Утро новой эры(Черный день 3) - Алексей Доронин

   Запасшись впрок едой, Саша неожиданно столкнулся с новой проблемой: теперь он не мог никуда отлучиться из опасения, что кто-нибудь захочет поживиться его добычей. Незачем было рисковать. Эта была его последняя вылазка в город.

   Глава 4. Конец пути

   День двести восемьдесят пятый

   В этой дате Александр не был уверен, вполне мог сбиться и не раз. Столько их уже прошло... Но, если он не ошибся, на дворе стоял июнь.

   Для того, кто живет в одном ритме с природой, время летит быстро. Дни складывались в недели, а недели в месяцы. В середине мая зима кончилась, так же внезапно, как началась. Всего за неделю температура поднялась на двадцать градусов, перевалив точку замерзания воды. Только по ночам еще иногда подмораживало.

   Данилову это напомнило климат последних довоенных лет. Тогда на юге Западной Сибири природа преподносила сюрпризы, которых не помнили старожилы. В некоторые года весны и осени не было - только зима и короткое лето. В другие, наоборот, весна плавно перетекала в осень, без единого теплого дня. В июне-июле проносились торнадо, как в Америке, в январе температура пыталась побить рекорд антарктической станции "Восток". Раньше Данилов думал, что это связано с колебаниями полюсов, сейчас, став мудрее и циничнее, объяснил бы испытаниями геофизического оружия.

   Как бы то ни было, весна пришла.

   Это был один из дней в бесконечной их череде, похожих друг на друга. Он жил почти нормальной жизнью, вот уже месяц с лишним не покидая своего маленького мирка - дома на окраине вселенной. Это была игра, игра в обыденность, в налаженный быт прежних времен.

   Утро выдалось почти нормальным. Почти - легкая взвесь еще висела в атмосфере, и не весь солнечный свет достигал поверхности. Казалось, куда ни глянь, висит туман - все зыбкое, расплывчатое, и предметы на большом расстоянии искажаются, теряются в дымке. Небо выглядело близким, будто до него можно дотянуться.

   Данилов уселся в любимое кресло. Налил себе холодного чаю с тремя ложками сахара (в мешке осталось совсем немного на дне, но иногда можно себя побаловать). Чтобы убить время, он читал все подряд. На полке, аккуратно завернутая в полиэтилен, лежала самая ценная книга его библиотеки - толстенная "Энциклопедия безопасности" в формате покет-бука. За эти месяцы книга помогала ему не раз. Сколько людей могли бы спастись, если бы, прежде чем идти в лес, в театр, садиться за руль, подниматься на борт корабля или самолета, они внимательно прочли этот труд. Каждая страница этого тома была написана человеческой кровью.

   Крушение "Титаника" привело к тому, что были разработаны правила эвакуации с тонущих судов; после Мюнхенской олимпиады стали развиваться методы борьбы с терроризмом. Если бы не Хиросима и Чернобыль, не было бы так изучено на практике влияние радиации на людей, и не были бы разработаны средства и методы защиты от нее. Мертвые хорошо учат живых, и денег не берут: из любой трагедии можно вынести опыт - хотя бы негативный. В том, что произошло 23-го августа, тоже есть один плюс. Теперь люди поймут, что война - это не убийство, а коллективное самоубийство. Что лучше довольствоваться тем, что имеешь, чем рисковать потерять все. А значит, когда все закончится, наступит царство мира, гуманизма и благоденствия. И все будут счастливы. Аминь. На Сашином лице появилась саркастическая улыбка...

   Еще были газеты. На чердаке он нашел целые залежи "Правды", "Советской России", "Комсомолки", "Аргументов и фактов". Книг в домике не было. Видимо, старики на такую ерунду денег и времени не тратили. Только, будто в насмешку, попалась изданная в 60-х годах "Книга о вкусной и здоровой пище". Цветные вкладыши с изображениями кулинарных изысков он разглядывал со сладострастием девятиклассника, получившего в руки журнал "Плейбой": недостижимо, нереально, но как красиво, аж дух захватывает. Во время вылазок в город он находил в домах книги в нормальном состоянии. Естественно, забирался он туда в поисках еды, но брал и книги - в основном фантастику, иногда классику, которую раньше не жаловал, считая тягомотиной. Попадись Толстому хороший редактор, он выкинул бы из "Войны и мира" страниц пятьсот "воды", думал парень.

   В этот день после чтения Саша погрузился в состояние, похожее на медитацию. Механическим движением он повернул ручку и включил радиоприемник. Эта радиола "Минск" досталась ему вместе с домом. Данилов с трудом подобрал к ней батарейки - старые уже окислились. Они были не пальчиковые, а здоровенные совдеповские. В последней вылазке он нашел нужные в одной из городских квартир, где жили такие же старики. В том самом доме, рядом с которым завалил медведя.

