В плену желания - Розмари Роджерс

«Что ж, они хотя бы получили хорошее воспитание и умели преподнести себя», — подумала леди Онория, притворившись спящей. Что же касается Лауры, вдова уже решила взять девушку под свое крыло и превратить в знаменитость сезона. Конечно, в этом присутствовал некий вызов, но леди Онория всегда любила борьбу и ненавидела скуку. Она получит удовольствие, увидев, чем все закончится. Возможно, ей даже удастся выдать девушку замуж — конечно, за подходящего человека. Сильного, твердого, способного подчинить себе Лауру. Кто же им окажется?

Возможно, что-то подскажет мисс Эдж, ее дорогая терпеливая компаньонка и подруга. Она была в курсе всех новостей и, вероятно, сможет быстро составить список наиболее достойных лондонских холостяков. Леди Онория решила проследить за тем, чтобы ее протеже приглашали в лучшие дома, чтобы она присутствовала на всех заслуживающих внимания приемах и познакомилась с подходящими людьми.

Она займется подготовкой, позаботится о том, чтобы все выглядело естественно. Леди Онория казалась себе генералом накануне сражения. К счастью, мисс Морган была красивой, смелой и умной. Все, кого они встретили сегодня, наверняка уже гадают, кто эта девушка, и хотят узнать о ней больше. Это ей на руку!

Глава 18

— Значит, это та самая американская наследница, пренебрегающая условностями, о которой все говорят? Я не думал, что она так красива — и к тому же так норовиста. Мне кажется, дорогая сестра, ее стоит объездить!

— Если тебе удастся к ней приблизиться, дорогой братец! — сухим тоном произнесла леди Сабина.

Иногда она почти ненавидела Реджи. Конечно, он знал это и прекрасно чувствовал ее настроение. Его собственное также нередко менялось: он мог быть приятным, мог быть противным… Сейчас же он лишь засмеялся и невозмутимо похлопал сестру по руке.

— Не стоит ревновать, любовь моя. Разве не я помог тебе сблизиться с ее братом, Франко Морганом? Он бы по-прежнему крутился возле Хелены, если бы я не доказал, что она — обыкновенная неверная жена, изменяющая мужу при каждой возможности!

Реджи Форрестер очаровательно улыбнулся своей сестре, с удовольствием заметив, что к ее щечкам, казалось, сделанным из белого фарфора с бледно-розовым налетом, прилила краска. Прелестное создание! Никто не знал ее так хорошо, как он. А хуже всех — скоропостижно скончавшийся муж, Джервез, лорд Вестбридж, который женился на Сабине, дал ей свою фамилию, титул и заложенное имение, после чего испустил дух во время первой брачной ночи.

— Возможно, она преподаст тебе урок, братец Реджи! — язвительно заметила леди Сабина. Реджи тихо засмеялся:

— Возможно, да. А возможно, нет. Мне уже начинают надоедать слишком легкие победы. Я мечтаю о достойной противнице! Пожелай мне удачной охоты, дорогая сестра. Когда я загоню дичь, мы щедро это отпразднуем.

Сабина лишь равнодушно пожала плечами.

— В любом случае ты поступишь так, как захочешь, верно? — пробормотала она. Потом, скосив глаза на брата, добавила: — Но пока ты еще не сосредоточил все свои усилия на этой охоте… Я слышала, последний герцог Ройз, американец, только что прибыл в Англию, чтобы получить свой титул, имение и все остальное. Говорят, он очень богат — гораздо богаче своего отца. Пожалуй, нам следует встретиться с ним.

Леди Вестбридж хорошо знала своего брата, не уступавшего ей в алчности. На свете не так уж и много герцогов, тем более не разоренных налогами и долгами предков. Может быть… Она чувствовала, что поступила умно — ей удалось отвлечь внимание Реджи от ее нынешнего любовника. Брат считал, что она управляет им, хотя Сабина знала, что это не так, что она никогда этого не добьется. Хуже того — она почти влюбилась во Франко. Даже мысль об этом вызывала у нее страх, хотя ничто не заставило бы девушку отказаться от их сегодняшнего вечернего свидания. Пусть Реджи делает что пожелает, лишь бы он позволял ей поступать так, как она хочет, и сопровождал ее повсюду, обеспечивая необходимую респектабельность.

Немногие люди, действительно знавшие Франко Моргана, сравнивали его со смертоносным оружием, скрытым под улыбчивой, слегка скучающей маской.

Встречаясь с новыми людьми, дорожившими этим знакомством или пренебрегавшими им, Франко позволял считать себя типичным молодым американским богачом, исследующим Европу эпохи декаданса и те удовольствия, которые она могла предложить; он казался наивным и уязвимым — особенно в отношениях с женщинами. Однако женщины быстро обнаруживали ошибочность такого мнения. Леди Сабина оказалась в их числе. Мужчины, обладавшие умением распознать опасность, быстро научились обходиться с ним уважительно, дабы не стать жертвой насилия.

Единственной женщиной в Европе, которую Франко действительно хотел, была Хелена… белокурая Хелена… Елена Прекрасная, вышедшая за своего Менелая без любви, без всяких чувств ради его чертова титула. Но он не был влюбленным Парисом, готовым превратиться в дурака и, в конце концов, потерять ее, отдать мужу-дипломату. Нет, он предпочитает сабин — дамочек, томные лица которых печатаются на дешевых открытках. Женщин, меняющих любовников чаще, чем наряды.

— Франко? Франко, дорогой, ты ведь сказал, что хочешь, чтобы я разбудила тебя, верно?

Это была не Хелена, а Сабина. Она склонилась над ним, лаская своими светлыми волосами его лицо и обнаженную грудь. Сабина, которая в отличие от Хелены всегда была доступной.

— Не так внезапно, милая Сабина! Я надеялся, что ты пустишь в ход свою фантазию.

Случилось то, чего она боялась и на что надеялась, — сильная рука повалила ее на кровать, потом Франко перекатился на живот, отбросив простыню, и придавил ее к кровати. Сабина стала пленницей смуглого голого сатира.

— О, Франко, нет! Я не могу остаться… я… Реджи заподозрит — мой корсет…

— Плевать мне на твоего драгоценного братца и на твой дурацкий корсет — он ведь нужен тебе только для того, чтобы его развязывали! Черт возьми, я не служанка, леди Сабина! Ты можешь остаться в корсете и красивом кружевном чехле. Я помогу тебе снять панталоны.

Франко говорил с Сабиной дерзко, зная, что ей это нравится. Она получала удовольствие, когда с ней обращались как со шлюхой, каковой она, в сущности, и являлась!

Не реагируя на ее притворное сопротивление и тихие возмущенные стоны, он освободил увенчанные розовыми бугорками груди, которые были стянуты платьем, а затем сорвал шелковое нижнее белье. Обнаженная и влажная, Сабина ждала его.

— О! Животное! Как ты смеешь? Будь ты проклят, Франко! Да-да!

Он доставил Сабине такое наслаждение, что ей показалось, будто ее вывернули наизнанку. Каждая часть ее тела обрела чувствительность, ощущала прикосновения его кожи, пальцев, губ, наполнялась желанием. Сабина никогда еще не испытывала такого блаженства, и именно это пугало ее сильнее всего. Она привыкла управлять мужчинами, с которыми спала, их страсть никогда не захватывала ее. Сейчас же она не принадлежала самой себе. Пока Франко Морган забавлялся с ней, использовал ее, она оставалась игрушкой в его руках и сознавала это. Будь он проклят!