Грифон - Евгений Щепетнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Деньги! Ищи деньги! — крикнул я, сбрасывая на пол одеяла и простыни с ложа Марии, справедливо полагая, что деньги надо искать в белье. Всегда и во все времена так прятали все женщины, почему-то считая, что уж в их белье никто рыться не будет. Увы, Мария не была стандартной женщиной, и в простынях и матрасе ничего не было. Мне вдруг пришла в голову гениальная мысль:
— Мария, ко мне!
Передо мной встала серая фигура, в которой я без труда узнал покойную нимфу. Она еще не успела понять, что мертва, и озиралась по сторонам.
— Где деньги? Где наши деньги? Где твои документы — паспорт, например?
— Они находятся за платяным шкафом, в сейфе, — бесцветным голосом ответила Мария, с ужасом глядя на меня и не имея возможность противиться моим приказаниям (отлились кошке мышкины слезки!).
— Где ключ от сейфа, гадина? — завопил я с яростью — жаль, я не мог убить ее еще раз!
— Замок кодовый, — опять бесцветно ответила Мария. — Код один пять три восемь восемь шесть ноль.
Я кинулся к шкафу, свалил его на пол, и за ним обнаружилась ниша, в которой и находился искомый стальной объект. Щелчки, распахнутая дверца — вот она, сумочка Василисы! И пачки денег, что я попер в гостинице. И рядом лежат еще две пачки денег — уже не наши. Но сгодятся. Нам еще жить на что-то.
Хватаю сумочку, деньги, несколько паспортов — там лежала целая пачка, видимо, паспорта тех, кто жил в этом поселении, ищу, куда сложить. Нашел какую-то куртку, то ли мужскую, то ли женскую, надел на себя, рассовал деньги и паспорта по карманам — готов! Василиса тоже была готова и уже стояла у входа, одетая и обутая.
Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату вломились несколько спецназовцев со стволами наперевес:
— Всем стоять! Не двигаться!
Я и не двигался. Двигались призраки. Спецназовцы тут же были припечатаны к потолку, после чего упали на пол, как тряпочные куклы. Затем крыша дома отлетела в сторону, сорванная усилиями множества духов.
Мы с Василисой взмыли в воздух и понеслись все выше и выше, сопровождаемые вспышками выстрелов снизу. Похоже, что там мутанты держали последний бой с превосходящими силами противника.
Честно говоря, мне их было не жалко. Эти существа жили за счет смерти людей. Жалко было лишь заложников, сидящих в погребах, но я надеялся, что их освободят те, кто напал на хутор. Мне было не до заложников. Самому бы унести ноги да Василиску спасти.
Она летела рядом, как эдакий ангел, стиснув зубы и держа меня за руку. Наш путь лежал в сторону ближайшего города, огни которого горели впереди. Освещение хутора было слабым, поэтому я сильно надеялся, что никто из нападавших или обороняющихся не видел, как мы растворились в ночном небе. Только два оборотня, но они вроде как сбежали после того, как призраки сорвали крышу дома.
Все повторяется, думал я и подгонял духов, переносящих наши тела подальше от локальной войны. Ветер раздувал одежду, холодил тело и прогонял прочь из головы одурь, в которой мы находились последние две с лишним недели. Ужасные недели. Даже вспоминать не хочется.
Так глупо попасться — сам от себя такого не ожидал. Надо было убить нимфу сразу, как я увидел ее в воротах хутора. Но кто знал, что так будет? Я никогда не слышал о нимфах такой силы. В моем понимании они всегда были красотками, полезными своими способностями, соблазнительницами, чаровницами, но совсем не опасными, это точно. Ну как можно предположить, что любовью можно поработить людей?
Кстати, вот еще — насчет напитка из крови — у меня были подозрения, что вот этот ритуал прикладывания к крови жертвы не был только лишь «оздоровительным», похоже, что нимфа на какое-то время все же закрепляла эффект подчинения у своих подданных. Иначе как они держались вокруг нее столько времени, будучи на достаточном расстоянии от нее? Может, она как-то увеличивала радиус действия своих чар? Можно было бы спросить у нее, но дух Марии остался позади — в зоне своего обитания.
Приземлились мы, уже по привычке, возле стоянки такси. Городок небольшой, выбирать особо-то было не из чего — все такси примерно одинаковые — потрепанные жизнью тачки, но я постарался взять такси с приличной резиной и более-менее чистым салоном.
Через двадцать минут мы снова ехали в автомобиле по трассе, прижавшись друг к другу, не говоря ни слова и вслушиваясь в ровный гул колес по дорожному покрытию.
— Вась, вот я сходила в кустики, — неожиданно сказала Василиса. — Давай больше не будем останавливаться ни у одного куста?
