Ангел Смерти - Юлия Алейникова

– Да. Вполне возможно… Тут действовал профессионал. Ни следов, ни свидетелей.

– А самое главное, нет Скобелевой – нет дела, – со злостью проговорил Денис. – Быстро они сработали! С ее смертью все ниточки наверх обрываются.

– Постой, а как они вообще о чем-то пронюхали? Ты же до Остапенко так и не доехал? – нахмурился Андрей.

– Вот-вот! Кто-то очень не хочет, чтобы дело раскрутилось. И у этого «кого-то» очень длинные руки.

– И, похоже, ему все удается, – кивнул Андрей. – Бурмистрова нет, Скобелевой нет…

– Да. Врачи, конечно, за свои действия ответственность понесут согласно статьям закона: там и вымогательство, и халатность, и бездействие, и еще с десяток нарушений. Но на этом, похоже, все и закончится. Нам даже Дроботенко предъявить, по сути, нечего, – тяжело вздохнул Денис.

– А запись разговора со Скобелевой? Ее никак нельзя использовать? – с надеждой спросил Андрей.

– Нет. Без самой Скобелевой она ничего не стоит, – отмахнулся совсем скисший Денис.

– Может, мы убийцу Скобелевой сможем найти?

– Ты сам-то в это веришь? – скептически взглянул на Андрея Черноусов.

Андрей верил. Поэтому он бросил своих ребят на поиски неизвестного ночного визитера Скобелевой. Как сообщили эксперты, убита Скобелева была между половиной первого и часом ночи. В Петербурге, к счастью, в самом разгаре были белые ночи, следовательно, шансы найти свидетелей, возможно, видевших убийцу, значительно повышались.

Скобелева жила в небольшом новом доме с закрытым двором и подземным паркингом, поэтому ни пьяных компаний, сидевших во дворе на лавочке, ни блуждавших вокруг помойки бомжей отыскать, к сожалению, не удалось. Зато обнаружилась дамочка, ожидавшая блудного мужа с работы и бдившая у окна начиная с одиннадцати и до возвращения мужа в начале второго ночи. Она припомнила, что видела выходившего из подъезда Скобелевой мужчину. В это время люди во дворе практически не появлялись, а если кто-то и попадал в поле зрения свидетельницы, то это были спешившие по домам жильцы. Мужчина в темной ветровке и бейсболке был единственным, кто вышел из дома. К сожалению, ничего, кроме куртки и кепки, дама разглядеть не смогла. Во-первых, потому, что она смотрела на него сверху, а во-вторых, потому, что была занята собственными проблемами. Пропавший муж ее отключил мобильник, и жена подозревала, что он где-то развлекается в неподходящей компании.

Вторым свидетелем, видевшим убийцу, оказался пожилой мужчина, живший на первом этаже в подъезде Скобелевой. Дедушка мучился от бессонницы, от вечного любопытства и отличался весьма острым слухом. Несмотря на поздний час, Семен Прокопьевич не спал, а дежурил «на посту» у окошка, наблюдая за двором и подъездом. Он видел входившего в подъезд незнакомого мужчину. Заинтересовавшись столь поздним визитером, Семен Прокопьевич переместился в прихожую и припал к дверному глазку. Мужчина на лифте не поехал, поэтому Семен Прокопьевич не смог установить, на какой точно этаж поднялся незнакомец. Но, приоткрыв дверь, он тихонько вышел на лестницу и попытался проследить, как высоко поднимется гость, чтобы попробовать потом вычислить, к кому из жильцов он пришел. Точно установить этаж ему, как упоминалось, не удалось. Гость повел себя странно: поднялся то ли на восьмой, то ли на девятый, а может, и на десятый этаж. Семен Прокопьевич с уверенностью сказать не мог. Но посетитель вызвал в нем живой интерес, и бдительный старичок решил непременно дождаться его возвращения. Подъезд, в котором проживала Скобелева, был тихим, по ночам никто там не шастал. Семен Прокопьевич принес с кухни табуретку и устроился под дверью своей квартиры, дабы не пропустить возвращения интересного персонажа. Ждать ему пришлось недолго. Примерно через десять минут он услышал шаги человека, спускавшегося по лестнице, и страшно удивился: никакого щелчка захлопывающейся двери перед тем не было!

Семен Прокопьевич насторожился. Уж не вор ли?! На лифте не ездит. Дверью не хлопнул. Хотя, может, дома никого не застал? Или, наоборот, шел к любовнице, а у нее муж дома?

В общем, заинтригованный Семен Прокопьевич проявил максимум активности. Он быстро накинул плащик, надел ботиночки и распахнул дверь квартиры ровнехонько тогда, когда неизвестный был в шаге от его двери. Дом был элитный, подъезд прекрасно освещался, и любопытный Семен Прокопьевич смог подробнейшим образом разглядеть столь заинтересовавшего его посетителя.

