Чаша Мараканы - Игорь Фесуненко

Это было что-то неописуемое. Мы, журналисты, сидевшие в ложе прессы, которая находится в самом центре трибуны – неподалеку от точки, где пересекаются средняя и боковая линии поля, не могли различить ни ворот, ни центрального круга футбольного поля, не говоря уже о противоположной трибуне: вода шла не потоками, не струями, а каким-то необузданным водопадом, низвергавшимся с неба ожесточенно и грозно. Через несколько минут после начала этого ливня на окружающих стадион улицах и площадях уровень воды поднялся до двух – двух с половиной метров. Из трансляционных репродукторов раздались тревожные призывы администрации стадиона с просьбой к болельщикам не покидать трибун во избежание несчастных случаев. Никто, впрочем, и не мог бы этого сделать. Особенно после того, как стало известно, что у шестнадцатых ворот (через которые въезжают на территорию «Мараканы» машины журналистов) погибли трое мужчин, пытавшихся форсировать несущийся по улицам бурный поток воды.

Смерть наступила от удара электротоком: оборвался и упал в воду кабель, питавший энергосистему стадиона. Тело одного из них было обнаружено четыре дня спустя в заливе Гуанабара, километрах в шести от места гибели. Потоки воды протащили его через весь город!

Уже упомянутая нами всезнающая статистика зафиксировала, что 1970 год – год мексиканского чемпионата – стал для стадиона юбилейным: «Маракане» исполнилось ровно двадцать лет. Что металлоконструкции, затраченные на его сооружение, можно было бы (при желании и, разумеется, разрешении вышестоящего начальства) дважды уложить вокруг земного шара по линии экватора. И что из цемента, израсходованного на сооружение этого гиганта, можно было бы воздвигнуть колонну, вдвое превосходящую высоту самого высокого здания на земле – 103-этажного «Эмпайр стейт билдинг» в НьюЙорке. Статистика знает также, что трибуны «Мараканы» имеют высоту 32 метра и вмещают 200 тысяч болельщиков. Однако самой волнующей цифрой, которую могут вам сообщить бразильские Константины Есенины, являются 56 миллионов, или, чтобы быть предельно точным, 56 102 366 болельщиков (составляющих более половины населения страны!), прошедших за эти двадцать лет через ворота стадиона на его трибуны. К сожалению, не все из этих 56 миллионов сумели вернуться домой: на трибунах «Мараканы» погибло 20 человек, два десятка страдальцев пали здесь смертью героев на поле брани – жертвы бурных инфарктов и инсультов, вызванных незабитыми голами, проигранными кубками и пенальти, пробитыми мимо ворот. Заметим, однако, что эти печальные потери были, хотя и в очень малой степени, компенсированы одной страстной поклонницей футбола, которая умудрилась благополучно разрешиться от бремени прямо на архибанкаде (втором ярусе) «Мараканы» во время одного из трех с половиной тысяч матчей, проведенных здесь за эти двадцать лет[2].

История стадиона неразрывно связана со всеми радостями и печалями бразильского футбола за последние два десятилетия. Построен он был в страшной спешке: полторы тысячи рабочих трудились днем и ночью, чтобы сдать его к открытию четвертого чемпионата мира, назначенному на 9 июля 1950 года.

Первый матч состоялся здесь 15 июня. Играли сборные Рио-де-Жанейро и Сан-Паулу. Первый гол был вабит, как уже было сказано, Диди, выступавшим за сборную Рио. А всего лишь месяц спустя – 16 июля состоялся тот самый «трагический» в истории стадиона матч – финальная встреча с уругвайцами на первенство мира, проигранная бразильцами 1:2.

Но, сказать по правде, за двадцать лет своей жизни «Маракана» принесла своим завсегдатаям гораздо больше радостей, чем печалей. Самые счастливые страницы в ее истории связаны с матчами «золотой сборной» – «би-кампеонов», поразивших мир в Швеции и Чили. Здесь, на «Маракане», дважды завоевывал звание чемпиона мира среди клубных команд самый популярный бразильский клуб «Сантос».

Здесь, на «Маракане», потрясал торсиду своим радостным искусством «Чарли Чаплин футбола» – Маноэл Франсиско дос Сантос, известный миру по шутливому прозвищу Гарринча. Здесь сыграл свои лучшие матчи и забил свой самый знаменитый – тысячный! – гол лучший футболист мира Эдсон Арантес до Насименто – Пеле.

Об этом событии, вероятно, самом ярком и самом незабываемом из всех ярких и незабываемых футбольных спектаклей, прошедших на стадионе за эти двадцать лет, стоит рассказать поподробнее.

