Романов #04 - Владимир Кощеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы бы проигнорировали мое предложение?
— В самом начале нашего общения вы сами упомянули — Измайлова тоже делала мне предложения. И где теперь Татьяна Игоревна? — поднял я бровь. — Так что, простите, Иван Михайлович, но я даже не стану спрашивать мнения князя Романова о моем участии в вашем аукционе.
Он помолчал, задумчиво постукивая пальцами по столешнице. Я не торопил, перерыв еще был далек от завершения, да и оставлять разговор не оконченным, раз он пошел в таком ключе, было бы неправильно.
Для меня было удивительно, что сам Иван Михайлович не просчитал последствий своей идеи. Что, кстати, доказывало, что аукцион он придумал самостоятельно. Великий князь Выборгский такой ошибки бы не совершил — у министра иностранных дел за все время работы не было ни одного провала, и так лихо подставляться под удар общественного мнения он бы не стал.
Выходит, младшему Соколову дали набираться опыта самостоятельно. Набивать шишки собственным лбом, не прикрываясь отцом и связью с Кремлем. Полезный и, возможно, болезненный урок, но он явно Ивану Михайловичу был необходим.
А в том случае, если великий княжич со временем заменит отца на посту, подобная встреча с последствиями недальновидной идеи просто обязательна. В текущей обстановке, когда нужно крепить связи благородных семей с народом, показывать, насколько аристократия от реального населения на самом деле далека — очень большая ошибка.
— Что ж, — все еще пребывая в раздумьях, сказал Соколов. — я не со всем согласен, Дмитрий Алексеевич, но здравое зерно в ваших словах имеется.
Я спокойно кивнул в ответ, дожидаясь продолжения.
— Вы подозрительно разумны для человека с вашей репутацией, — улыбнулся великий княжич. — И я рад, что решил начать именно с вас. Вы позволили мне избежать, возможно, политического самоубийства.
Вот теперь по его лицу было заметно, как до него постепенно доходит смысл моих замечаний.
— На вашем месте я бы подумал о том, почему в Римской империи такие мероприятия проводятся регулярно, а у нас нет, — сказал я. — И прежде чем в следующий раз вы решите скопировать чье-то историческое наследие, оцените, насколько оно соотносится с нашим менталитетом.
Соколов вздохнул, беря себя в руки.
— Хорошо, с аукционом мы разобрались, я его проводить не стану. Может быть, вы тогда посоветуете, какое мероприятие устроить вместо него?
— Если вы хотите произвести впечатление на неодаренных и при этом заставить благородное сословие раскошелиться, начните с того, что нас объединяет.
— Например?
— Вы наверняка знаете, что многие благородные под видом царских людей посещают ярмарки, — сказал я.
Иван Михайлович кивнул.
— И там есть замечательная вещь: выставка мастеров, на которой можно приобрести изделия из разных мест нашей страны.
— Вряд ли наше общество можно заинтересовать резьбой по дереву, — возразил Соколов.
— А это и не нужно, — ответил я. — Я не предлагаю вам повторить саму ярмарку. Ее и без вашего клуба любой желающий может посетить. Я даю вам идею, а уж как ей распорядиться — целиком ваш выбор, и ваша же ответственность.
Великий княжич замедленно кивнул, после чего поднялся и протянул мне ладонь.
— Благодарю вас за беседу, Дмитрий Алексеевич, — произнес он с улыбкой. — Я не забуду вашей помощи.
Я встал и, ответив на рукопожатие, кивнул великому княжичу на прощание.
— Рад был помочь, Иван Михайлович.
И мы разошлись в разные стороны. Соколов направился к выходу из столовой, а я — к своей группе. Желудок напоминал, что пропускать приемы пищи не следует, но я уже видел, что на нашем столе меня ждет привычное мне меню.
Морозова не стала изменять своей традиции следить за тем, чтобы я как следует питался. Это была очень приятная и вместе с тем такая ненавязчивая забота, что я не мог сдержать улыбки, садясь на свое место.
— Благодарю, Виктория, — склонил голову я, прежде чем приступить к еде.
— Мне приятно о вас заботиться, Дмитрий, — ответила она, с явным трудом перебарывая смущение.
На нас смотрела вся группа, а Самойлова так даже протяжно вздохнула, изображая умиление. Я бросил на нее взгляд, но Екатерина Юрьевна сделала вид, что это не она. Остальные прятали улыбки, но я все равно видел, что одногруппники уже все для себя решили.
Что ж, особой тайны в своем интересе к Морозовой я не делал. И шила в мешке не утаишь. А потому…
— Виктория, как вы смотрите на то, чтобы сходить на еще одно свидание? — спросил я.
Салтыкова вскинула голову, но ее опередила Комарова:
— Еще одно?!
Морозова же, убрав прядь за ухо, улыбнулась, глядя только на меня.
— С удовольствием, Дмитрий.
Глава 17
После занятий я попрощался с одногруппниками, которые не оставались в стенах Университета, затем проводил Викторию до входа в лабораторный корпус, а сам направился в деканат. Несколько раз мне встречались бродящие по территории студенты, которые теперь приветствовали меня кивками, как будто мы были знакомы.
Мой престиж среди благородных неуклонно растет. Старшие родственники были совершенно правы — так или иначе, но меня вовлекут в столичное общество, и лучше заранее создать себе репутацию, чтобы набрать и сторонников, и сочувствующих. Несколько поколений шла подковерная борьба с нашей семьей, и сейчас у меня есть шанс вернуть Романовых в нормальное общество.
По дороге к деканату, я заметил мелькнувшего на этаже Авдеева — судя по всему, Иван Тимофеевич как раз выходил от Шафоростовой. Причем нес наш евгеник какой-то рукописный труд. Мы разминулись на лестнице — Авдеев шел выше, а я поднимался по ступенькам. Дверь в приемную декана была приоткрыта, так что я счел это за приглашение.
— Дмитрий Алексеевич, вас ждут.
Рука секретаря указала не на дверь Петра Сергеевича, а на менее приметную с табличкой «Переговорная». Поблагодарив кивком, я толкнул створку.
За длинным столом сидели профессора нашего факультета с одной стороны, а сотрудники лаборатории разместились напротив них. Возглавлял собрание не декан, которого вовсе не оказалось в переговорной, а мой руководитель. Всего получилось двадцать два человека, если считать меня.
Иван Никитич кивнул мне на единственное свободное кресло.
— Присаживайтесь, Дмитрий Алексеевич, мы здесь надолго. Присутствующих вы знаете, так что тратить наше время не будем, — произнес он, а когда я сел в кресло, Телегин продолжил: — По моей инициативе мы собрались, чтобы обсудить, какие из идей княжича Романова мы можем реализовать сами, а какие передадим государю для его реализации.
Ну, чего-то такого я и ожидал, когда