Несколько секунд царило молчание, потом мы начали смеяться — вначале тихо, потом все громче, громче… пока смех не перешел в истерическое ржание. Мы не могли успокоиться минут десять, и хотя я понимал, что это ненормально, что это самая настоящая истерика, но ничего с собой поделать не мог — организм требовал разрядки.
— Слушай, интересно, а сколько времени стояла та машина, на которой мы приехали к кустикам? — задумчиво спросила девушка, вытирая слезы с глаз.
— Пока деньги не кончились. У них свой тариф на это дело. Вероятно, с неделю простояла и уехала. Да черт с ней — какая разница, на какой машине ехать. Едем себе да едем. Деньги есть, планы есть — приедем когда-нибудь.
— Когда-нибудь приедем, — эхом откликнулась Василиса, — куда-то приедем. Кто нас там ждет? Кому мы нужны?
— Кому-то да нужны, — усмехнулся я и прижал к себе подругу. Потом закрыл глаза и задумался — что дальше? Ну — отсиделись. А дальше? Как приступить к делу? И какому делу? Вернуть Василисе ее деньги? И кем я буду при ней? Приживалой? Что-то вроде принца-консорта? Неприятно как-то… ну да ладно — жизнь покажет, что делать дальше. Самое главное — выбрались из рабства. И ведь надо же — в наше просвещенное время, двадцать первый век — и попасть в рабство? Впрочем, не мы первые и, увы, не мы последние. Надо быть осторожнее — что-то как-то я расслабился, ощущая в себе мощь некроманта. Нашлось существо посильнее и похитрее меня. Но больше такого я не допущу.
Двое суток, которые мы ехали до Сочи, ничем особым не запомнились. В одном из городов мы остановились и под подозрительным взглядом продавщицы оделись и обулись, сняв с себя чужие тряпки. Теперь мы выглядели вполне прилично. Кроме того, накупили нижнего белья, всяких мелочей, нужных путешественнику.
Из паспортов, которые достались мне после вскрытия сейфа нимфы, мы выбрали два паспорта, фотографии которых хоть как-то походили на нас. Спасало то, что на фотографии человек частенько совершенно не похож на себя. То ли это особенности человеческих лиц, то ли фотографы мстят всему миру за то, что они сидят на этой скучной работе. Но очень часто узнать человека по фото в паспорте — большая проблема. Это я как опер говорю.
Мы купили краску для волос и прямо в машине Василису перекрасили. Получилась очень миленькая брюнеточка возрастом от шестнадцати до двадцати лет. По паспорту ей было девятнадцать лет. Согласно новым документам, я был Морозовым Семеном Васильевичем, она же Ольгой Васильевной Дрозд.
По дороге пришлось заночевать в мотеле. Слава богу, никто не спрашивал у нас свидетельства о браке, так что мы спокойно сняли номер, где и продрыхли до самого утра, предварительно наевшись в кафешке так, что животы трещали от съеденного и выпитого.
Ванна, чистые простыни, чистое белье — человек начинает ценить эти маленькие радости только тогда, когда потеряет. Спали как убитые — никаких сексуальных позывов… ну почти никаких. Почти. Хотелось, да. Но не решился. Бояться было уже некого — мать и отец Василисы пребывали в мире ином, некому было бы карать меня за совращение рыжей красотки, однако… всему свое время. Она и так намучилась, настрадалась, а тут еще такой стресс.
Впрочем, мне кажется, Василиса была слегка озадачена и расстроена моей нерешительностью. Но мы не стали выяснять отношения, просто отдыхали, наслаждались сном и комфортом, а утром снова отправились в дорогу.
Такси всю ночь нас ждало, накручивая свои рубли, но в принципе денег было достаточно, так что не особо волновались. Хорошо было бы, конечно, купить свой автомобиль, но по здравом размышлении решили — что-то хорошее за эти деньги мы не купим, а покупать ржавую дрянь, которую придется еще где-то пристраивать на стоянку, — да ну ее к черту. Вот приедем, обустроимся, прикинем, что и как, а дальше видно будет.
Сочи. Ох уж этот Сочи… бывал я в нем со своими родителями. И не раз. Честно говоря — раздражал он меня. Эти серпантины, когда автомобиль кружит и кружит по дороге, упершись в зад грузовика, пыхтящего впереди, пробки — многие дороги были разрушены после катаклизма, вызванного болидом, принесшим в наш мир магию. Ведь тогда неожиданно открылись вулканы и на Кавказских горах.
Казалось бы — почему? Болид ударил на Алтае, а вулканы начали активизироваться или новообразовываться везде, по всему миру. Но ведь Земля сложный организм (я читал в Интернете по этому поводу) — удар, нанесенный в ее тело в одном месте, влияет на органы всего тела. То есть вся земная кора всколыхнулась, по ней как бы пошли волны, сломавшие кору там, где было тонко. А где тонко? Где новообразования — например, молодые Кавказские горы.