Лекарь безумной королевы + Бонус (СИ) - Пилипенко Мария

Эмбер напряглась, приостанавливаясь и кусая нижнюю губку. Где-то в глубине души ей было сейчас неловко за свой жестокий поступок. И оправдание, что Аллард – враг, уже не казалось таким очевидным.

-- Оттого не приняла, ваше величество, потому что никто... никто никогда не спросит меня, какого подарка я действительно хочу...

Он внимательно посмотрел на нее, а из ее янтарных глаз покатились слезы.

И Аллард понял, какой ей нужен подарок. Он снял рукавицу со своей руки, и на щеку девушки легла теплая ладонь, вытирая слезу.

-- Мы перевезем ее и похороним здесь, в нашем саду. Нет, она не будет лежать у дороги. Или в холодном склепе. Около нашей королевской часовни есть розарий. Там растет множество роз всех оттенков. Мы похороним ее среди белых роз, а рядом поставим мраморную скамью. Солнце будет согревать ее своими лучами, птицы будут ей петь, а вы будете навещать ее, когда пожелаете.

Он стоял рядом, нависнув над ней. Его длинные седые волосы трепал ветер. Снежинки путались в них и оседали на меховом воротнике его теплой накидки.

Иногда облегчение приносит слез больше, чем горе. И Эмбер залилась слезами, на секунду прижав его ладонь своей ладонью и тут же отпустив. А он вдруг ощутил, какие у нее холодные руки. Сжал незаметно край ее плаща и ужаснулся тонкой зябкой ткани.

Тогда Аллард снял свой меховой плащ и, скинув ее малюсенькую пелеринку, накинул его ей на плечи, укутав девушку в меха с ног до головы. Король остался в одном пурпуэне*, но он не боялся холода.

----------------

*Пурпуэн – плотный стеганый костюм, надеваемый обычно подо что-то. В данном случае под теплый плащ.

----------------

Эмбер продолжала плакать.

-- Зачем, зачем вы это делаете? Зачем каждый раз прощаете меня? Почему не накажете наконец, ведь я заслужила!

-- Посмотрите на меня, -- прервал он ее, беря личико девушки в ладони. -- Я – ваш защитник. Ничего не бойтесь.

Видя, что королева более не может продолжать прогулку, что она дрожит и плачет, король подхватил ее на руки и унес с балкона.

Эмиль неожиданно не пошел вслед за Эмбер. У его девочки появился другой, более могущественный защитник. А друг детства впервые почувствовал себя лишним, ненужным.

Когда стража покинула балкон вслед за королем, Эмиль остался в одиночестве.

Он смотрел вдаль на заснеженные поля, и одинокие снежинки, пролетая мимо, запутывались в его волосах и не таяли.

Глава 20. Круженье снега

Смеркалось.

Снег летел лёгкими хлопьями, ложился на поля и леса, на ветви деревьев в дворцовом парке, на оконные ставни, залетал в прогулочную галерею, где на перилах балюстрады, лицом в парк, сидел Эмиль. Он равнодушно смотрел, как сад покрывается чистой белой пушистой пеленой.

Эмбер сейчас у себя, в своей комнате, и король, ее супруг, рядом с нею.

Не то, чтобы Эмиль ревновал. Просто он впервые почувствовал, что не нужен больше сестре.

Годами они были вместе. Единственные друг у друга.

Бьянка – нет, она всегда была отдельно. Отец ее не любил, но и не трогал. Бьянка была дорогим товаром. Ее хотели выгодно сбыть с рук. А с Эмбер можно было отвести старческую садистскую душу.

Да, Эмбер была для его души. Для черной души колдуна, разбойника и убийцы. Ее можно было ласкать и мучить, умертвлять и воскрешать. Она бы никогда не вышла из своей темницы. И только Эмиль был светом в ее судьбе.

Еще вчера так было. И вот другой занял его место. И он стал одинок в один миг.

Раньше у него была цель. Это повелось ещё с детства. Он утешал ее после наказаний, приходил тайно к ее комнате и разговаривал с ней через щель, приносил ей еду, когда девушку сажали на хлеб и воду. И телохранителем он стал, мечтая хранить именно ее. Иногда они вместе гуляли. У них была общая жизнь, общие беды, общие враги и одна на двоих душа.

