Крадущие свет - Гэри Гибсон

— Пири, что произошло бы, если бы вся эта информация стала известна на Редстоуне?

«Пири» тут же подкинул ей новую порцию данных. До чего же все запутано в обществе фриголдеров.

— Обрати внимание, насколько разрознена социальная структура Фриголда, и на их кодекс чести, — добавил он.

Дакота кивнула, прикусив губу, чтобы сдержать довольный смешок. Если все, что она нашла на Удо Манселла, станет достоянием гласности на Фриголде, покончено будет не только с ним самим, но и со всеми теми, кто имел к нему хоть какое-то отношение.

Обнаруженных сведений вполне хватало, чтобы скомпрометировать сенатора навсегда.

Это я и называю самым верным способом воздействия на человека, с удовлетворением подумала Дакота.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Днем позже они наконец встретились с изыскательским кораблем.

Его изображение появилось на всех экранах «Гипериона». Дакота сидела в интерфейсном кресле на мостике, а «гост» передавал ей информацию, касающуюся энергии, окружавшей корабль шоулян.

Сам корабль имел сферическую форму, не менее ста километров по периметру. Под огромной изогнутой крышей, поддерживаемой опорами, толщиной в километр можно было обнаружить внушительное, предназначенное для жилья пространство вокруг центральной части, в глубине которой располагался загадочный транслюминальный двигатель, способный переносить корабль сквозь космическое пространство на сверхсветовой скорости.

Ходили слухи, что в центральной части находится еще и жидкость — не пропускающий свет абиссальный океан, в котором живет команда шоулян. Благодаря какому-то трюку их планетарного двигателя «Гиперион» не испытал значительного гравитационного воздействия, когда Дакота в результате маневров, соответствующих стандартным инструкциям, пристыковала его к судну.

Хотя Дакота и не видела Арбенза и Гарднера, у нее не было сомнений, что они очень внимательно следят по мониторам на мостике за стыковкой, в то время как она сконцентрировалась на многослойных данных, передаваемых ее имплантатами.

Дакота чувствовала груз их внимания, ведь сейчас оценивалось ее мастерство пилота. Если она совершит ошибку, ей на помощь придет автоматика и «Гиперион» будет пристыкован автоматически.

Но ошибки Дакота допустить не могла.

Она слилась с «Гиперионом» в одно целое и направила его огромное тело в километровое отверстие в корпусе изыскательского корабля. На мостике временно установилась невесомость, поскольку на время путешествия гравитационный диск был остановлен.

С обеих сторон перед ней появились мощные слои скальной породы и прочного сплава, быстро оставшиеся позади. Через мгновение возникла изогнутая поверхность внутреннего пространства корабля, и «Гиперион» опустился на подушку из энергетических полей.

Промелькнули предупреждающая информация…

Как мышечный спазм, по одному из кормовых отсеков пронеслась вспышка мощной энергии, глубоко в сердце двигателя стало разгораться странное пламя.

Плохо. Очень плохо.

Дакота почти расплавила свой «гост», в полной мере используя его возможности. В этот момент сильнейшая вибрация, сопровождающаяся грохотом, потрясла фрегат. Она слышала, как где-то сзади что-то бормотал и ругался Гарднер.

Наверняка сбой в программном обеспечении. Это то, чего Дакота никак не могла упустить, если только…

«Гиперион» всей тяжестью давил на защитные поля, в то время как главный двигатель угрожал самоактивироваться, а корпус отчаянно скрипел, протестуя против неожиданного стресса. Дакота ввела новые инструкции, изменив данные, и двигатель наконец отключился. Теперь дело было за четким расчетом и интуицией, чтобы установить судно фриголдеров в стабильном положении, так как оно продолжало опускаться.

Что-то явно пошло неправильно, но, слава богу, все закончилось. Дакота судорожно вздохнула, ощутив вкус пота на верхней губе.

«Гиперион» продолжал медленное снижение к месту стоянки, из которого тянулись конструкции в виде ресничек, похожие на голодных актиний. Фрегат еще раз тряхнуло, когда они обхватили его корпус и с легкостью поставили на место. На расстоянии в несколько километров размещалась пара других кораблей, правда, не таких огромных и старомодных, как «Гиперион».

Дакота перекрыла информационный поток и уставилась в окружающую темноту. Во время процедуры посадки «Гиперион», по сути, стал продолжением ее тела. Обычному пилоту понадобилось бы по крайней мере шесть техников и инженеров, чтобы совершить те же маневры, но Дакота с легкостью справилась с этим одна.

