Небо, полное звезд - Олег Авраменко

После этого Фернандес был вынужден уступить меня Эе, которая уже откровенно бросала на нас нетерпеливые взгляды, недовольная тем, что наша беседа слишком затянулась.

– А если не секрет, – спросила Эя, когда мы снова оказались вместе, – в чём вас так настойчиво убеждал сеньор Фернандес? У него был очень драматический вид.

– Он не советует нам лететь на Новую Землю, – объяснил я. – Призывает нас к осторожности. Предлагает отложить это до следующей экспедиции.

– И что вы думаете?

Я немного помолчал, потом ответил:

– Думаю, он дал дельный совет. Главное для нас – вернуться на Землю и сообщить о Сети Миров, о вашем Юнае. А всё остальное обождёт. В том числе и Новая Земля…

Ближе к ночи, когда вечерний приём растерял все признаки официоза и плавно перетёк в обычную великосветскую вечеринку, меня заинтересовало поведение архиепископа. Этот пожилой, но всё ещё стройный и подтянутый человек в мантии карминового цвета не донимал нас, как все остальные, бесчисленными вопросами, а большей частью молчал и внимательно слушал разговоры, переходя от одной группы к другой. Однако нельзя было сказать, что он пришёл сюда из любопытства. Скорее создавалось впечатление, что он здесь что-то ищет.

Я поделился своими наблюдениями с Эей, ожидая услышать в ответ, что мне просто почудилось. Но она отнеслась к моим словам совершенно серьёзно.

– Вы правильно догадались, Эрик. Преосвященнейший действительно кое-что ищет. А именно, он ищет доказательства того, что вы соответствуете древнему церковному пророчеству о пришельцах с других планет – «людях-с-неба», как там говорится. Его автором был Ваулоу, чьё имя переводится как «многосведущий». Он жил во времена крушения Сети – и, кстати, был нашим предком, основателем рода Айола. По одной из версий, Ваулоу пользовался покровительством тогдашнего архиепископа Уэво; а по другой – сам покровительствовал слабому и безвольному архиепископу, был его – гм, как это по-вашему? – ах да, был его «серым кардиналом».

– Так что же сказано в этом пророчестве?

– Полного текста не знает никто, церковь хранит его в строжайшем секрете. Известно только начало, в котором говорится, что рано или поздно на Юнай прилетят люди-с-неба на железных птицах. Фактически он предсказал появление землян задолго до того, как это случилось.

Я хмыкнул.

– Ну, в этом предсказании нет ничего сверхъестественного. Думаю, ваш Ваулоу что-то знал о Сети Миров и предвидел, что когда-нибудь Юнай обнаружат обитатели других планет.

– Отец тоже так считает. Однако пророчество касается не пришельцев из другого мира Сети. Ваулоу отдельно подчеркнул, что ждать нужно появления особенных людей-с-неба, чьи железные птицы летают к звёздам, а на их родине нет «небесной паутины» – так у нас раньше называли порталы. Очевидно, что речь идёт о людях, живущих за пределами Сети.

– Пожалуй, да, – согласился я. – И что дальше?

– Это всё, что известно. Лет двадцать назад был ограблен кафедральный собор Дочери Господней в Хаия-Уэво. Злоумышленники охотились в основном за драгоценностями, но не обошли вниманием и архив. Вскоре их поймали, и среди прочей добычи был обнаружен лист пергамента с первой частью пророчества. Так, собственно, и узнали о его существовании. Правда, церковь объявила пергамент фальшивкой, но мало кто в это поверил – опровержение было слишком поспешным и чересчур категорическим. А ко всему прочему, всплыл любопытный эпизод из мемуаров Эрнана Кастильо, который был президентом Новой Земли полтора века назад – в те времена, когда новоземляне перестали таиться от нас и открыто вступили с нами в контакт. Президент Кастильо подробно описал свою первую встречу с тогдашним архиепископом Уэво и особо отметил, что преосвященнейший очень уж настойчиво выяснял у него, летают ли их корабли к другим звёздам. А ответ, что могут летать в автоматическом режиме, то есть без людей, по впечатлению президента, не удовлетворил архиепископа.

– Значит, – подытожил я, – одно из условий пророчества, по мнению церкви, выполнено не было.

– Многие так думают, – кивнула Эя. – Зато вы вполне соответствуете пророчеству – вернее, известной нам части пророчества Ваулоу. Кстати, хотите увидеть его портрет?

– Да, конечно, – ответил я.

– Тогда пойдём в библиотеку.