К ноябрю 1969 года, когда сумма голов, забитых Пеле, приблизилась к тысяче, пресса заволновалась «Сантос» участвовал в то время в турнире «Серебряный кубок» и дважды в неделю играл в разных городах страны. После того как был забит 998-й гол, по пятам за командой стала ездить целая дивизия фоторепортеров, кинооператоров и телевизионщиков. Тысячный гол «короля» должен был быть запечатлен со всех мыслимых и немыслимых точек зрения, ео всех возможных и невозможных ракурсах, в чернобелом и цветном вариантах. Когда был забит 999-й гол, спортивную прессу охватил истеричный ажиотаж. Следующий матч Пеле должен был играть в столице штата Баия – в Сальвадоре. Туда устремился цвет бразильской футбольной журналистики, сопровождаемый полчищами фотографов и операторов. Соперником «Сантоса» была довольно слабенькая команда с весьма посредственной линией защиты, и ни у кого не было сомнения, что 1000-й гол будет сделан именно в этом матче. Губернатор Баии заказал (и привез на матч!) мемориальную доску, которая должна была увековечить в торжественно-высокопарных фразах великое событие и благодарить Пеле от имени народа Баии за то, что он соблаговолил забить свой тысячный гол на этой гостеприимной земле…

Матч прошел с подавляющим преимуществом «Сантоса». Громоздившиеся друг другу на головы и спины фотографы и операторы, заполнив все свободное пространство за воротами местной команды, изнемогали от нетерпения, озаряя стадион вспышками «блицев» каждый раз, когда мяч попадал к Пеле. Увы, в этот день была подтверждена старая, как сам футбол, истина насчет того, что поле ровное, мяч круглый и что вообще в этой игре ничего нельзя планировать и предвидеть заранее, кроме незапланированных и непредвиденных сюрпризов. Однажды, минуты за четыре до конца матча, Пеле отделяли от тысячного гола какие-то несколько сантиметров: обыграв вратаря, он влетел с мячом почти в ворота. Когда мяч уже пересекал роковую белую линию, защитник хозяев поля сломя голову бросился в ноги «короля», выбивая его (мяч, а не Пеле!) из пустых ворот. Бронзовая мемориальная доска, заготовленная губернатором Баии, оказалась «вне игры». Ее можно было отправлять в музей футбольных курьезов.

Следующий матч «Сантос» играл 19 ноября на «Маракане». Утром этого дня все газеты страны отвели львиную долю своих страниц обсуждению животрепещущей проблемы: быть или не быть тысячному голу? Губернатор Рио-де-Жанейро, несмотря на печальный опыт своего коллеги из Баии, тоже заказал мемориальную доску. Погоня за билетами на матч превысила все ожидания администрации стадиона и руководителей клуба, которые довольно улыбались, предвидя внеплановые прибыли. Телестанции транслировали в записи самые знаменитые голы, отметившие путь «короля» по стадионам мира. Газеты и журналы публиковали списки его голов. Первый из них был забит тринадцать лет назад: 7 сентября 1956 года в товарищеском матче «Сантоса» против «Коринтианса» из города Санто-Андре, в ознаменование национального праздника Бразилии Дня Республики. «Сантос» выиграл тогда 7:1, и пятнадцатилетний мальчишка, которого за несколько месяцев до этого привезли из городка Бауру, дебютировал в основном составе команды рядом с прославленными мастерами, многие из которых входили в сборную страны: знаменитый вратарь Манга (выступавший, кстати, у нас в СССР в 1969 году в составе уругвайского «Националя»), будущий «би-кампеон» Зито, Дель Векио, Жаир да Роза Пинто и другие.

Пеле появился на поле во втором тайме, когда судьба матча уже была решена. 6:1 вели «сантисты».

Несколько минут спустя он получил высокий пас от Жаира, принял мяч на грудь, опустил на землю, мягким финтом оставил за своей спиной защитника и сухим щелчком послал мяч между ног вратаря Залуара. Вся команда бросилась поздравлять мальчишку с «боевым крещением», и никто из ветеранов «Сантоса» не мог тогда и предположить, каким длинным окажется его «послужной список», первая графа которого была заполнена в этот день.

Не прошло и года, как шестнадцатилетний Пеле забил свой первый гол, выступая за сборную страны.

Этот матч был его премьерой в сборной. Спортивная пресса и болельщики тогда еще пребывали в недоумении: зачем понадобилось вводить в состав национальной команды этого мальчишку, пусть талантливого, но совсем еще не обстрелянного? Год назад он гонял мяч на пыльных улицах своего провинциального Бауру – и вдруг сразу же оказался в сборной. Его выпустили, когда команда проигрывала сборной Аргентины со счетом 0:1. Менее удачную обстановку для дебюта трудно придумать: бушуют недовольные трибуны «Мараканы», команда проигрывает, аргентинцы, почуяв запах победы, играют остро, резко, даже грубо… Спустя несколько минут мальчишка пробирается через частокол неприятельских ног и посылает мяч в какую-то, только одному ему видимую щель между защитниками и знаменитым аргентинским вратарем Каррисо, который даже не успел понять, в чем дело, как мяч оказался в сетке. Все же эту встречу бразильцы проиграли, но через два дня – в ответном матче, который проходил в Сан-Паулу, Пеле вышел уже в основном составе и потряс болельщиков цепкой и напористой игрой. Этот матч был выигран бразильцами 4:1.