Она протянула руку и нажала кнопку, освободившись от специальных креплений, чтобы иметь возможность встать и покинуть мостик.

— Этот сбой был вызван вами? — спросила она сенатора. — Или вы позволили кому-то влезть в системы двигателя?

Арбенз усмехнулся.

— Вы прекрасно справились с работой.

— Вы понимаете, насколько опасно может быть подобное изменение обычного режима?

— На всякий случай была дублирующая команда. Я мог выключить двигатель в любой момент, так что никакая опасность нам не грозила.

— Полагаю, вы хотели убедиться, не провалю ли я задание. Арбенз самодовольно пожал плечами. Дакота почувствовала, как в ней нарастает гнев.

— Но вы его не провалили, — заметил Арбенз. — Все было на высоте. Я бы даже сказал, что качество оказалось именно таким, как обещал Джозеф Марадос.

— Больше никогда такого не делайте, — прошипела Дакота. Гарднер невозмутимо слушал их перебранку.

Арбенз прижал руки к груди.

— Обещаю, больше никаких сюрпризов.

Дакота молча кивнула. Она была так же удовлетворена своим спектаклем, как и Арбенз. Ей доставило удовольствие выражение его лица, когда он понял, что ему не удалось ее провести.

— Давайте разберемся, — потребовала Дакота несколько часов спустя. — Если я правильно вас поняла, мне не разрешено покидать «Гиперион», пока мы находимся на борту изыскательского судна?

Она отправилась за Гарднером в столовую, где он долго беседовал с сенатором, просматривая новости, прокручивающиеся перед ними на экране, помещенном на одной из стен. Остальные стены столовой были украшены изображениями героических подвигов спартанцев, явно совпадающих с системой ценностей Фриголда.

Гарднер посмотрел на нее как на непослушного ребенка.

— Мы, по-моему, с самого начала объясняли вам, что дело очень деликатное. До тех пор, пока мы на борту этого корабля, за нами внимательно наблюдают те, кто очень хочет узнать о наших планах. Не забывайте, существуют наемники, специализирующиеся на слежке за передвижениями таких фрегатов, как этот.

— Значит, вам необходимо держать меня взаперти, потому что тогда у них будет меньше шансов узнать ваши планы, увидев на горизонте приземлившийся гигантский военный корабль.

Лицо Гарднера на мгновение приобрело озадаченное выражение, а Арбенз, не поднимая глаз, просто усмехнулся.

— Послушайте, — сердито ответил Гарднер. — Вы очень ценный кадр, за который нами были заплачены серьезные деньги. Найдутся люди, которые просто схватят вас на улице и разберут ваш череп на части, чтобы выяснить все, что вы уже узнали о нас. За этот корабль также были заплачены большие деньги, чтобы отвлечь внимание от нашей основной цели — получения нового колониального контракта. Вы сознаете, насколько это дорого? Дорого для меня лично и для Фриголда? — Гарднер указал на Арбенза вилкой. — Это ваша обязанность защищать нас от слишком любопытных.

— Тогда, возможно, вы скажете, куда мы направляемся? Или это будет для меня сюрпризом ко дню рождения?

Гарднер бросил на нее сердитый взгляд.

— Что вас так беспокоит?

— Минуту назад я выяснила, что являюсь здесь пленницей, а вас удивляет моя реакция?

— Мисс Оортхаус, вы не пленница, — мягко возразил Арбенз, положив наконец вилку и откидываясь на спинку стула.

— Почему тогда Киеран Манселл остановил меня на пути к воздушным шлюзам и сказал, что я не имею права покидать корабль?

Гарднер вытер рот салфеткой и отодвинул тарелку.

— Послушайте…

— Все правильно, — перебил его Арбенз, пристально глядя в лицо девушки. — Вы можете выходить, но не одна.

Гарднер покраснел.

— Сенатор…

— Не волнуйтесь, мистер Гарднер. Мы привлечем слишком много внимания, совсем не высаживаясь с судна. Скажите, Мала, здесь есть еще носители имплантатов?

— Да.

— Вы можете их чувствовать на расстоянии, а они вас? Гарднер смутился.

— Итак, любой, кого интересует, есть ли у нас на борту машинная башка, уже знает об этом. Наш секрет уже раскрыт, мистер Гарднер.

Но Гарднер оставался непреклонным.

— Мне кажется, здесь слишком много риска.