Однажды Сталин сказал Троцкому, или Кто такие конные матросы. Ситуации, эпизоды, диалоги, анекдоты - Борис Барков

Маяковский помолчал и сказал:

— Я тоже не могу работать. То, что я пишу, давно не стихи.

В 1948 году будущий деятель перестройки Александр Николаевич Яковлев написал вступительный реферат в аспирантуру по Февральской революции. Реферат не приняли по причине неактуальности темы.

В 20-х годах писатель Михаил Афанасьевич Булгаков писал о советской власти: «Это не навсегда!»

Когда у писателя Михаила Александровича Шолохова спросили, почему все герои «Поднятой целины» гибнут, он ответил:

— А что мне с ними было делать? Их все равно перебили бы в 1937-м!

Дело было в 1937 году. Клеветнические наветы добрались и до Шолохова. Ему удалось пробиться на прием к Сталину. Вождь встретил его сумрачно:

— Вы, Михаил Александрович, много пьете…

— От такой жизни немудрено и запить, — скромно согласился писатель.

Однажды кто-то сказал Шолохову:

— Сталин — жестокий человек.

— Жестокость — черта ограниченных людей, — ответил писатель.

Через некоторое время Шолохов обратился к Сталину с просьбой выделить дополнительные средства для школы в родной станице Вешенской. Сталин обещал помочь, но разговаривал сухо, а потом спросил:

— У вас все? А то у ограниченных людей время ограниченно.

Михаил Александрович Шолохов послал в подарок Сталину книгу, надписав ее: «Товарищу Сталину — М. Шолохов». Ему позвонил разгневанный помощник вождя Поскребышев и сказал, что товарищу Сталину книгу с такой надписью он не передаст.

— А что же я должен написать? «С кирпичным пролетарским приветом»? — обиженно ответил Шолохов.

Говорят, роман советского писателя Ильи Григорьевича Эренбурга «Буря» Сталин назвал «бурей в стакане воды». В редакции «Правды», чтобы дать пример бдительности и активности в разоблачении «низкопоклонства перед гнилой буржуазной культурой Запада», решили провести обсуждение романа «Буря».

Эренбург на редкость спокойно слушал все речи. Тогда правдисты потребовали:

— Пусть Эренбург выскажет свое отношение к критике! Пусть не отсиживается!

Воцарилась вынужденная тишина. Эренбург нарушил ее:

— Позвольте прочесть отзыв одного из моих читателей, приславших мне телеграмму: «С интересом прочитал «Бурю». Поздравляю с успехом. И. Сталин».

Правдисты онемели. Председатель, преодолев оцепенение, сказал:

— На этом обсуждение интересного романа «Буря» считаю закрытым.

И все разошлись.

Весной 1946 года Эренбург приехал в Соединенные Штаты Америки. На встречах его окружали желающие получить автограф.

Один любитель автографов стал говорить, что он в свое время внес в помощь России целых двадцать пять долларов и Эренбург должен написать ему за это все, что он просит.

Эренбург сердито взглянул на него и вытащил бумажник:

— Вот вам пятьдесят долларов, чтобы никогда не напоминали нам о том, что вы много сделали для России.

Писателя-сатирика Николая Робертовича Эрдмана пригласили в Кремль и представили Сталину как очень остроумного человека. Эрдман прочел:

Шасть ГПУ к ЭзопуИ хвать его за жопу.Мораль сей басни ясен —Не надо басен.

Сталин посмеялся, все посмеялись. Эрдмана посадили.

Одним из бойцов-конников в Гражданскую войну был писатель Исаак Бабель — автор знаменитой «Конармии». Как-то маршала Семена Буденного спросили, как он относится к Бабелю, и тот, покрутив усы, сказал:

— А это смотря какая бабель!

Шаляпин попросил Троцкого улучшить снабжение артистов. Троцкий ответил:

— Я не могу поставить на одну доску солдата, сидящего в окопе, и балерину, порхающую по сцене.

Во время Великой Отечественной войны диктор Юрий Левитан обязан был, уходя из дома, сообщать, куда идет. У него был документ, подписанный Сталиным, разрешающий останавливать любую машину, с тем чтобы его подвезли на радио.

Писатель Юрий Олеша вышел из ресторана и обратился к стоящему у дверей человеку:

— Швейцар, такси!

— Я не швейцар, я адмирал!

— Тогда подайте катер!

Директор уральского завода Малышев получил приказ прибыть в Москву. Прибыл. Поскребышев велел ждать в приемной. Через несколько часов прошел Сталин, буркнул:

— Вас еще не расстреляли?

Малышев сидел еще два часа, опять появился Сталин и опять спросил:

— Вас еще не расстреляли?

Малышев продолжал сидеть. Через несколько часов вышел Поскребышев и сказал:

— Можете быть свободны.

Оказалось, Сталин получил донос: у танков, выпускаемых Малышевым, броня недостаточно толста, и, пока Малышев сидел в приемной, в лаборатории шла экспертиза, в конце концов подтвердившая, что броня соответствует ГОСТу.

Секретарь Сталина Александр Николаевич Поскребышев докладывает:

— Товарищ Сталин, в Саратове ЧП: местная газета опубликовала информацию о дипломатическом приеме, проведенном вами: «Товарищ Сталин принял польского осла…»

Сталин сказал:

— Не будем наказывать газету. Этот посол действительно был ослом.

После сдачи Крыма личный представитель Сталина на этом направлении Мехлис сказал:

— Товарищ Сталин, расстреляйте меня, жида пархатого!

Сталин ответил:

— Живи, жид пархатый!

Фронтовой оператор Роман Кармен, узнав, что его жену — одну из красивейших женщин Москвы — «умыкнул» Василий Сталин, послал Сталину телеграмму: «Пока я воюю на фронте, мою семью разрушает Василий Сталин». Друзья предрекали Кармену великие неприятности — арест по меньшей мере. Но пришла телеграмма: «Кинорежиссеру Кармену. Воюйте спокойно. Интересы вашей семьи будут защищены. И. Сталин».

Во время войны Международный Красный Крест предложил Сталину посредничество в обмене военнопленными. Сталин ответил:

— У меня нет пленных. Есть изменники родины.

Знаменитую певицу Лидию Андреевну Русланову пригласили выступить на правительственном приеме в Кремле.

После выступления артистку подозвали к столу, обильно уставленному яствами, где восседали члены политбюро.

— Садитесь, — говорят, — угощайтесь.