Тридцать первый выстрел - Сергей Самаров

– Мерседес, Иерей, в гараж! – скомандовал я. – Заходите со стороны ворот. Мы к забору, напрямик. Увидите – стрелять по ногам.

Мы побежали. Заторопились и Казионов с Поповским. Я хотел охватить наибольшую площадь поиска. Там, на территории гаража, нет часового, только дежурный офицер и несколько водителей. Но они едва ли вооружены и не слишком способны к оказанию сопротивления вооруженному и обученному спецназовцу. Перелетев, как вороны, через забор и едва не свалив его, поскольку забор был старый и шаткий, мы с Волоколамовым сразу бросились к комнате дежурного, где горел свет. Но добежать не успели. С треском вылетели дощатые ворота одного из боксов; во двор выкатился, утробно урча на низких оборотах двигателем, наш «КамАЗ» – и сразу направился в сторону выезда. Там, у внешних ворот, тоже стоял дежурный. Я увидел под фонарем его мечущуюся фигуру. Он едва успел отскочить, когда «КамАЗ» протаранил ворота и вырвался на просторы комендантского городка. Ему предстояло выбить еще одни ворота – на сей раз металлические, – чтобы прорваться в город, и была надежда, что они более крепкие, чем внутренние ворота.

Бежать в «дежурку» и искать ключи от машины, а потом разыскивать и саму машину – дело долгое, и потому я сразу бросился в ближайший бокс, на ходу вызывая водителя, с которым простому спецназовцу соревноваться было бы тяжело:

– Мерседес, он уехал. Быстрее ко мне! Будем преследовать.

Казионов с Поповским уже вбежали в гаражный двор, увидели меня с Волоколамовым и меньше чем через минуту оказались в боксе, который я выбрал.

– Ключей нет, – предупредил я Казионова.

Майор, не отвечая, сразу запрыгнул за руль свободного «КамАЗа», просунул куда-то под переднюю панель руки, вырвал провода и сразу замкнул два нужных. Зафыркал стартер. Я сел в кабину, Волоколамов с Поповским запрыгнули в кузов. Машина тронулась. Мы тоже не стали стесняться и терять время на открывание ворот – не было у нас этого времени. Если выехать из комендантского городка, дорога до города идет прямая на протяжении полутора километров. Пока «КамАЗ» с противником на этом участке, нам будет видно, куда он едет…

На всякий случай я закрыл лицо локтем – боялся, что разобьется стекло; но обошлось. Ворота с грохотом вылетели. От гаража кто-то дал по нашей машине очередь – наверное, прибежал часовой с другого участка. Глупо было бы получить пулю от своих… Но мы уже свернули за угол – и тут же выскочили за уже выбитые ворота комендантского городка. Машина впереди была нам видна, хотя ехала она с выключенными фарами. Но габаритные огни автоматически включаются при включении зажигания, и потому ориентир мы имели. Казионов погнал и не сбавил скорость даже тогда, когда мы въехали в город. Только во избежание риска кого-то сбить часто сигналил.

Я всегда считал, что неплохо умею ездить; по крайней мере, мало кому уступлю. Но с мастером спорта по ралли я тягаться не мог и сразу понял это. Казионов, казалось, умышленно бросал машину в занос, чтобы не терять скорость при крутом повороте, срезал углы, рискуя «встретиться» с транспортом, идущим навстречу, лоб в лоб. Но это быстро сокращало дистанцию с преследуемым, который так ездить не умел. Я уже начал подумывать о том, каким образом мы своим «КамАЗом» сможем остановить другой «КамАЗ». Но здесь следовало или положиться на умение майора Казионова, или же самому стрелять по колесам. Памятуя, что в кузове у нас еще два офицера, я предпочел второй вариант – и опустил со своей стороны стекло, готовясь выставить автомат.

Мы уже почти догнали преследуемого; до него оставалось каких-то тридцать метров, когда перед нашей машиной внезапно что-то ярко блеснуло и послышался звук взрыва, хотя и не сильный. Скорее, это походило на эффект взрывпакета. И осколков не было. Это я еще успел осознать. Значит, преследуемый бандит бросил не простую гранату. А что он бросил, я догадался еще до того, как началось такое… Граната взорвалась перед небольшим поворотом улицы, и все мастерство мастера спорта по ралли не смогло помочь майору Казионову удержать машину на дороге. Конечно, Николай Федорович очень старался, но машина его не слушалась – закрутилась на дороге, поехала задом вперед, пролетела газон, срезая и приминая кузовом густые кусты. А потом задний борт проломил забор частного владения, и мы въехали в кирпичный сарай, своротив его угол. Двигатель заглох.