   Теперь он часто проводил время, слушая эфир. Точнее, тишину, изредка нарушаемую помехами.

   В этот раз его зацепило сильнее, чем обычно. Он долго сидел, думая о своем. О том, что давно приходило ему в голову, но прогонялось взашей, как глупость, сопли, бессмысленные мечты. Брат близнец земляка Мясника, поселившийся у него в голове, не понимал, какой прок ему от того, что где-то еще на Земле есть люди, похожие на людей (хотя, на какой к черту Земле - в регионе и соседних, вряд ли реально поймать передачу из Бразилии, сколько бы там волны ни отражались от ионосферы). На хрена они нужны, не будешь же их жрать?

   Звук взорвал тишину, как бомба, хотя объективно находился на пределе слышимости.

   Тук-тук.

   "Это еще что за?..".

   Зверья он не боялся. Наоборот, рад бы был встрече - мясо ему не помешает. Все равно он неуязвим в своем доме. Конечно, любой нормальный homo sapiens проникнет сюда без труда. Но и к встрече с человеком он был готов. Выпрыгнет через окно в палисаднике и или убежит, или выйдет гостям в тыл. А если припрут... что ж, придется продать свою жизнь подороже.

   Но пока он выжидал. Прошло около минуты.

   "Может, показалось?", - подумал Данилов. В наступившей тишине он слышал биение собственного сердца. И странный звук, своеобразный ассонанс: "тик-так, тук-тук".

   Снова. Где-то во дворе. Ему не могло померещиться.

   Он удивился своему страху. "Спокойно старик. Это тебя надо бояться. Страшнее тебя на десятки километров в любую сторону никого нет".

   Тук-тук-тук.

   Он не спешил подходить к двери, через нее могли выстрелить. Вместо этого он подошел к окну, которое не было заколочено и выходило в палисадник. С улицы его было почти не видно. Тут был не стеклопакет, а самодельная деревянная фрамуга. Он отогнул гвоздь, открыл ее и протиснулся наружу.

   Прижимаясь к стене, Саша обошел дом. Рыхлые еще не растаявшие сугробы на месте кустов то ли крыжовника, то ли смородины заслоняли его от того места, где находился некто. Но там, посреди двора было пусто.

   "Нервы, батенька, нервы...". Приклад ружья от прикосновения его пальцев уже успел стать теплым.

   В этот момент звук раздался снова, и Данилов определил его источник.

   У дровяного сарая на земле сидела черная ворона и долбила клювом кровавую лужицу на том месте, где он три дня назад он разделал пойманную собаку.

   Эдгар По отдыхает.

   С проклятьем Александр побежал в дом; не стрелять же эту дрянь дробью. Но когда вернулся с воздушкой, птица уже не клевала испачканный кровью снег и делала прощальный круг над двором. Данилов со странной злостью сделал по вестнику несчастий три выстрела, но тот улетел прочь.

   Обратно попасть через дверь, и еще в сенях услышал голос.

   Из дома.

   "Ну все. Глюки пошли", - подумал Александр, и вспомнил про радио. Бегом он влетел в комнату и остановился у радиолы. Но из-за собственного топота успел услышать только последние фразы.

   - ...с вами был поселок Подгорный. До новых встреч. Если у вас есть радиопередатчик, дайте о себе знать. И берегите себя, нас и так мало осталось.

   На этой минорной ноте запись кончилась. Никаких позывных не было.

   Голос был женский и очень приятный.

   Несколько секунд Александр стоял в ступоре. Потом, не выключая радио, достал свой походный атлас автодорог.

   Подгорный... Он легко нашел его почти на границе Новосибирской и Кемеровской областей, в горах. Судя по всему, раньше там было тысяч десять населения и железная дорога.

   Следующие три дня он не отходил от радио. Но ни назавтра, ни через день, ни через два передача не повторилась. А через три дня древний аппарат умер - то ли сели батарейки, то ли исчерпался запас живучести.

   Если бы не уверенность в своей нормальности и факты из атласа, Саша подумал бы, что ему померещилось. Проклятая ворона... если бы не она, он прослышал бы передачу с начала. Хотя главное он понял и так. И впервые за время своей эпопеи почувствовал себя одиноким.

   Наверно, он сошел с ума. Как легко он поверил, что это действительно город. А вдруг это свихнувшаяся одиночка, сидящая где-нибудь в подвале посреди "столицы Сибири"? Или бесхитростная ловушка, и на подходе к этому поселку он попадет в лапы любителей "розовой свинины"?