Мужчина, как показалось бдительному пенсионеру, был среднего роста, гладко выбрит, лицо имел неприметное. Обычный нос, прямой, невыразительный какой-то, глаза под козырьком кепки то ли серые, то ли голубые, а может, и серо-зеленые. Волосы темные. Ничего запоминающегося. Мужчина, увидев выскочившего прямо на него из дверей Семена Прокопьевича, сперва явно испугался, даже шарахнулся в сторону, но быстро опомнился, коротко кивнул старику и прошмыгнул к выходу. Пенсионер даже сказать ему ни слова не успел. Ни сумок, ни пакетов странный посетитель в руках не нес.

– Прекрасно. Семен Прокопьевич, вы оказали неоценимую помощь следствию! – похвалил пенсионера Андрей. – Вы смогли бы его опознать?

– Опознать? Живьем? – задумчиво повторил Семен Прокопьевич. – Смогу! Только пусть он кепку наденет. Без кепки вряд ли получится.

Андрей кивнул. В кепке, конечно, лучше будет. Только где же разыскать такого – «неприметного»?

На чем прибыл к их дому поздний визитер, свидетелям тоже было неизвестно. Из двора он вышел пешком, а что делал дальше, им было неведомо. А других свидетелей, как назло, обнаружить пока что не удалось.

Был еще один нюанс, не дававший Андрею покоя. У Скобелевой пропал мобильный телефон. Андрей проверил на городской телефонной станции и у мобильного оператора, чьими услугами связи пользовалась покойная, и все входящие и исходящие звонки на ее номера за последнюю неделю.

Что удивительно, распечатка не показала ни одного звонка, сделанного на номер Остапенко или наоборот. А ведь ребята Черноусова смогли сделать запись их телефонного разговора, состоявшегося в день смерти Скобелевой!

– У нее наверняка была вторая симка, зарегистрированная на другое лицо, – пожал плечами Данила Окуньков, доставивший Андрею распечатку. – А может, и отдельный мобильник. Хотя один иметь удобнее. А то распихивай их по карманам, еще забудешь один где-нибудь. У меня и с одним-то телефоном вечно что-то случается. А так – один номер для работы, второй – для личной жизни. Сплошной комфорт и никакой путаницы.

– Точно. И телефон они забрали неспроста! – хлопнул ладонью по столу Андрей. – Теперь мы не сможем узнать второй номер и выяснить, кто именно звонил Скобелевой перед ее смертью, кто послал к ней убийцу…

– Ну, это-то и так ясно: Остапенко! – пожал плечами Данила.

– Это тебе ясно. А следствию-то ничего не будет ясно, пока мы доказательств не найдем. И что мы теперь будем делать?

– Попытаемся узнать, есть ли в окружении Остапенко человек, подходящий под описание убийцы, данное Семеном Прокопьевичем, – вновь пожал плечами лейтенант.

– Ты ячейку банковскую нашел, умник? – сердито спросил у лейтенанта Андрей.

– Нет, – тут же надулся лейтенант, которому эта ячейка уже поперек горла стояла. – Я свидетелей убийства Скобелевой искал!

– Так вот иди и займись, вместо того чтобы советы старшим давать, – злорадно посоветовал ему Андрей. В конце концов, почему только у него должно быть плохое настроение?!

Андрей с Денисом Черноусовым сидели в «Теремке» на Чернышевской и поглощали борщ. Мрачно, почти без аппетита.

– Что с окружением Остапенко? – спросил Денис Черноусов.

– Пока ничего, – так же угрюмо глядя в свою тарелку, как и его собеседник, ответил Андрей. – Появилась одна ниточка: бывший водитель. Работал у Остапенко лет восемь. По свидетельству очевидцев, был его доверенным лицом, потом вдруг уволился.

– А как давно?

– Года два тому назад. И куда делся – непонятно.

– А что за человек? По нашей линии он нигде не проходил? – уже более заинтересованно спросил Денис.

– Гуськов Олег Вадимович, тридцати восьми лет. Разведен. Имеет квартиру на улице Маршала Блюхера, но, по свидетельству соседей, уже давно там не появлялся. Родители его живут на даче, во Всеволожске, но и там его давно не видели.

– А что, родители не в курсе, где их сын пребывает?

– Он у них не единственный ребенок. Есть еще дочь. У той – муж, внуки, то есть дети, и так далее. С ней старики поддерживают близкие отношения, а Гуськов у них всегда был сам по себе, – пояснил Андрей, доев борщ и занявшись сосисками с гречкой. – Где он сейчас проживает, они понятия не имеют. В последний раз виделись на Новый год, он к ним в гости приезжал, с подарками, на новой машине.

– Что за машина?

– «Шевроле Каптива».

– Ничего себе! – присвистнул Денис. – Чем же этот Гуськов сейчас занимается, если на таких тачках ездит?