Колхозное строительство 72 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

Французская верфь Constructions Mechaniques de Normandie получила от Израиля заказ на 12 катеров. Передать успели пять, когда из-за чересчур агрессивного поведения израильских военных разразился очередной скандал, и де Голль приказал сделку отменить – однако Голда Меир поручила своим спецслужбам оплаченное «изъять».

Была разработана операция «Ноев Ковчег», в ходе которой оставшиеся семь катеров из Шербура были угнаны и добрались до Израиля с двумя дозаправками в море. Пресса, естественно, всё пронюхала. И Францию, и её флот с разведкой попинали все, кому не лень. Министр обороны Мишель Дебре даже приказал поднять в воздух «Миражи» и уничтожить катера, но его сумели охладить. Адмирала Мордехая Лимона, возглавлявшего израильскую миссию по закупке вооружения во Франции, выслали из страны. Причастные французские генералы и адмиралы лишились своих постов. Охрана военных верфей и арсеналов в стране была усилена.

И вот в последний момент пришлось менять командующего, что должен был вести к берегам Вьетнама лучшие корабли Франции. Нашли непричастного к истории с катерами. Им оказался контр-адмирал Жан Лакруа – сын известного флотоводца вице-адмирала Эмиля Лакруа. Звание маловато для управления чуть не половиной боеспособного флота Пятой республики, но зато в скандале не замешан.

Флагманом шёл авианосец «Арроманш» R 95. Этот корабль принадлежал к типу «Колоссус» и был головным в серии. Его построили в Великобритании, он вошёл в состав Королевского флота как HMS Colossus и принимал участие во Второй мировой войне. После войны был передан Франции и назван в честь коммуны Арроманш-ле-Бен, где в День Д произошла высадка союзников в Нормандии. «Арроманш» участвовал в Первой Индокитайской войне в 1948 и 1949 годах, а потом и в Суэцкой в 1956-м. 3 ноября 18 «Корсаров» F4U летали с его палубы бомбить египетские аэродромы вокруг Каира.

Вторым по значимости был бывший авианосец «Фош» типа «Клемансо». Он был заложен 15 февраля 1957 года и вошёл в состав ВМС Франции 15 июля 1963 года. В 1968-м авианосец был преобразован в носитель вертолётов для французских морских пехотинцев с 24 машинами на борту.

Охраняли больших мальчиков три эсминца проекта «Сюффрен».

В Средиземном море к флоту присоединились ракетный крейсер «Кольбер» и крейсер-вертолетоносец «Жанна д’Арк».

Были ещё пара заправщиков, госпитальное судно, три дизельные подводные лодки и… Когда адмиралу Жану Лакруа сообщили о маршруте и о том, что с ними пойдёт ещё и эта единица, он подумал, что министр обороны Франции Мишель Дебре нездоров. Как же – вся эта история с израильтянами, шумиха в газетах и по телевидению и менее выдержанного человека заставят рвать и метать, а Дебре ещё и холериком был. Не выдержали нервы, тронулся.

– Нам нужно зайти на Мадагаскар? – а министр хоть карту видел?

– Почему я должен повторять это дважды? Вам нужно зайти на Мадагаскар, загрузиться и, не теряя более ни минуты, на той скорости, которую только возможно развить, не вредя механизмам, двигаться к Вьетнаму. Груз, скажем так, скоропортящийся.

– Бананы повезём? – тоже начиная закипать от непонятности ситуации решил пошутить адмирал. Зря.

– Что надо, то и повезёте!!! Не заставляйте меня пожалеть о принятом решении поставить вас во главе этой экспедиции.

Потом уже, соединившись с остальными кораблями и пройдя Красное море, они и повстречали попутчика, из-за которого им нужно будет сделать этакий крюк. Судно называлось «Элизабет» и было обычным сухогрузом. Лакруа не пожалел времени – добрался до него на катере и осмотрел «Элизабет». Вроде бы трамп как трамп, но в трюме – тысячи больших пластмассовых вёдер. Только дырявых. Жан поднял одно и вопросительно глянул на загадочно улыбающегося капитана.

– Это цветочные горшки. Я получил команду передать их на Мадагаскаре людям, что пришлёт их президент Филибер Циранана. Негритосы выкопают несколько тысяч молодых кофейных деревьев и вернут нам. Вот эти кофейные деревца и нужно побыстрее доставить во Вьетнам. Наш женераль с этим Цирананой лично договаривался.