Она взяла меня за руку и повела за собой к лестнице. Мы поднялись на второй этаж и вошли в просторное помещение, расположенное как раз над гостиной. Там были длинные ряды стеллажей со множеством книг – как древних фолиантов в кожаных переплётах, так и вполне современных (по юнайским меркам, разумеется).

– Кое-кто из новоземлян, – прокомментировала Эя, – находит всё это сборище макулатуры весьма романтичным. Но, по мне, гораздо лучше и удобнее электронные книги. Рано или поздно мы тоже перейдём на них.

В промежутках между зашторенными окнами библиотеки висели в ряд одиннадцать портретов мужчин и женщин в роскошных старинных нарядах. Я двинулся было к ним, однако Эя остановила меня.

– Нет, не там. Это тоже наши предки, но не такие дальние. Шестьсот лет назад на Юнае ещё не существовало техники живописи на холсте. Единственное известное изображение Ваулоу сохранилось на фресках кафедрального собора. У нас есть альбом с их репродукциями.

Мы прошли между двумя стеллажами в дальний конец библиотеки, и Эя достала с одной из полок увесистый широкоформатный том в красочной суперобложке и стала листать плотные глянцевые страницы с цветными фотографиями настенных росписей. Меня поразило их сходство с христианскими фресками, которые я не раз видел по тривизору.

– Ага, вот! – произнесла Эя.

Она повернула ко мне альбом и показала на рисунок мужчины в длинном одеянии, похожем то ли на тогу, то ли на рясу. Его лицо было изображено довольно схематически, но вместе с тем очень выразительно – тут, безусловно, сказался талант древнего художника. Правая рука Ваулоу была протянута вперёд и повёрнута вверх ладонью, на которой лежал круглый предмет размером с теннисный мяч.

– Историки считают, что это глобус, – объяснила Эя. – Собственно, Ваулоу тем и знаменит, что был автором учения о шарообразной форме Юная и убедил Совет Первосвященников объявить это церковной догмой. Также ему приписывают создание первого глобуса нашей планеты. В то время уровень развития нашего общества приблизительно соответствовал Западной Европе десятого века. Интересно, что в аналогичный период ваше христианство отказывалось признавать Землю круглой. И ещё не скоро это признало.

– Тут ты ошибаешься, – сказал я, вспомнив разговор на эту тему со Сьюзан. – Вернее, ошибаются твои учителя с Новой Земли. Это вообще распространённое заблуждение. Ещё на заре своей истории христианская церковь приняла геоцентрическую систему Птолемея, в которой Земля имела форму шара. Хотя, должен признать, были попытки «усовершенствовать» теорию и заменить круглую Землю на плоскую. Некоторые ветви христианства добились в этом успеха и даже во времена кругосветных путешествий продолжали настаивать на своей трактовке мироздания.

Эя улыбнулась.

– Я тоже должна признать, что и после Ваулоу немало юнайцев считали наш мир плоским диском, плывущим по океану на спинах у трёх гигантских горбатых рыб. Почти как у вас.

– Да, действительно, – согласился я. – И вообще, как я погляжу, у нас с вами много общего. Это, конечно, только первое впечатление, но мне кажется, что в культурном и этическом плане Юнай ближе к нашей европейской цивилизации, чем, к примеру, тот же земной Азиатский Союз. Наверное, тут сказалось влияние Новой Земли.

– Безусловно, сказалось, – подтвердила Эя. – Но не радикальным образом. Наши культуры изначально были очень похожи. Взять хотя бы религию – тут сходство просто поразительное. На Новой Земле немало историков сделали себе карьеру, изучая этот феномен.

– И к каким выводам они пришли?

– К самым разным. По сути, сколько учёных, столько и мнений. Некоторые считают близость религий всего лишь следствием сходных путей развития юнайской цивилизации и европейской – так сказать, бытие определяет сознание. Другие полагают, что в глубокой древности Земля находилась в Сети Миров, но затем, по какой-то неизвестной причине, выпала из неё. А до того она была подвержена такому же внешнему влиянию, как и Юнай до катастрофы.

– Ну, это вряд ли, – с сомнением произнёс я. – Будь это так, то хотя бы в некоторых преданиях сохранилось бы упоминание о светящихся порталах в ночном небе.

– Не обязательно, – возразила Эя. – В древние времена легенды и мифы передавались исключительно в устной форме и постоянно менялись из поколения в поколение. Если допустить, что Земля когда-то была в Сети, то через несколько столетий после её выпадения память о «небесной паутине» стёрлась. И, естественно, все упоминания о ней исчезли из преданий: ведь одно дело рассказывать о всяких волшебных существах, которые могут прятаться от людских глаз, а совсем другое – говорить о каких-то светящихся линиях в ночном небе, на которое всегда можно посмотреть.