Громовая жемчужина - Анна Гурова

Ким покраснел и шагнул вперед. Мальчики тут же расступились красивым танцевальным движением. Старший остался стоять неподвижно, всё так же держа в руке посох. Младшие почти одинаковыми жестами подняли правые руки – каждый коснулся рукой затылка.

– Не бойтесь, я вас не трону. Я просто хочу пройти через Горы Цветов…

На раскрашенных лицах появились усмешки. Небесные отроки обменялись веселыми взглядами.

– Вы слышали этого монаха? «Он нас не тронет»! Хи-хи-хи!

– «Он просто хочет пройти»! Ха-ха-ха!

На Кима по-прежнему никто не глядел. Он с удивлением отметил, что мальчики говорят не на местном горном диалекте, а на чистейшем столичном языке, который считался образцом литературного языка империи. Впрочем, на каком же еще языке беседовать небесным отрокам?

Между тем подростки незаметно рассредоточились по поляне, окружая Кима. По знаку старшего мальчик в синем и коричневом шагнул вперед и вытянул из-за спины прямой обоюдоострый меч. Ким, не думая, повернулся так, чтобы за его спиной оставался ручей. Удивление в его душе постепенно сменялось гневом. Он устал, не выспался – до игр ли ему сейчас? Откуда они свалились на его голову, эти нахальные разодетые мальчишки, которые смеют над ним издеваться? Нет, они уж точно не небесные отроки! Разбойники, что ли?

– Эй, парни, денег у меня нет, – предупредил их Ким на всякий случай. – Вам с меня ничего не взять, кроме этого старого меча. Я простой послушник…

– Вот и хорошо! – выкрикнул малыш. – Давненько нам монахи не попадались!

– Больно нам нужны твои медяки, бродяга, – презрительно сказал мечник.

– Какой же грех ты совершил, послушник, что тебя преследует такой сильный демон? – насмешливо спросил мальчик с шестом.

– Не ваше дело, – с вызовом сказал Ким. – Что вам до моих грехов? Я же не спрашиваю о ваших!

– Грех – это ложное понятие, выдуманное вами, монахами, чтобы держать людей в страхе и повиновении, – важно ответил старший мальчик. – Дети ветра и луны безгрешны, как и всё в этом мире. Нет греха и праведности – есть лишь чистота и скверна, а скверна лучше всего смывается кровью. Но хватит болтать. Мы пришли сюда не для этого. Эй, Лиу! Как там демон-волк? Удрал?

– Удирает во все лопатки, – отозвался смеющийся голос из кроны сосны, в тени которой стоял жертвенный столб. – Словно ему яйца подпалили!

«Так, еще и четвертый!» – отметил Ким.

– Придержи-ка язык! Господин вонхва много раз запрещал тебе ругаться. Хамские выражения оскорбляют благородного воина…

– Приношу смиренные извинения, – церемонно ответил невидимый мальчик с дерева. Одновременно что-то просвистело в воздухе. Малыш в багровом подскочил и заорал:

– Ах ты черепашье дерьмо, тритон вонючий! Я тебе покажу как кидаться!

– Прекратили баловство! – прикрикнул старший мальчик. – Где дисциплина, братья? Скажу господину вонхва, чтобы наказал вас обоих. Лиу, если демон вздумает вернуться, отпугни его, подержи на расстоянии, чтобы не помешал.

– Понял, – ответил голос с дерева. – Только чур пусть и на мою долю что-нибудь останется.

– Не беспокойся. Братья, мы начинаем.

Ким, хмурясь, переводил взгляд с одного на другого. Что это они тут собрались начинать? Чему не должен помешать Тошнотник?

Через мгновение ему всё стало ясно: мальчики, не тратя время на предупреждения, напали на него со всех сторон сразу.

Первый удар нанес мальчик с мечом. Ким парировал, моля предков только о том, чтобы старая железяка не переломилась в самый неподходящий момент. Вскоре удары сыпались на него градом. Воздух наполнился блеском клинков, звоном и визгом стали. Тело Кима почти сразу вспомнило давние уроки. Первый выпал он отразил с трудом, второй – вполне уверенно, от третьего с легкостью уклонился. Нескольких мгновений хватило ему, чтобы оценить противника… и по настоящему изумиться. Маленький разбойник фехтовал так, как учили самого Кима в доме его дяди. Тот же стиль, та же техника, как будто их обучал один мастер меча. Уровень был неплохой, однако до мастерства Кима не дотягивал. Мальчишка двигался очень быстро, но его движения были достаточно небрежными. Ким воспрянул духом. Пусть он давненько не тренировался, зато опытнее, старше и сильнее, и клинок у него хоть и тупой, но длиннее почти на ладонь…

В азарте поединка Ким совсем забыл о малыше в багровом кафтане, и это его чуть не погубило. Маленький выродок, который стоял и во все глаза следил за сражением, сунув палец в рот, внезапно издал пронзительный визг и налетел на него со спины. В руках у мальчишки сверкнули два тонких кинжала, каждый из которых напоминал маленькие вилы. Ким едва успел увернуться. Его никогда не учили обращаться с таким оружием. Он знал, что трезубый кинжал иногда использовали вместо щита, чтобы блокировать и ломать вражеские мечи – но два сразу, для нападения?.. Мальчишка, видно, тоже не очень хорошо ими владел. Он попытался с налету поймать в зубцы меч врага, но Ким без труда отогнал его на безопасное расстояние, продолжая отбивать атаки мечника.

Малыш разозлился. Глаза его засверкали, он зашипел, как дикий кот, отступил…и испустил утробное завывание, переходящее в мяуканье, а затем поднявшееся до терзающего уши писка. Человеческое горло определенно не могло порождать подобные звуки. Мальчишка открывал рот, но звуки доносились как будто из-за его плеча. При других обстоятельствах эти невероятные вопли, подобающие скорее гуляющей кошке, чем человеку, могли бы только насмешить. Но теперь это шипение, переливчатое завывание и неожиданный визг стали как глоток ядовитого зелья. В глазах у Кима помутилось, в ушах раздалось гудение тысячи ос, по спине и рукам пробежала волна горького холода…

Он промедлил только миг, но этого хватило. В воздухе мелькнул трезубый кинжал и ударил его в ключицу. От резкой боли Ким пропустил удар мечника, и левую руку тут же ожгло, словно ударом плетки. Ким отскочил назад, потерял равновесие и свалился в ручей, полностью уверенный, что встать ему не позволят. Однако маленькие разбойники немедленно остановились. Все трое тяжело дышали. Глаза у мальчишек так и горели.

Мечник вытер кровь с клинка об атласные штаны и гордо взглянул на подростка с посохом, ожидая похвалы. Малыш, сердито фыркая, подобрал с земли кинжал и сунул его куда-то за спину. Он явно надеялся, что уложит «монаха» одним броском.

Старший мальчик так и стоял в стороне, со скучающим видом, словно ничего особенного не произошло.

– Братья, в чем дело? – произнес он, явно подражая кому-то из старших. – Я вас сегодня прямо не узнаю! Как вы думаете, чего хотел господин вонхва, когда приказал вам поменяться оружием? Уж наверняка не того, Сеннай, чтобы ты ушел в глухую оборону, пропустив все удобные возможности для атаки…