Поздний гость. Стихотворения и поэмы - Владимир Корвин-Пиотровский

* * *

Черт ли с нами шутки шутит,Колобродит, баламутит,Белый снег жгутами крутит,Засыпает все пути.Ни проехать, ни пройти.Потеряешь — не найти.Кто там шарит, ходит, бродит,Кто там с чертом шашни водит,Тычет взводному шиши?Эй, ребята, не греши,В ровном поле — ни души.Не балуй ты, в самом деле,Где там снег? И где метели?Небо сине, месяц май.— Май так май, кровать ломай,Честных девок не замай —Голубое поле пусто,Труп изрублен на капусту,Ноги — в новых сапогах:Прозевали впопыхах.На реснице мертвой — вша.Впрямь не стоит ни грошаПравославная душа.С кожей содраны погоны,Над погонами — короны…Так порезать, поколотьЧеловеческую плоть!— По кóням! —Верно, крепок их Господь.— В Сионе! —Да, плохое дело вышло,Натворили, в рот же дышло,Не поднять и не собрать.Долго дома будут ждать.Будет караулить почтуТо ль невеста, то ли мать, —А верней всего, что…В чистом поле майский день,Пять окрестных деревень,Только шпоры трень-трень-трень.Крест и белая сирень…И сирень, и земляника, —Поищи-ка, собери-ка,Алых ягодок нарви, —Руки вымажешь в крови,К ночи высыпят прыщи…— Кто там шепчет? Помолчи!— Справа по три. Трубачи.В трубах — солнце. На попонеПод сиренью белой плоть.О, коль славен наш Господь,Славен наш Господь в Сионе —

РОМАНС

Молчи, цыганская гитара!Жизнь бестолкова и бедна,И нет у нас бесценней дара,Чем твой ужасный дар, война.

Как часто в синеве лазурнойЯ пятен огненных ищу, —О жизни грозной, жизни бурной,О прежней жизни я грущу.

И вскоре вовсе опостылитМне этот безмятежный быт, —Я ранен тишиной навылет,Я нежным голосом убит.

* * *

Пройди сквозь муки и обиды,Все унижения узнай,Кажись благополучным с видуИ с каждым солнцем умирай.В соседстве палачей веселыхУлыбку весело твори,Но под броней одежд тяжелыхОгнем язвительным гори.И в некий час рукой худоюЛохмотья тела совлекиИ окровавленной звездоюНебесный свод пересеки.Стократ рождаясь, умирая, —Стремительный огневорот, —Достигни радужных высотТебе обещанного рая.И ангелам в одеждах белых,Хранящим райские межи,Как равным братьям покажиОстатки углей обгорелых.

* * *

Треск и грохот, дым фабричный,Полицейский на коне, —Мир привычный, мир обычный…Скучно, милый, скучно мне.Отчего же, умирая,Верно, вспомню, хоть во сне,Конский топот, звон трамвая,Лампу в розовом окне?

* * *

Вздуваю угли, воду грею,Завариваю горсть пшена, —О, если бы скорей, скорееВзорвалась под окном война!

И огненные пятна, бурноДырявя нежный небосклон,Как очи грозные в лазурный,В лазоревый прозрели сон.

И в час, когда заря восходит,Бессонным рассказать могли,Какие демоны там бродят,Терзаются в лучах земли.

* * *

Поэзия, безволье, разложенье —Здесь самый воздух тленом напоен —Так в шумном доме после похоронИль в бивуаках на полях сраженьяСлучайный гость томится суетой,Он шепчется, шагает осторожно,И всё, что стало просто и возможно,Его пугает грубой простотой.А я бегу от праздности высокойИ, вымолив у жизни полчаса,На Монпарнасе смерти черноокойПушистые целую волоса.

* * *

Походкой трудной и несмелойХромой выходит на каток,В колючих пальцах скомкан белыйХрустящий носовой платок.Он странных лиц не замечает,Он тайным смехом не смущен, —На мой насмешливый поклонКивком небрежным отвечает.И вот — подняв сухие веки,Внимательно глядит туда,Где зачинает танец некийПолукрылатая орда.И напряженно ждет чего-тоВ скользящем мареве катка, —Необычайного прыжкаИли паденья, или взлета.

* * *

Такая правда не терзает,Но сушит душу и гнетет,Такое чувство не цветет,Но ползает иль оползает.О поздняя любовь моя,Мое крылатое паденье, —Какое в сердце пробужденье,Какая в помыслах змея!Пусть нет ей пищи — и не надо, —Она от голода страшней;Чем голодней, тем больше в нейЗмеиной лютости и яда.

* * *

Шуршит, ползет, неуловимым теломВ пустой траве струится, как вода, —На влажном брюхе, синевато-белом,Лазурь небес блистает иногда.

Свилась в кольцо, распрямилась, пылитсяЗаросшая бурьяном колея —Так в ревности высокой шевелитсяМоей любви несытая змея.

* * *

О родине последние слова,О той стране, где молоды мы были, —Послушай, друг, мы, кажется, забыли,Как шелестит днепровская трава.

Что наших чувств и наших слез уроки?И научились ли мы в горестях чему?Отбыты все условия и сроки,Но сердце вновь стремится к одному.

Степной курган и птица на кургане,Татарские седые времена, —Как жаждет нас степная целинаВ лазоревом своем сокрыть тумане!За грудью грудь, или зерно к зерну,Не поглотить, но воспринять любовно,Всю плоть в себя вместить единокровно,В беззвездную живую глубину.Чем старше мы, бездомней и всесветней,Чем больше знаем о добре и зле,Тем сладостней отдать одной землеСердечный жар и холод многолетний.

* * *

Противоречий не ищиВ душе моей, их слишком много, —Но всем речам — одна дорога, —Прислушайся и замолчи.Душа томится в муке тайной,Трепещет жилка на виске, —Ночь пахнет степью и УкрайнойВ пустом парижском кабаке.В час расставанья и печалиМы оба сердцем расцвели, —Как долго счастьем мы скучали,Как счастливы мы быть могли —

* * *

Впервые я узнал желанье,Любовь и тела и души,Тебя как агнца на закланьеВеду в полуночной тиши.Впервые встала предо мноюТы после стольких, стольких днейСестрой, любовницей, женоюИ музой чистою моей.

Молюсь и припадаю к чуду, —Благослови тебя Господь.Так — с духом дух и с плотью плотьПрощаю всё, но не забуду.

* * *

Ты нежности просила у меня —И нежен я, как ты хотела,Во мраке ночи и при свете дняСлова любви шепчу несмело.Красавиц дерзких слушать не хочу,Беседу полюбил иную,У ног твоих признательно молчу,Не упрекаю, не ревную.И нет во мне задора прежних дней,Ни гордости былой, ни злобы, —Что ж стала ты смиренней и грустней,Как будто мы несчастны оба?

* * *