Время истинной ночи - Селия Фридман

- Знаешь что, - тихо проговорила Хессет. - Вам, людям, не позавидуешь.

"Вот именно, - подумал он. - Она ухватила самую суть".

Они заключали пари о том, какова окажется Мерсия, - насколько велика, насколько влиятельна в здешнем краю. Джон Хает грубо скопировал космическую карту Тарранта, прикрепил ее к двери в свою каюту с внешней стороны и положил рядом острый карандаш. Пассажирам и членам экипажа было предложено делать ставки - в размере десяти фарадейских долларов или их эквивалента - и регистрировать их у капитана. Теперь примитивная карта была испещрена двумя десятками человеческих инициалов. Большинство пари заключали относительно дальней стороны внутреннего моря: имеется ли там высокогорное озеро или, напротив, сливаются две полноводные реки? Спорили и о возможном местонахождении столицы, в которой регентствовал Тошида. Судить об этом при практически полном отсутствии информации было очень трудно. Дэмьен поискал подпись Раси и обнаружил ее в нескольких милях к югу от широкой дельты. Это показалось ему странноватым, но он достаточно хорошо знал штурмана, чтобы не сомневаться: ее догадка базируется на глубоком проникновении в рельеф береговой линии - как нынешний, так и предполагаемый в связи с подъемом воды во внутреннем море. Он даже решил рискнуть десятью долларами, поставив на ту же самую точку.

Передавая деньги капитану, он заметил:

- Меня удивляет, что вы решили этим заняться.

Рошка пожал плечами:

- Надо же людям хоть как-то сбросить напряжение. А это, согласитесь, весьма безобидная забава. - И, пряча деньги в карман, добавил: - Когда подходишь к незнакомому берегу, люди, бывает, ведут себя и хуже. Гораздо хуже.

"Да уж, - подумал Дэмьен. - Могу себе представить".

И как раз при этом разговоре корабли авангарда наконец повернули на восток и пошли к берегу.

Те, кто сделал ставку на соответствующую часть карты, радостно заухмылялись. Все с волнением наблюдали за Расей, которая, в свою очередь, всматривалась в даль, ожидая, что вскоре появится берег. До сих пор время от времени она приказывала сбросить за борт ведро на веревке, и сама затем пробовала зачерпнутую воду на вкус. Как правило, после чего, нахмурившись, эту воду выплевывала, и только теперь, на четвертый день плавания во внутреннем море, дело пошло по-другому.

Дэмьен и капитан Рошка тоже были на капитанском мостике, когда Рася, улыбнувшись, передала им ведерко. Дэмьен, вслед за капитаном, зачерпнул пригоршню воды, отправил в рот и попробовал на вкус. Как раз в тот миг, когда он с отвращением выплевывал противную влагу, капитан, ухмыльнувшись, хлопнул Расю по спине.

- В чутье тебе не откажешь! Миль через десять, если я еще понимаю правильно. Ты бы еще подводные течения определила да и внесла их в судовой атлас.

Рася повернулась к Дэмьену, ее голубые глаза сияли.

- Ну? - гордо спросила она.

Вода была прохладной и несколько затхлой, но вполне пригодной к употреблению. Дэмьен попробовал еще раз в попытке разгадать, что же почувствовали в ней опытные моряки. Но для него это была самая обыкновенная вода. Он молча допил последние капли, отметив при этом, что и они не сказали ему ничего более вразумительного, чем первая порция.

- Обычная морская вода, - буркнул он наконец.

- Черта с два обычная, - огрызнулся капитан. - Ну как, неужели вы ничего не почувствовали?

- Нет морского чутья, - хладнокровно пояснила Рася.

- Чудак-человек, она же пресная! - воскликнул капитан. - Или, по меньшей мере, почти пресная. Это доказывает, что где-то неподалеку имеется река, причем весьма полноводная. Вода вроде этой не смешивается с морской сразу же, если только ее не выносит на простор мощное течение. Реку Вивию можно почувствовать в море на расстоянии в сто миль от ее устья; так ее, кстати говоря, и открыли. - Уперев руки в бока, он ехидно поглядывал на Дэмьена. - Когда попадаешь в незнакомые воды, надо рассчитывать и на то, что придется обойтись без лоцмана, а это означает, что ты должен научиться читать море, как если бы оно было открытой книгой. Богам ведомо, что повсюду расставлены вехи, - и остается только заметить их или распробовать на вкус. - Он вновь ухмыльнулся. - Мы с Расей считаем, что потренироваться никогда не вредно, верно, а? - Но когда Дэмьен вновь ничего не ответил, моряк всмотрелся ему в лицо еще пристальней. - В чем дело, преподобный? Чем-то вы недовольны, я это вижу. Давайте-ка выкладывайте.

- Да нет, я всего лишь подумал, - медленно начал Дэмьен, - что не зря мои знакомые в Фарадее утверждали, будто только вы двое способны совершить это плавание.

- Других таких сумасшедших нет, - согласилась Рася, а капитан опять ухмыльнулся.

- Чертовски справедливо! - Он ухмылялся уже во весь щербатый рот. Чертовски справедливо!

"А еще я подумал о том, что вода - столь же чужеродная для меня стихия, как космос, и что мне совершенно не нравится пробовать на вкус собственную беспомощность. И куда бы ни повела нас дорога по приходе в Мерсию, этот путь проляжет по суше. Конечно, если обстоятельства не принудят вновь отправиться в морское плавание".

Тарранту такое понравилось бы, сердито завершил Дэмьен свои размышления. И поднес к глазам подзорную трубу, подаренную ему Охотником, чтобы самому поискать столь желанный берег.

Большая восточная река вливалась в море с немалой стремительностью, неся с собой целые пласты грязи и земли, смытой с заливных лугов. В результате возникла обширная и разветвленная дельта, в которой нашлось место многим тысячам едва поднимающихся над поверхностью воды островков, часть из которых поросла камышами и диким кустарником, тогда как все прочие оставались голыми. "Именно в таких местах и захлебываются цунами, отметил про себя Дэмьен, - огромная волна обессиливает, катя милю за милей по мелководью, а там, где она наконец разбивается о берег, у нее уже нет энергии, достаточной, чтобы разрушить дома, возведенные человеком. Черт побери, - с известным цинизмом подумал он. - К этому времени ее высота составляет не больше тридцати или сорока футов. Не волна, а сущая малышка". Сам он, конечно, в подобной ситуации предпочел бы забраться на утес, куда-нибудь к двухсотфутовой отметке. Или очутиться на расстоянии в сотню миль от береговой линии. Чем дальше, тем лучше.

"Признайся себе, священник. Ты просто-напросто ненавидишь море".

В отдалении виднелись маленькие тени; между бесчисленными островами и островками скользили по воде какие-то темные пятнышки. Возможно, лодки, предположил капитан. Завозят что-нибудь на острова или, напротив, увозят. Когда-то на Дальнем Западе он наблюдал нечто сходное. А Дэмьен залюбовался стаями морских птиц, ныряющих в воду и выныривающих с рыбой в клюве, пока капитан в красочных деталях повествовал о наркотической "травке", которую можно приобрести в Династия-Сити.