А теперь его место занял король. Эмилю бы порадоваться за сестру, ведь он всегда желал ей счастья. Но почему-то что-то больно давило на грудь. Он словно потерял почву под ногами. И падает, падает, словно эти хлопья...

Мужчина поднял голову вверх, следя в темнеющем небе бесконечную вереницу снежинок, потом посмотрел вниз. А ведь стоит ему только осмелиться, слегка качнуться вперед, и вот она – свобода! Голова его закружилась, и он закрыл глаза.

Если сейчас он упадет, вспомнит ли о нем хоть кто-нибудь?

И на мгновенье ему показалось, что он падает, летит туда, в снежный парк, вниз, задевая ветви и обрушивая бесшумные водопады белого снега.

Вдруг чьи-то руки обхватили его и не дали упасть. Нежно, но крепко сжали в объятьях. И он снова летит, только не вниз, а вверх. Летит в снежном вихре. И вокруг только снег.

Эмиль открыл глаза.

Он все также сидит на перилах, но теперь его обнимают нежные женские руки.

Кто-то шепчет ему в волосы:

-- Стой... Куда? Подожди меня...

Его разворачивают к парку спиной, теперь он в безопасности, а лицо его прижимают к девичьей груди.

-- Эмиль... -- и ее пальцы вплетаются в его волосы. Он поднимает голову.

-- Вайолет?

-- Да. Поздновато гулять по заснеженному саду. Иди сюда, я отогрею тебя.

И она снова привлекает его голову себе на грудь, оплетает его заботливыми руками и укутывает своим плащом.

Мужчина устало закрывает глаза и невольно обнимает ее. Сейчас ему все безразлично, кроме нежного тепла, что окутывает его. Кроме пальцев, что так сладко вплетаются в его волосы. Кроме тонкого завораживающего цветочного аромата, что исходит от нее, кружит голову и одурманивает.

А девушка шепчет:

-- Не переживай. Она в безопасности. Эмбер посчастливилось обрести сокровище, только она пока этого не понимает.

-- Какое сокровище?

-- Сердце короля.

-- Да, но я потерял ее.

-- Ты слишком привязался к сестре. Тебе пора найти свою любовь. Девушку, которой ты подаришь сердце.

И эти слова возвращают его к реальности.

-- Уж не тебя ли, женщина-кошка? -- усмехается Эмиль, вмиг приходя в себя, отстраняется и встает с перил, ступая на заснеженные плиты галереи.

-- Эмиль! – она снова протянула к нему руки, -- не уходи! Разве ты не слышал сейчас, как мое сердце билось только для тебя? Я смотрю вокруг, а вижу только тебя, слышу только тебя!

Он смотрел на нее и удивлялся, откуда на ней столько снега? Вся одежда засыпана белым! Глянул на себя – то же самое! Словно мимо них пронесся снежный буран. Или они пронеслись сквозь него.

Вайолет подошла и положила руки ему на грудь. И он не убрал их, заглянув ей в глаза.

-- Неужели я не нравлюсь тебе, Эмиль?

-- О, перед вашими чарами, графиня, невозможно устоять! Иногда мне кажется, что в вас влюблены все мужчины этого замка.

Она усмехнулась и сузила глаза, словно его слова больно кольнули ее.

-- Мне это не важно. Только твои чувства имеют значение.

-- Это оттого, что я единственный, кто не пал еще к вашим ногам. Вы как избалованный ребенок, который требует новую игрушку, потому то прежние наскучили.

-- Ты для меня не игрушка, Эмиль. Я люблю тебя, разве ты не видишь?

-- А герцога вы не любили? – приподнял он бровь, пытаясь игнорировать ее слова. Ведь не может быть, чтобы она говорила серьезно.

Она изменилась в лице. И вдруг спросила с горечью в голосе.

-- А его разве можно было любить? Разве можно любить человека без сердца? Как ты думаешь, почему он решил выдать меня за Тенебра?

-- Даже не представляю, чем вы могли так досадить ему.

-- Хочешь узнать?

-- О, избавьте меня от подробностей ваших отношений!

-- Забывшись, я назвала его чужим именем. Именем того, кто снится мне каждую ночь, кого я представляла рядом, когда герцог обнимал меня. Твоим именем!

Эмиль молчал, потрясенный ее словами. А Вайолет продолжила.

-- Не ожидал?

Эмиль был в замешательстве. Что ответить ей? Он опустил глаза. а Вайолет продолжала дрогнувшим от обиды голосом.