Охота на невесту 2 - Михаил Михеев

Вообще-то, Корбин намеревался отправиться к себе в замок, а оттуда уже переправить Джурайю к Корнелиусу, однако, подумав, решил переиграть. В конце-концов, он вкалывал? Вкалывал. Ребята его вкалывали? Вкалывали. Имеют они право на маленькое вознаграждение? Без сомнения. Ну так пускай Корнелиус хотя бы ужином их накормит. К тому же, здесь готовят лучше, чем в его замке. Примерно так он и объяснил ворчащей Полин, помогая ей переправлять в трапезную огромные подносы, заставленные едой и напитками. Полин по-прежнему продолжала ворчать, однако с доводами Корбина в душе, похоже, была согласна. И вообще, хотя она и очень хорошо относилась к Джурайе, но возникшая у девочки в последнее время привычка влипать в неприятности старую кухарку немного раздражала. Да и Корбина, который ее раз за разом вытаскивал и сейчас, похоже, в очередной раз еле стоял после такого приключения на ногах, ей было откровенно жаль.

Закончив с левитацией, Корбин обратно в трапезную не пошел. Здесь, на кухне, было тепло, уютно, и к тому же сидение здесь чем-то напоминало детство и молодость, когда он еще не был ни могучим магом, которого никогда не видевшие его люди боятся просто из-за его репутации, заочно, ни богатым и влиятельным вельможей. Был тогда совсем молодой человек, который мог наплевать на условности, и перед которым был открыт огромный сияющий мир, полный тайн и загадок. В очередной раз Корбин ощутил груз прожитых лет – маги живут долго и редко страдают от плохого физического состояния, но тяжесть воспоминаний еще никто не отменял. Память милосердна, она отторгает самое страшное и тяжелое, но все равно… Счастлива Джурайя – она молода, как когда-то был молод сам Корбин. Сейчас ее мелкие проблемки кажутся ей огромными, затмевающими весь мир, но ведь, по сути, с проблемами она по-настоящему еще практически не сталкивалась, а те, что были, разрешались достаточно легко. Прибегали друзья, выдавали очередным обидчикам порции свежих люлей, вытирали ребеночку сопли… Как сегодня, например. А Корбину когда-то пришлось ломиться по жизни самому. Об этом мало кто знал, но если бы не Прим, изрядно подлечивший его в свое время и еще не раз лечивший после, сейчас тело графа покрывала бы жуткая сетка шрамов. Даже Корнелиус не в курсе, что когда-то его сын буквально чудом спас Корбину глаза, страшно обожженные близким взрывом, пробившим защиту, а потом еще вырастивший заново три пальца на левой руке, этим самым взрывом оторванные. Они тогда решили, что не стоит волновать старика, а ведь Корнелиус в последнее время стареет буквально на глазах…

Корбин сидел, размышлял, механически поглощая пищу и даже не замечая, что он ест. Остановился он, когда поймал себя на том, что с интересом рассматривал изящную фарфоровую чашечку, прикидывая, с какой стороны лучше откусить. Окинул взглядом стол, на котором не осталось ничего съедобного, посмотрел на ехидно усмехающуюся Полин, погладил надувшийся, как барабан, живот… Да, это он удачно зашел.

Когда Корбин вернулся в трапезную, Джурайи там уже не было. Наелась и ушла спать, как ему объяснили. Его же ребятки, набив животы, вальяжно развалились на стульях, и теперь, как могли, выделывались перед такими же, как они, молодыми учениками Корнелиуса. Точнее, не столько учениками, сколько ученицами – в последний раз старый маг все-таки взял еще двоих соплюшек. Что интересно, набирал-то учеников и учениц одновременно для себя и для Корбина, но для себя оставил тех, кто тянул, в перспективе, на второй ранг, тех же, что были послабей, отправил в замок Карри, боевой магии учиться. Контраст между ними сейчас был разительным. Мало того, что ученики Корбина, благодаря постоянным тренировкам, оказались заметно выше сверстников ростом, шире в плечах и мускулистее, они еще и в магии были сильнее. Вообще, Корбин заметил, что оперирование большими и при том разнообразными энергиями дает очень интересные результаты. Во-первых, его ученики развивались быстрее, чем у Корнелиуса. Те сейчас и на четвертый-то ранг едва тянули, причем не все, а у Корбина добрая, точнее, злая половина уже имела третий. А во-вторых, некоторые, кстати, тянули уже и на второй, о чем Корбин благоразумно помалкивал до поры. А ведь Корнелиус считал, что до второго ранга никто из них не дотянет в принципе. Больше того, Веллер недавно сдал на первый ранг. С трудом, конечно, вытянул, скрипя зубами от натуги – но ведь сдал! Все это наводило на интересные мысли, но их Корбин держал пока при себе – мало ли, вдруг потом пригодится.

Как бы то ни было, сейчас ученики Корбина по всем статьям выигрывали у рыхловатых домашних мальчиков Корнелиуса. Теорию они, может, знали и похуже, но когда один из них, рисуясь перед дамами, достал меч и начал эффектно крутить восьмерки, перебрасывая клинок из руки в руку, сразу стало ясно, что в деле покорения женских сердец теоретики – не конкуренты. Девчонки млели, глядя на бесплатное шоу, а ребята скрипели зубами от негодования, но не влезали, резонно рассудив, что этот самый, с мечом, как приехал – так и уедет, а они-то останутся. Так что незачем нарываться, рискуя получить в глаз, лучше просто подождать. Наивные – этот мальчик уже освоил порталы, которые ученики Корнелиуса будут изучать еще не скоро, так что, если захочет, явится сюда в любой момент. Корбин, помня молодость, на самоволки смотрел сквозь пальцы – главное, чтобы делу не мешали да не попадались, а пар мальчишкам все равно как-то надо выпускать.

Граф аккуратно тронул ближайшего ученика за плечо и негромко сказал:

– Отдыхайте пока, но без драк и без шума.

– Слушаюсь, Учитель.

"Вот я уже и Учитель", – почему-то горько подумал Корбин. Сейчас он чувствовал себя стариком на этом празднике жизни. Чуть ссутулившись, он вышел из трапезной и бездумно побрел по коридору. Однако рефлексы никуда не делись – ноги сами, независимо от разума, вынесли его к кабинету Корнелиуса, еще толком не отстроенного после памятной драки. Именно в этот момент да него донесся отчаянный вопль.

В кабинет Корнелиуса Корбин влетел, подобно снаряду, выпущенному из катапульты. Первое, что он увидел, был некромант, почему-то с лицом непонятного цвета, какими-то неуверенными, дергающимися движениями поднимающийся с полу, а также нечто большое и серое, с нечленораздельным визгом прыгающее под стол. Прежде, чем граф успел сообразить, что же происходит, тело уже сделало все само. В левой руке сформировался любимый Корбином шарик сгущенного воздуха. Правая рука, подобно атакующей кобре, метнулась вперед, пальцы зафиксировались на горле некроманта. В следующий момент оказавшийся неожиданно легким старикашка брякнулся об стену и, прижатый к ней, весело дергал в воздухе ногами, не в силах дотянуться до пола, и безуспешно пытался что-то проскрипеть. Оставалось только чуть-чуть сжать пальцы…