Партизаны. Судный день. - Олег Солод

Доктор, занятый совсем другими мыслями, пропустил ее слова мимо ушей.

Алена обернулась.

— Витя?

— А? — спохватился Виктор.

— Я говорю, ты бы Салтычиху в городе как лечил?

— Салтычиху? Ну… положили бы в клинику на недельку, провели бы обследование…

— Чего ж там обследовать? И так ясно — грыжа у нее.

— Коли ясно — тогда бы не проводили, — согласился Виктор.

— А лечение какое? — настаивала на своем Алена.

Виктор пришел в раздражение от собственной неловкости.

— Вырезали бы к чертовой матери — вот какое лечение, — бросил он в сердцах.

— Вот! — Алена удовлетворенно кивнула. — Вам бы только резать. А мы ее травкой попоим, ей и полегчает. Вот он — грыжник-то. — Девушка опустилась на колени. — Сколько его тут, — порадовалась она. — Повезло Салтычихе.

Виктор присел на корточки рядом с ней, не проявляя при этом никакого интереса к грыжнику. Собравшись наконец с духом, он протянул к Алене руки, явно собираясь обнять девушку за талию. В самом конце этой ответственной операции Виктор пугливо прикрыл глаза, что помешало ему заметить, как Алена потянулась к отдаленному растению. Руки доктора, лишившись намеченной цели, схватили воздух, а их обладатель, потеряв равновесие, рухнул на землю, лишь в последний момент успев упереться в нее ладонями.

Алена обернулась на шум.

— Ты чего? — удивилась она, обнаружив, что Виктор стоит рядом с ней на четвереньках.

Тот постарался скрыть глаза.

— Поближе рассмотреть хочу, — он вырвал из земли первое же попавшееся растение. — Вот он какой — грыжник, — произнес Виктор с преувеличенным вниманием. — Надо же…

— Какой же это грыжник? Грыжник я собрала. Это трава обычная.

— Да? Обидно.

Виктор поднялся на ноги и отряхнулся. Они тронулись дальше.

— А вот скажи, Алена, — доктор придумал новый, менее травматичный способ реализации амурных планов, — какой бы ты поставила диагноз при следующих симптомах: мужчина… примерно моего возраста… совершенно потерял сон…

— Коли бессонница — корень валерианы пить надо, — тут же отреагировала Алена.

— Там не только сон. Аппетита тоже нет. Кусок в горло не лезет, — прозрачно намекнул Виктор, но девушка проявила поразительную недогадливость.

— Это с перепою бывает. Тут огуречный рассол хорошо, — предложила она.

— Подожди, Алена. Ты до конца дослушай. Короче, человек потерял сон и аппетит… не может ни на чем сосредоточиться… все время тяжело вздыхает…

— Астма, что ли?

Виктор пропустил ее слова мимо ушей.

— Думает все время об одном… — продолжил он, подходя к главному.

— Это о чем же?

— Ну… об одном, — не решился уточнить Виктор. — Не важно. Важно, что больше ни о чем он думать не может.

— Никак психический?

— В какой-то мере. Но ему кажется, что причиной этого состояния — один человек.

— Ах, вот оно что, — мысли Алены приняли привычное направление. — Ежели так — воск лить надо. Свечку растопить — и в блюдце. С заговором. Воск как застынет, так и покажется, какой человек его заворожил. Бабка моя хорошо воск лить умеет.

Потерпев окончательную неудачу в эзоповой речи, Виктор внезапно решился назвать все своими именами.

— Не надо тут ничего лить, — сказал он. — Он и сам знает, что за человек в этом виновен.

Виктор остановился.

— Так ежели знает… — заметив отсутствие спутника, Алена обернулась. — Ты чего, Витя?

— Потому что этот человек… этот человек… — Виктор подошел к ней и взял девушку за руку.

Столь очевидный жест трудно было не понять.

Алена потупилась:

— Не надо, Витя. Нехорошо это. Женатый ты.

После некоторой заминки доктор отпустил ее руку.

— Хм… Это, конечно, правда. Но что же делать, если я… совершенно потерял голову. И только ты можешь помочь мне вновь ощутить радость жизни. — Он посмотрел на девушку. — Как? Поможешь?

Алена подняла на него глаза.

— Помогу.

Виктор не поверил своим ушам.

— Правда?

— Правда. — Девушка нежно дотронулась до его щеки. — Пустырника заварю — оно и отпустит.

Глава двенадцатая

Время «ч» приближается

Мотоцикл с коляской, прыгая на ухабах, подрулил к воротам базы. За рулем мотоцикла сидел рядовой Лобанов. В коляске — заместитель комбата майор Терентьев. Выскочив из коляски, майор отряхнулся и уставился на ворота, украшенные хорошо знакомой нам надписью «Стой! Стрелять буду!».

