Холодные звезды - Вергилия Коулл

Она шмыгнула носом, но успокоилась.

— А я сегодня — представляешь? — ела крысу! — совсем другим, бодрым голосом, заговорила я.

— Крысу?! — Катя поморщилась.

Я принялась рассказывать ей про свой опыт, как про большое приключение. Словно мы сидели в нашей комнате в общежитии, на полу, с бокалами мартини, и делились историями из жизни. Как раньше, обсуждали мальчиков, встречи и расставания с ними. Вытерев повлажневшие глаза и запретив себе раскисать, я делала все, чтобы Катя хоть немного улыбнулась.

Как делал Кай, когда смешил меня глупыми фразами, о которых я тоже поведала подруге.

— Он нравится тебе, да? — вдруг спросила Катя, на ее лице читался укор.

— Кто? Кай? — я фыркнула и покачала головой, но подруга выглядела серьезной.

— Ты говоришь о нем с таким же выражением лица, как моя сестра… — тихо сказала она, — у тебя взгляд такой же… и почти те же фразы…

— Что?! — я почувствовала, что щеки начинают гореть.

— Он же Лизкин парень, Дана. Мы же поклялись друг другу, что парень подруги — это святое, ты помнишь?!

Я помнила ту клятву, данную как раз на одном из девичников, прекрасно помнила. Чуть ли не слово в слово. Но нарушать и не собиралась.

— Катюш, — начала я и не могла отделаться от ощущения, что оправдываюсь, — он просто помогает мне. По-дружески. Я… чувствую к нему благодарность. Обычную человеческую благодарность. Ничего больше. Правда. Я бы не стала тебе врать.

— Пообещай мне, — Катя неожиданно сильно стиснула мою руку, — что ты никогда не обидишь мою сестру. Лизка любит его. Неважно, сколько раз он там тебя спасал.

Я растянула губы в улыбке, но, похоже, получилось криво.

— Обещаю. Конечно. Что за глупости ты себе придумала?

— Лизка бы никогда так с тобой не поступила, — продолжала хмуриться Катя.

— Я… — не выдержав упрека в глазах подруги, я отодвинулась, — пойду в туалет схожу, пока парни не вернулись. А то вечно неудобно от них прятаться. Вот, — я вложила в ее руку нож. — Ты зажми покрепче и, если что, кричи. Я — мигом.

В туалет, действительно, хотелось, но и возвращаться обратно из зарослей я не торопилась. Постояла, прислонившись спиной к стволу дерева и откинув голову. Мне понравился Кай?! Ну да, я больше не могла ненавидеть человека, который делал все, чтобы сохранить мне жизнь и здоровье. Но если бы Бизон поступал так же, то к нему бы я испытывала те же чувства. Это простая благодарность и ничто иное.

Решив так, я заставила себя двинуться обратно. Оставлять Катю надолго было безрассудно с моей стороны. Что-то нервы расшалились, раз не смогла достойно выдержать необоснованных подозрений.

Я выбралась из кустов как раз в тот момент, когда от носилок отходил Бизон. Сначала обрадовалась: парни вернулись, наверняка с добычей. Потом удивилась: Кай отсутствовал.

— Ты один? — окликнула я бритоголового.

— Ага, — он показал мне флягу с горючей смесью, — из дупла кое-какую живность хотим выкурить.

Бизон удалился, но подозрения не отпускали меня. Я присела возле Кати.

— Зачем он подходил к тебе? Что говорил?

— Ничего, — слабым голосом ответила она, — спросил, как себя чувствую, и все.

Я расслабилась и откинулась назад. Нервы точно шалят, от бритоголового постоянно пакости ожидаю, а тот, наверно, просто ждет не дождется, когда моя подруга сможет на ноги встать и пойти самостоятельно.

— А он не плохой, — продолжала заплетающимся языком подруга, — ягодами угостил…

Сухой ком застрял у меня в горле. Я повернула голову, надеясь, что ослышалась.

— Какими ягодами, Катя?!

Все нехорошие подозрения ожили, будто змеи, поднявшие головы из травы.

— Сладкими… — она разжала ладошку, перепачканную темно-синим соком.

Я схватила руку подруги, словно могла прочитать будущее в засохших пятнах на коже. Кай же говорил, что на планетах протурбийцев полно ядовитых растений. Он сам пришел в ужас, когда я съела тот клубень. Что говорить про ягоды, которые и на Земле-то не всегда считались безобидной едой…

Катя вдруг издала булькающий звук. Ее глаза расширились от ужаса, на висках выступил пот.

— Нет… — зашептала я, чувствуя, как обрывается сердце и ухает куда-то в пятки, — нет, нет, нет…

Я повернула голову Кати на бок и вовремя: ее вырвало. Под моими ладонями, удерживающими подругу, пробежала дрожь. Сначала это были легкие потряхивания, но уже через пару мгновений все тело Кати выгибалось и колотилось так, что я с трудом удерживала ее на носилках. Не будь она такой ослабевшей, возможно, яд медленнее бы подействовал. Но теперь катастрофа надвигалась с угрожающей скоростью.

Судороги усиливались и усиливались. Наконец, затихли. Вспомнив, что делал Кай, я попыталась засунуть пальцы в горло пострадавшей и вызвать еще рвоту, но рефлекс не срабатывал. Я пробовала еще и еще, пока кто-то не обхватил меня сзади и не оторвал от носилок. Почудился знакомый запах костра и мужского пота.

— Все… все… — зашептал на ухо Кай, сильно притиснувшись щекой к моему затылку. — Уже все…

Я обнаружила себя с перепачканными рвотой и пеной руками, а Катю — с посиневшими губами и веками и безжизненным взглядом, устремленным в сторону.

— Нет! Не все!

— Все! — он встряхнул меня, прижимая плечи так крепко, словно мы опять прятались от черных бесполых теней. — Хватит!

Внезапно я поняла, что, и правда, все. Еще несколько дней назад мы сидели в нашей комнате в общежитии, готовились к экзаменам, пока Лизка вертелась перед зеркалом, строили планы на лето, на будущий год, на целую жизнь! И вот — все. Сначала я не уберегла Лизавету, не успела перехватить ее, когда та отстегнулась. Теперь оставила Катю одну, убежала, застеснявшись собственных чувств, не уследила, когда к ней подкрался убийца.

Мой взгляд отыскал Бизона, который сидел в сторонке и наблюдал за нами. Пальцы скрючились от желания впиться в эту крутолобую морду и расцарапать ее до крови.

— Ты! — я вырвалась из рук Кая и кинулась к бритоголовому. — Ты ее отравил.

Тот мигом вскочил, в руке сверкнул нож.

— Поаккуратнее с обвинениями, мелкая! — взревел он.

Я застыла при виде оружия. Бизон собирается применить его против меня? Но Кай не раздумывал. Все произошло быстро. Бритоголовый только дернулся от удара и схватился на разбитый нос, а лезвие отлетело в траву. Сообразив, что преимущество на нашей стороне, я снова бросилась в бой.