Подлинная история носа Пиноккио - Лейф Перссон

– Встреча, которая у него намечалась?.. Он не сказал, о ком идет речь?

– Нет. – Изабелла решительно покачала головой. – Да я и не спрашивала.

– Он не казался обеспокоенным?

– Нет. – Снова и столь же решительное покачивание головой. – Его голос звучал точно как обычно.

«Красиво и немного грустно, и его голос звучал как обычно», – подумала Анника Карлссон. Потом она включила магнитофон снова и перешла к вопросам, естественным в данной связи. Не знала ли Изабелла о каких-либо угрозах в его адрес? Как он сам смотрел на это дело?

– У него хватало довольно жутких клиентов, – признала Изабелла. – Но он обращался с ними просто идеально, если тебя интересует мое мнение. Мы разговаривали об этом, и тогда он давал мне советы. Подобное было полезно знать, когда сам становишься адвокатом. Что требовалось хорошо делать свою работу, думать исключительно о клиентах, относиться с уважением к ним, но сохранять дистанцию. Никогда не обещать того, что юридически невозможно. Массу всего такого.

– Это работало?

– Да, по-моему, все, кого он представлял, уважали его.

– Другие тогда? Противная сторона, родственники жертв, когда он защищал преступников.

– Ну, он получал кое-что, – сказала Изабелла. – По электронной почте, и в устной форме, и в виде обычных писем. Среди них встречались и довольно забавные. Несколько раз он вслух читал их во время перерыва на кофе на работе. Но чтобы они его пугали?.. Нет, скорее забавляли. Томаса ведь уважали, и ни о каком страхе с его стороны речи не шло. Ни в коем случае. А как, по-вашему, все случилось? Кто-то из таких личностей убил его?

– А ты сама как считаешь? – спросила Анника.

– Да, – ответила Изабелла. – Кто же иначе сделал бы это?

Через полчаса все закончилось. Анника Карлссон проводила Изабеллу из здания. Дала ей свою визитную карточку и попросила позвонить, если вспомнит что-то еще, или случится что-то странное, или если она просто захочет поговорить.

– Спасибо, – сказала Изабелла. – Ты, похоже, хороший человек.

– Жесткая при необходимости и наоборот, – ответила Анника, широко улыбнулась и похлопала ее по руке. – Береги себя, Изабелла. Звони мне, если что. Если вспомнишь что-то забытое или если тебя что-то заинтересует.

«Красиво и немного грустно… он не был ревнив… и кто иначе сделал бы это», – крутилось у нее в голове, когда она возвращалась в свою комнату.

Сутки назад убийство адвоката Томаса Эрикссона стало главной новостью во всех средствах массой информации. И тогда же, в понедельник, после первой встречи розыскной группы Анна Хольт попыталась сбить накал страстей, распространив короткий пресс-релиз, содержащий три важных сообщения. Что полиция Вестерорта начала расследование убийства, что старший прокурор Лиза Ламм назначена руководителем расследования, а комиссар Бекстрём со стороны полиции возглавил поиски убийцы. Кроме того, сообщались телефонный номер и адрес электронной почты, куда помешанная на детективах часть общества могла обратиться и передать данные, способные помочь правоохранительным органам в их работе. Вдобавок было решено также провести пресс-конференцию в здании полиции Сольны в пятнадцать часов во вторник после второй встречи розыскной группы.

«В качестве попытки остановить цунами, подняв вверх руки», – подумала Анна Хольт, когда в конце концов отключила свой непрерывно звонивший телефон.

Через пять минут после того, как Бекстрём появился на работе во вторник утром, его шеф Анна Хольт неожиданно постучала к нему в дверь и попросила о короткой встрече.

– Конечно, проходи. – Бекстрём кивнул на стул для посетителей.

«В моем ближнем окружении есть предатель», – подумал он, прекрасно зная, что их кабинеты разделяли три минуты пути.

– Пресс-конференция, – произнесла Анна Хольт с нажимом, еще до того, как успела сесть. – Есть что-то, о чем я должна знать? Относительно ситуации с расследованием.

– Ничего иного за исключением того, что я с удовольствием откажусь от участия в пользу того, кто лучше справится. Что думаешь об Утке? Она ведь невероятно дипломатична.

– Разумно, – согласилась Анна Хольт. – Я собиралась попросить Лизу и Аннику, а также нашу собственную пресс-атташе позаботиться о практической стороне дела. Меня просто интересует, нет ли ничего такого, что ты сам хотел бы представить?

– Нет, – ответил Бекстрём с искренним удивлением на лице. – Этим стервятникам? С какой стати?