– А без участия военного флота этого сделать нельзя было? – не понял адмирал.

– Там ведь не сильно спокойно у Северного Вьетнама. И не забывайте о блокаде.

– То есть груз ещё и коммунистам? Мир точно сошёл с ума. А Штаты?

– А вы? – усмехнулся непонятный капитан.

– С каждой новой информацией мне этот поход не нравится всё больше и больше.

– Да не переживайте вы, адмирал. Там, у ДРВ, нас ведь будет ждать Советский Тихоокеанский флот. США, конечно, не всего флота лишились – часть стояла в Тонкинском заливе и часть у Южной Кореи, но идти на прямую конфронтацию сразу и с Францией, и с Советами они не рискнут. Так что наплюйте на эту блокаду и занимайтесь своим делом. Если кто и рискует тут, так это я – но пароходик я переписал на русских. Кишка тонка у американцев арестовать судно под русским флагом. А по возвращении я получу новое корыто и кучу гринов. Всё будет окей. Утрём нос «полосатым».

Приключения не кончились. Загрузились, доплыли до Сингапурского пролива – и тут с берега радио. На борт в Сингапуре желает подняться премьер-министр Республики Сингапур Ли Куан Ю.

Встали. И часа не прошло, как появился маленький китайчонок – господин Ли.

– Господин адмирал, вы не возьмёте в состав своего флота и наш эсминец?

– Зачем? Я не получал таких указаний, – набычился Жан Лакруа.

– Неспокойно в тех водах. Наш эсминец потом присоединится к флоту СССР. Мы с вами только попутчики.

– Хорошо, только я не могу ждать – у меня тут груз скоропортящийся.

– Ничего. Корабль уже готов. Хоть сейчас можно отправляться.

– Договорились.

– Вам в подарок привезут фрукты. Спасибо за помощь.

Да, мир на глазах меняется. Куча всего непонятного происходит.

Событие пятнадцатое

У Штирлица было два пистолета, он стрелял из них по очереди. Очередь возмущалась и редела.

1. Поместите платёжную карту в перчатку;

2. Заплатите рукой;

3. Посмотрев на людей в очереди, громко скажите: «Все-таки стоило делать эту прививку!»

– Пётр Миронович, ты опять чего учудил? Ну-ка расскажи, что ты устроил там в своём министерстве лёгкой промышленности? – Косыгин нашёл время и по просьбе Петра принял его.

Про этот акт волюнтаризма он и забыл уже. Вернее, в последнее время столько всего случилось – проследить, чем там дело завершилось, даже и секунды выделить не мог. А вот, оказывается, у Косыгина время нашлось.

– Ну чего – справедливость торжествую.

– Необычный метод. Сижу вот и думаю: как отреагировать? То ли дать команду всем республикам с тобой в ногу шагнуть, то ли выговор тебе объявить.

– Лучше выговор! А то если все шагнут, то можно и без штанов остаться. Широко-то шагая.

– И что, получился эксперимент? – хмыкнул премьер.

– Честное слово, Алексей Николаевич, не было времени отследить. А что, кто-то пожаловался? Чего людям неймётся? Всё вроде русским языком объяснил.

– Пожаловались не из лёгкой промышленности – пожаловались из торговли.

– А я каким боком? – что-то Пётр перестал нить разговора улавливать.

– Магазины пустыми стоят! Провалят план этого месяца, – внёс ясность Косыгин.

– Ну, ерунда. В следующем наверстаем. Тем более, новую швейную фабрику в числе народных предприятий немцы затеяли. Оборудование уже завозят. Джинсы будут шить и спортивные костюмы.

– Это хорошо. Давай по порядку рассказывай, а потом подумаем, объявлять выговор или благодарность.

– Обход плановый у меня был по крупным магазинам столицы. Зашёл в универмаг – а там очередь за ботинками чешскими. Бегают люди, суетятся, все спрашивают: «занимать?», «хватит?», кричат «вы там в одни руки больше пары не давайте!». А тётка из передних рядов вопит, мол, она два часа отстояла, и ей двоих сыновей не в чем школу отправлять. Взбесило это меня. Поехал в министерство лёгкой промышленности, велел министру построить в вестибюле всех начальников отделов. Вышли красавцы, стоят. На всех импортные ботинки, костюмы тоже импортные, на одном только наш. Только не «Большевичка», а с Кузнецкого моста. Сразу работу Дольче с Зайцевым видно.