«Если», 1993 № 10 - Мишель Демют

— А это и есть бездна, пропасть без дна. И в этот самый момент мы спускаемся в пропасть все глубже и глубже.

Впрочем, для Хешке все эти рассуждения о времени и безвременьи оставались по-прежнему слишком невразумительными, чтобы поверить в них до конца: попытки вдуматься в теорию приводили лишь к тому, что голова шла кругом. Никак невозможно было понять, почему бегущая волна «сейчас», то есть, простите, волна времени должна находиться в каждый данный момент в одной временной — именно временной! — точке.

Да нет, опять не так. Ведь она и только она, эта волна, и создает время-

Большую часть пути они провели в молчании. Аскар съежился в кресле, насколько это было возможно в боевом костюме, и изредка бурчал что-то себе под нос. Через три часа инженер-пилот объявил, что времялет заходит на посадку.

Прозвучал гонг. Стремительные красочные мазки за бортом, почти убаюкавшие Хешке в полете, исчезли, но как он ни старался, толстенные иллюминаторы не позволяли ничего увидеть. Аскар расстегнул ремни и предложил археологу последовать его примеру.

— Ну-ка выгляньте из окошка, — пригласил он. — Может, вам и понравится…

Вслед за физиком Хешке принялся всматриваться в ближайшее, словно заиндевевшее, стекло. Аскар тронул кнопку — стекло прояснилось.

Снаружи все казалось мирным и знакомым. Судя по солнцу, было чуть-чуть за полдень. Под синим небом стелилась сочная зеленая саванна, кое-где торчали отдельные тощие деревца. А вблизи — тут уж Хешке никак не мог ошибиться, несмотря на разницу в три столетия, — лежали Хатарские развалины, осыпавшиеся и заброшенные, заросшие мхом.

— Замечаете что-нибудь? — спросил Аскар с вызовом.

И Хешке заметил. В поле их зрения летел ворон— но в том-то и дело, что ворон не двигался. Он был совсем близко, он раскинул крылья, и на них четко различалось каждое перышко, но при этом он просто замер в воздухе.

— Птица застыла, — прошептал удивленный Хешке.

— Совершенно точно, — подтвердил Аскар, почти ликуя. — Потому что машина стоит, как вкопанная. Мы видим остановленное мгновение.

— Но будь это так, — поделился Хешке неожиданной догадкой, — мы бы вообще ничего не видели. Ведь свет бы тоже застыл.

Аскар улыбнулся с видом превосходства.

— Остроумное возражение, гражданин, но неверное. Свет не может застыть, его скорость остается неизменной для любого наблюдателя без всяких исключений. В известном смысле можно сказать, что у света нет скорости. Неспециалистам это почти недоступно… — Он подал знак пилоту. — Тем не менее, исходя из практических соображений, изучать происходящее предпочтительно в привычных для нас условиях, иначе говоря, в движении.

Пилот дотронулся до контрольной панели. Ворон ожил, взмахнул крыльями и улетел. Саванна пошла зелеными волнами под легким ветерком.

— Теперь мы движемся в будущее с привычной для нас скоростью, секунда за секунду. Скорость выдерживается автоматически. Можно выйти наружу.

Входной люк с шипением приоткрылся, в кабину ворвался свежий воздух. Хешке достал из заднего отсека видеокамеру, полевой набор инструментов и сумку для образцов. И следом за Аскаром выбрался на волю.

Сомнений не оставалось. Фотографии, найденные в Хехосе, не были подделкой. Их нельзя было приписать дурной случайности либо странному стечению обстоятельств. На них были запечатлены те самые развалины, где Хешке с Аскаром высадились в данный момент.

Позади, на травянистом склоне, стоял времялет под охраной одного из титан-пилотов. Второй пилот занял позицию поближе, у самых развалин, и пристально вглядывался в окружающий ландшафт в поисках опасности. Кто уж их разберет, какие опасности мерещились им здесь, в этом «нигде и никогда», на глубине трех веков вневременного ада, но они вели себя в строгом соответствии с караульным уставом.

Нет, никак не верилось, что времялет в самом деле перенес экспедицию на триста лет назад, в бездну безвременья. Воздух, проникавший в ноздри, был напоен летней свежестью, солнце сияло, и все вокруг казалось таким обыденным и спокойным…

— Вы абсолютно убеждены? — спросил Аскар.

— Абсолютно. Я знаю эти развалины как свои пять пальцев. Я ползал по ним годами. Это Хатарские развалины, и они выглядят в точности так, как должны выглядеть через триста лет после нас. Должно быть, мы все-таки в будущем.

— Нет, в прошлом.

Аскар тяжко насупился. По-видимому, он был сильно взволнован и оттого хмурился все больше.

— Ну что ж… — Хешке положил руку на выветрившуюся стену, возведенную внеземными строителями, и ощутил знакомую дрожь, посещавшую его здесь не раз и не два. — Следовательно, мы вновь сталкиваемся с парадоксом, который внешне подкрепляет гипотезу титанистое: прошлое и будущее каким-то образом перемешались, и вокруг нет ничего реального. Но я вынужден отвергнуть и эту гипотезу. Развалины, безусловно, материальны. С тех пор, как я был здесь, они действительно стали старше на три столетия, и старение шло естественным порядком.

— Но мы в прошлом, — повторил Аскар.

Хешке вскинул видеокамеру на плечо и сказал, грустно покачав головой:

— Пойдемте, я покажу вам…

Карабкаясь по крупным камням, археолог подвел Аскара к прямоугольнику низких, еле различимых стен, — что-то подсказывало, что некогда в этих стенах располагались жилые комнаты. Присев на корточки, Хешке коснулся камушка, с которого чуть раньше ободрал слой мха.

— Это решает спор, — произнес он, глядя на Аскара снизу вверх. — Видите борозды?

Физик нагнулся пониже. Солнечные лучи играли на пыльных осыпях, посверкивали на сколах камня и на ворсе мха, оттеняя короткие зарубки, прорезанные на трех каменных глыбах и в особенности за-, метные на одной из них.

— Вижу.

— Я сам помогал делать эти зарубки. Мы заподозрили, что там есть потайная каморка, ниша в стене. И не ошиблись. Потом мы поставили камень, который запечатывал нишу, обратно на место. Подсобите-ка мне немного.

Хешке достал из мешка с инструментами пару ломиков, и Аскар помог ему выдавить камень из гнезда. Это потребовало усилий, но в конце концов камень подался: он был гораздо тоньше, да и закреплен был гораздо слабее, чем казалось. Хешке посветил в открывшуюся полость фонариком, потом подвинулся, освобождая место другому.

— Спорим на годовое жалованье, что там сохранилась надпись. Поищите ее без моей подсказки.

Аскар сунул голову в дыру. Потайная ниша была просторнее, чем он предполагал. Пахло сыростью, но пыль сюда не проникала. На дальней стене виднелась надпись довольно крупными буквами, сделанная, по всей видимости, электрическим камнерезом.