— Что это еще за херня?

Петька заглушил мотор.

— Охраняют, — уважительно произнес он. — Вы бы осторожней, товарищ майор. Они ж гражданские, устава не знают. Еще стрельнут по глупости.

Терентьев осмотрелся по сторонам.

— Вышки нет. Часового тоже. — Подойдя к воротам, он подергал их, потом грохнул по створке кулаком. — Эй! Есть тут кто-нибудь? — Не дождавшись ответа, майор хмыкнул. — Охраняют. Как же.

Внезапно изнутри раздался грохот автоматной очереди. Петька от неожиданности пригнулся. Майор, проявив похвальную резвость, мгновенно бросился навзничь. Очередь резко оборвалась.

— Я ж говорил, — с некоторым удовлетворением в голосе произнес Петька. — Охраняют.

— Прекратите стрельбу! — заорал майор, предусмотрительно не вставая. — Я майор Терентьев из штаба батальона! — Поскольку ответа на эти слова он ни в какой форме не получил, то осторожно поднялся на ноги и пробормотал: — Черт знает что…

Осознание того факта, что рядовой стал свидетелем того, как его непосредственный начальник лежал в пыли на брюхе, не доставило майору радости.

— Кто стрелял? Часовой! — крикнул он.

Ответа вновь не последовало. Преодолев сильное желание отправить на разведку подчиненного, Терентьев предпринял попытку приоткрыть створку.

— Вы осторожней, товарищ майор, — вновь предупредил его Петька. — Люди устава не знают…

— Сам вижу… — Терентьев заглянул внутрь. — Вроде никого. Черт знает что такое. Иди сюда.

Стоило им оказаться внутри, как из-за ближайшего дома вновь раздалась автоматная очередь. На этот раз загадочная стрельба не застала военных врасплох. Пригнувшись, они побежали к дому. Терентьев осторожно заглянул за угол. Неизвестный мужчина в форме рядового с автоматом в руках спокойно выставлял в ряд деревянные полешки. Рядом все было засыпано деревянной щепой. На голове рядового красовались наушники.

Терентьев вышел из-за угла и гаркнул:

— Какого черта здесь происходит?

Скорее почувствовав чье-то присутствие, чем услышав его слова, Александр — а это был именно он — поднял глаза и, увидев незнакомого человека, непроизвольно поднял автомат. Терентьев мгновенно нырнул обратно за дом.

— Немедленно прекратить стрельбу! — прокричал он оттуда. — Вы меня слышите?!

Александр снял с головы наушники.

— Это еще кто?

Майор выглянул из-за угла. Убедившись в том, что никто не собирается его расстреливать, он грозно уставился на Александра.

— Кто вы такой? Что здесь творится?

— А вы кто такой? — вопросом на вопрос ответил тот.

— Как вы со мной разговариваете?! — возмутился майор, непривычный к такому обращению. — Перед вами старший офицер! Немедленно назовитесь!

Его тон подсказал Александру, что на базу, судя по всему, прибыло давно ожидаемое начальство.

— Александр. Котов, — представился он.

— Встаньте, как положено, рядовой Котов, — приказал майор.

Александр принял некую организованную позу.

— Что здесь происходит, рядовой? — повторил свой вопрос Терентьев.

— Так… ничего. Тренируемся, — пояснил Александр. — А то раз попробовали пострелять — один смех вышел.

— Смех? — успокоившись, майор все больше наполнялся гневом. — Сейчас вы у меня посмеетесь. Где ваш старший?

— Вроде возле столовой был.

— Немедленно проводите меня к нему.

Старший обнаружился в гамаке, подвешенном к двум столбам возле столовой. Юрий мирно спал на природе, накрыв голову журналом мод, на обложке которого была изображена полуголая дама.

— Это и есть ваш командир? — уточнил майор. Если бы гнев, как пар, мог вырываться из отверстий со свистом, Юрия наверняка разбудил бы оглушительный звук.

Александр, смущенный не столько самим фактом дневного отдыха командира, сколько фривольностью ограждавшей того от солнечного света печатной продукции, подтвердил:

— Ну да.

— Как его зовут?

— Юра. Лейтенант Синицын, — поспешно поправился Александр.

— Разбудите.

Александр прокашлялся.

— Юра. Тут к нам пришли.

Поскольку слова его успеха не имели, Саша потряс командира за плечо:

— Юра, вставай.

— Саня, пошел в задницу, — сонно пробормотал тот. — Дай покайфовать.

— А ну вста-а-ать!!! — заорал окончательно вышедший из себя майор. — Я тебе сейчас покайфую!