– Ты верен себе, Бекстрём. – Хольт улыбнулась еле заметно и кивнула ему. – Надежен, как скала, когда все кругом шатается. Должна я истолковать твои слова так, что задержание не за горами?

– Да, я не вижу ни малейшей причины это отрицать, но пока все может остаться между нами. – Бекстрём кивнул задумчиво, хлопнул руками по коленям и поднял глаза к лампе на потолке. – Адвокат Эрикссон избежал земного правосудия, но божественное настигло его, – констатировал он. – Простому слуге Господа вроде меня остается лишь разобраться с земными подробностями на месте. – И комиссар глубоко вздохнул.

– Я жду этого с нетерпением, – сказала Хольт и поднялась.

«В лучшем случае он просто псих», – подумала она.

Вопреки робким надеждам Бекстрёма полицейская пресс-конференция, по большому счету, сразу же зачахла. Для нее приготовили самую большую совещательную комнату здания полиции, но она все равно была переполнена журналистами, когда пресс-атташе Вестерортского округа, руководитель расследования Лиза Ламм и заместитель руководителя розыска Анника Карлссон вошли в нее. В воздухе уже витала масса невысказанных вопросов, на которые трем женщинам предстояло ответить, как только они займут свои места за длинным столом в торце помещения.

Пресс-атташе для начала поприветствовала всех собравшихся, объяснила, что она и ее коллеги готовы удовлетворить их любопытство, а потом передала слово руководителю расследования, старшему прокурору Лизе Ламм. А та в свою очередь поблагодарила ее и в качестве вступления к своему докладу сообщила, что ей пока, к сожалению, особо не о чем рассказать.

Расследование находилось в самой первой, исходной фазе. Полиция работала широким фронтом и старалась сохранять объективность, все собранные на месте преступления улики уже отправлены в Главную криминалистическую лабораторию в Линчёпинг для проведения всех необходимых экспертиз. С ее точки зрения, имелись хорошие перспективы для раскрытия преступления. Само дело уже переквалифицировали с подозрения на убийство на убийство в соответствии с предварительным заключением судмедэксперта, а каких-либо деталей помимо этого она сообщить не могла. Во всяком случае, на данный момент и как обычно со ссылкой на тайну следствия. Потом она кивнула пресс-атташе, и та, взяв инициативу на себя, предложила присутствующим задавать вопросы.

Анника Карлссон не произнесла ни слова за все время. Она сидела, наклонившись вперед и опершись локтями в стол, так что ее подбородок сейчас покоился на ладонях, и с непроницаемым лицом поглядывала на присутствовавших представителей третьей власти сквозь узкие как щелки глаза. Возможно, именно поэтому ей достался первый вопрос от репортера самого крупного новостного телевизионного канала.

Относительно того, как был убит Эрикссон, существовало множество самых противоречивых данных. Его якобы застрелили, зарезали, задушили, забили на смерть и т. д. Как она могла прокомментировать это?

– Эрикссон умер в результате действий другого лица, и более я ничего не могу сказать, – ответила Анника Карлссон и зло посмотрела на спросившего.

– Когда он умер? – поинтересовался кто-то из публики в качестве разминки перед массированным обстрелом прессы, который в принципе уже начался.

– Когда первый патруль прибыл на место примерно пятнадцать минут третьего ночи понедельника, он находился мертвым в своем жилище. Эрикссона убили где-то в промежутке между вечером воскресенья и тем моментом, когда мы обнаружили его тело, – констатировала Анника Карлссон. Более точно время она не могла им дать. Сейчас, во всяком случае.

– Полиция придерживается какой-то одной четко определенной версии? – спросил один из трех журналистов, представлявших вечерние издания.

– Нет, – ответила Анника Карлссон. – Мы работаем широким фронтом и стараемся сохранять объективность.

– В Интернете появилось множество слухов о том, что речь идет о гангстерском убийстве. Он ведь прославился как адвокат самых опасных представителей организованной преступности, и наиболее правдоподобным выглядит объяснение, что конкуренты его клиентов убили Эрикссона?

– Без комментариев, – сказала Анника и покачала головой.

– Согласись все-таки, – настаивал репортер, – что, судя по многим данным, в основе этого лежат разборки внутри организованной преступности. Согласно источникам в полиции, которые уже цитировались и в обычных средствах массовой информации, и в Сети, речь идет о нескольких преступниках, прибывших на место преступления на очень дорогом серебристом «мерседесе» и адвокате, которого, согласно тем же источникам, застрелили несколькими выстрелами из пистолета или автоматического оружия. Классические признаки убийства данного типа. Как ты прокомментируешь это? – закончил он.