– Так вот как он работает на дороге, – сказал Казионов с тяжелым и обреченным выдохом. – Суперлубрикант…

Я посмотрел в ту сторону, куда мы должны были ехать. Но преследуемый уже повернул за угол, понимая, что я могу и расстрелять его, если он будет продолжать движение по прямой. Неведомый нам противник, предположительно, представляющий чужой спецназ, не совершил, кажется, ни одной роковой для себя ошибки, которой мы могли бы воспользоваться…

Удар об угол сарая был сильным. Здание мы основательно развалили – и угол, и часть стены. Я сразу подумал о своих офицерах, что сидели в кузове, и поспешил выпрыгнуть из кабины. Во дворе как раз зажегся свет – видимо, хозяева проснулись от шума, но еще не вышли, а только смотрели из окон, стараясь понять, что произошло. И хорошо, что мешать не стали…

Задний борт был проломлен. Я отогнул угол тента и заглянул в кузов, напрочь забыв о том, что мог бы получить информацию по средствам связи. Капитан Волоколамов сразу за задним бортом пытался привести в сознание капитана Поповского.

– Сильно ударился?

– Через все скамьи перелетел. Что там было?

– Суперлубрикант.

– Я так и подумал. Граната?

– Да.

– Кочергин говорил, что у него тоже такие гранаты есть.

– Сам как? – спросил я, заметив, что Волоколамов стоит как-то неуклюже.

– С ногой что-то. Я за скамью зацепился, потому и не перелетел. Что-то в колене хрустнуло… Ладно, главное – руки целы, значит, летать смогу.

Капитан Павловский застонал едва слышно, а когда окончательно пришел в себя, оборвал стон и поднес руку к голове.

– Лбом в задний борт… – сказал тихо, хрипло, однако «подснежник» даже тихий голос делает внятным. – Хорошо еще, что не затылком и не носом. Нос у меня всегда в первую очередь ломается.

Я хотел сказать пару слов поддержки, но мне помешала автоматная очередь. Краем глаза я заметил, как пули выбили искры из брусчатки, которой был выложен двор.

– Брось ружье, дурак, пристрелю… – донес наушник голос майора Казионова.

Я обернулся. На крыльце дома под светом лампочки стоял мужчина средних лет, голый по пояс, покрытый густой волосяной растительностью. В руках он держал ружье. Увидев, что и мой автомат повернулся в его сторону, бросил ружье перед собой на газон рядом с крыльцом. Я опустил автомат.

– Мерседес, завести сможешь?

В ответ послышался звук стартера. С третьей попытки машина все же завелась. Я подошел к крыльцу.

– Извините. Мы преследовали преступников. Нечаянно влетели в ваш двор. Вам компенсируют убытки. Слово офицера! Можете сослаться на меня. Меня зовут подполковник Апостолов. Обратитесь в антитеррористический комитет. Там будут знать о случившемся. А нам срочно нужно в госпиталь, у нас двое пострадавших.

Я козырнул и пошел к машине, не дождавшись ответа от хозяина дома, который так и продолжал стоять на месте как вкопанный.

Выезжали мы не по дороге, политой суперлубрикантом, а по тротуару и только метров через двадцать вернулись на дорогу, проделав дыру в кустах еще одного газона. Там я попросил Казионова остановиться и пешком вернулся к месту, обработанному препаратом. Подходил осторожно, поскольку не знал, на какое расстояние граната разбросала суперлубрикант. Вскоре я убедился, что разброс был неравномерным. В одном месте у меня заскользила подошва одной ноги, когда я уже шагнул вперед другой. Значит, поверхность обработана не полностью. Граната дает эффект брызг. Но и само скольжение было уже едва заметным. С момента взрыва прошло чуть меньше десяти минут. Видимо, препарату в самом деле не хватало устойчивости. Я добрался до полностью облитого места и даже сделал пару осторожных шажков. Идти было уже возможно. Наш, отечественный суперлубрикант в сравнении с этим был более приспособлен для долговременного использования…

Глава четвертая

Генералу я позвонил по дороге к госпиталю. Доложил ситуацию.

– Плохо, что никого не удалось захватить. А тот, что с биноклем лежал? Что за тип?

– Не знаю. Времени, чтобы рассмотреть его, не было – мы сразу бросились в преследование. Мне самому следственную бригаду вызывать, или вы направите?

– Я направлю. И сам приеду. Машину попробуем блокировать на дороге, но, скорее всего, это ничего не даст. Он наверняка уже бросил ее в паре кварталов от вас. Обычное дело…