашеной капустой овощным рынком, мы поспешили поскорее убраться подальше от этого квартала. Мы миновали узкую мостовую, заканчивающуюся уже знакомой аркой, и вышли на центральную улицу, однако и здесь наше положение было не лучше. Город - большая деревня, и слух о чужеземцах, прибывших с местным магом, достиг даже элитного квартала. Спины неприятно щекотали всё те же любопытные взгляды, а до слуха то и дела доносились обрывки разговоров, в которых явно обсуждались наши персоны. Запоздало мы поняли, что совершили ошибку, не вернувшись сразу в трактир после похода на барахолку, и уже вознамерились было направить свои стопы обратно, когда сзади кто-то вдруг с силой схватил меня за плечо так, что я скорчилась от боли. Сердце гулко рухнуло в пятки, а в мозгу вспыхнула лихорадочная дилемма - что же будет лучше, извернуться и укусить бандюгу за руку или хорошенько наддать коленом в пах.

- С какой стати вы здесь шляетесь? - прошипел в ухо знакомый голос.

Отлегло. Айзерс.

- Ты спятил? Так можно ума решиться! - напустилась на мага Винди.

- Я спятил? Забыла, что я велел утром? Купите одежду и назад в трактир, вот что я велел! - не унимался тот. Сверкнув глазами, он ледяным жестом призвал нас следовать за ним, и свернул в ближайший закоулок, заваленный бытовым хламом и вонючими отбросами. Там обнаружился узкий, на одного человека проход, который вёл, петляя, неизвестно куда. Айзерс шёл впереди, не переставая честить эльфийку.

- Я же предупреждал, почему ты не послушалась? - возмущался он. - Хотя о чём это я - ты никогда никого не слушаешь! Но только сейчас риск слишком велик, Ровендар - не просто уездный городишка, это столица, а значит здесь, быть может, кишмя кишат шпионы Мелиссы!

- Она где-то здесь? - спросила я.

Айзерс крепко выругался, зацепившись полой мантии за ржавую железяку, торчащую прямо из земли, и, остановившись, повернулся ко мне.

- Я не знаю, где она, - проговорил он тихо, - я ничего не знаю...

Винди сочувственно посмотрела на него, и я поняла, что не одна заметила в голосе мага серый оттенок отчаяния.

- Мы подумали, что местные не обратили на нас внимания, - извиняющимся голосом пробормотала эльфийка.

- Ещё как обратили! Хочешь знать, как я нашёл вас? По слухам! Нечасто в Ровендаре встретишь эльфов!

- А сам ты где был? - решила я его отвлечь.

- Решал кое-какие вопросы, - уклончиво ответил маг и тут же потрудился переменить тему разговора: - До вечера мы пробудем в трактире, а как стемнеет, отправимся к Флорию.

Признаться, я и подумать не могла, что поход к колдуну вызовет в наших немногочисленных рядах столь грандиозное волнение. Те несколько часов, что мы провели в номере трактира, дожидаясь темноты, показались днями и, надо заметить, прошли абсолютно впустую. Вначале предпринимались слабенькие попытки составить возможную вступительную речь и прорепетировать изложение собственно проблемы, но постепенно и они сошли на нет. Ларриан мерил шагами квадратную комнату, избрав самую протяжённую траекторию - по диагонали. Его топот и противный скрип рассохшихся половиц действовали на нервы, и Айзерс то и дело кидал на него многозначительные взгляды, на которые тот, впрочем, намеренно не обращал внимания. Сам маг сидел на грубо сколоченной табуретке за столом, подперев голову рукой. Другая рука была занята тем, что периодически передвигала с места на место удручающего вида фигуру балерины, призванную служить украшением убогого интерьера. Спокойнее всех вели себя мы с Винди. Пользуясь тем, что оба наши товарища находились в состоянии, близком к нервному срыву и не особенно обращали на нас внимание, мы тихонько улизнули в столовую, где заказали себе по широкой деревянной кружке хедерса - тёмного, пенящегося безалкогольного напитка на меду, рецепт которого придумали в Ровендаре. Сладковато-горький тёплый напиток немного туманил мозг и вытеснял из сердца уже угнездившуюся там было тревогу. Когда последние несколько капель из кружек перекочевали в уже изрядно наполненные желудки, мы вдруг ощутили небывалую лёгкость и безмятежность, так что в номер мы вернулись снедаемые желанием исполнить для наших друзей какую-нибудь весёлую песню. Так как общеизвестных музыкальных творений не нашлось, мы с эльфийкой удивили товарищей разухабистым исполнением подзаборного шлягера, подслушанного нами только что в обеденном зале. После пары незатейливых куплетов побледневший Ларриан опустился на кровать, схватившись за сердце и даже забыв прочитать нам проповедь о культуре, а Айзерс скептически посмотрел на наши весёлые физиономии и поинтересовался, почём нынче хедерс. Оказалось, что напиток хоть и безалкогольный, а веселит получше любого творения виноделов, и именно из-за этого его свойства он до сих пор является важнейшим предметом внешней торговли города. Мы, немного смутившись, присели на мою кровать и сделали вид, что увлечены старинной книгой, которая обнаружилась в ящике стоящего рядом комода. Тем не менее, после нашего незабываемого выхода в комнате стало как-то спокойнее.

И вот теперь мы растерянно изучали взглядом причудливые узоры на белых стрельчатых дверях, не решаясь дотронуться до массивного железного кольца, торчащего из носа уродливой львиной головы. Затуманенный от нервного перенапряжения мозг то и дело выхватывал из памяти отрывки заготовленных фраз, так что я чувствовала себя как пред дверями аудитории в день экзамена. Наконец Ларриан не выдержал и постучал. Дверь мгновенно распахнулась, будто хозяин заранее знал о нашем визите и нетерпеливо ждал на пороге.

От волнения у меня защекотало под ложечкой, а колени задрожали. Заплетающимся языком я пролепетала приветствие. Винди тоже поздоровалась тонким голосом, а Лар и Айзерс чуть склонили головы в знак уважения, как было принято по этикету. Хозяин держал в вытянутой руке стеклянный фонарь, щурясь от яркого света, от чего многочисленные морщины, покрывавшие его бледное лицо, казались ещё глубже. Это был высокий крепко сложенный мужчина преклонного возраста с тонкими, упрямыми губами и выцветшими серыми глазами. Гладкие пепельные волосы ниспадали на белую, из тончайшего расшитого витиеватыми узорами шёлка мантию. На среднем пальце узловатой, но ухоженной руки чернело массивное нефритовое кольцо.