Ночные бродяги - Гарри Килворт

— О, — только и пробормотала Бриония, нахмурив брови.

— Да, — ответил Нюх.

— В таком случае отнесите сначала труп в полицию, расскажите, где и как вы его нашли, а уже потом вымойте тело и приносите в мою клинику. Вы знаете, где это. Я заплачу вам четыре шиллинга. Это гораздо больше, чем вы заслуживаете.

Барсуки, ворча и препираясь, завернули труп в одеяло и вышли из квартиры. Запах разнесся по всему дому. Джисс Хлопотуша открыла дверь на улицу:

— Тут чей-то труп!

— Всего лишь старый горностай, — пояснил Кыш.

Он отогнул краешек одеяла и продемонстрировал ношу хозяйке дома.

— Вот видите, ничего страшного.

— Все равно, несите его аккуратнее, это не мешок с капустой. Мертвые достойны уважения.

Когда неожиданные посетители наконец удалились, Нюх направился в ванную и хорошенько вымылся. Он соскреб с себя всю грязь и переоделся в чистую одежду. Только после этого он вышел в гостиную, где его ждала Бриония. Там он достал трубку и задумчиво сунул ее в рот.

— Просто поверить не могу, что ты это сделала, — произнес он наконец. — Как ты могла купить тело убитого горностая у этих гробокопателей?

— Очень легко, за четыре шиллинга.

— Да, но, Бриония…

— Если ты можешь нацепить на себя платье жабы и разгуливать в нем по городу, почему я не могу купить труп, чтобы тренироваться на нем и продолжать изучать анатомию?

Похоже, по этому поводу они никогда не смогут прийти к одному мнению. Поэтому Нюх решил оставить тему трупов и их использования.

Он откинулся на спинку кресла, пососал трубку и произнес:

— Как я уже сказал, мне пришлось пережить немало приключений. И мне до сих пор неизвестно, что случилось с моими спутниками. Надеюсь, им удалось сбежать от толпы.

— Вас преследовала толпа?

— А потом полиция. Во главе с шефом Вруном.

— Полиция! — воскликнула Бриония.

— Врун заявил, будто я убил принца леммингов. Разумеется, тела они не нашли, а любые свидетельства будут сфабрикованы, но если они меня поймают, то отправят в тюрьму, так что я не смогу ни оправдаться и обелить свое честное имя, ни найти принца.

— А как тебе удалось сбежать?

— Я переоделся в платье жабы, которое мне дали ежи, а потом прыгнул с моста прямо на баржу. Перевозившую целую помойку, к слову сказать.

— Так вот откуда этот отвратительный запах! А я-то думала, что это от тебя самого так пахнет. И что же ты такого натворил, что тобой занялись полиция и толпа?

— Мы всего-навсего позаимствовали несколько велосипедов. Ничего особенного. Но все слишком запуталось, а потом стало совершенно невозможно что-нибудь объяснить. Хотел бы я знать, где сейчас Плакса и Грязнуля. Они отправились в противоположном направлении. Ты их не видела?

— Нет, — ответила Бриония довольно холодно. — Я всего лишь встретилась с другим твоим другом, лордом Мудрым. Почему ты ничего не сказал мне об отопительном проекте нашего дорогого мэра? Мне пришлось терпеть, когда лорд Мудрый рассматривал меня в монокль, словно какое-нибудь диковинное насекомое. Это уж слишком, Нюх.

— Прости, но на самом деле он не так уж плох.

— Мне так не кажется. И почему он не носит очки, если действительно плохо видит?

— Думаю, что моноклем он пользуется просто для того, чтобы произвести впечатление.

— Это уж точно, — фыркнула Бриония. — Он делает все, чтобы произвести впечатление. — Потом она чуточку смягчилась. — Так или иначе, твоих приятелей я не видела. Надеюсь, впрочем, что с ними все в порядке. Зато я встречалась с крысом из канализации. Его зовут Тоддлебек. Настоящий придворный! Он то и дело раскланивался. Мы говорили об отопительной системе, которую строят под городом. О бомбах не было сказано ни слова. Может, Баламут раздумал взрывать город?

— Он никогда не отказывается от задуманного, — покачал головой Нюх. — Баламут не умеет быть гибким. Вот уж совершенно не наша фамильная черта.

— Неужели? — переспросила Бриония, поднимая с пола платье жабы.

— Ты можешь взять эту одежду, — щедро предложил Нюх.

— Думаю, лучше предложить ее джисс Хлопотуше.

— Поступай как хочешь. Знаешь, я не думаю, что стоит отправляться на поиски Плаксы и Грязнули. Я только еще больше все запутаю. Лучше подождать, пока они сами не появятся. Насколько я успел узнать Грязнулю, он непременно отыщет дорогу обратно. А ты ничего не узнала о пропавшем принце?

— Нет, а ты?

— Тоже ничего, кроме того, что на военную службу он не поступил. Весьма странно, что он вот так просто взял и исчез. Можно даже подумать, что его где-то удерживают силой…

В эту секунду в дверь забарабанили. Нюх подошел к окну и выглянул на улицу. Прямо под фонарем стоял полицейский в форме и с серебряным свистком на цепочке. Чуть подальше виднелась черная карета без окон, запряженная двумя мышами. Колокол на башне пробил час. Снова повторился стук в дверь.

— Кто-то стучит, — напомнила Бриония.

— Я знаю, просто я кое-что проверял.

Нюх подошел к двери и распахнул ее. На пороге стоял торжествующий шеф полиции. Он указал на ласку лапой, облаченной в черную кожаную перчатку.

— Ага!

— Прошу прощения?

— Я сказал «ага»! — повторил Врун слегка потише. — Это чтобы напугать тебя. Твоя карта бита, Серебряк. Ну-ка протяни вперед лапы, и я подарю тебе пару блестящих браслетов. Карета ждет, пора на бал. Тебе пора переходить на овсянку — привыкай к тюремному рациону. Если уж решаешься на преступление, будь готов и к наказанию. Все вы, преступники, одинаковы, думаете, что вас-то уж полиция не поймает, ан нет! Все вы в конце концов оказываетесь у нас в лапах. И нечего прятаться за даму. На этот раз ты не улизнешь!

— И в чем же меня обвиняют? — спокойно спросил Нюх.

— В убийстве! — драматично воскликнул Врун. — А еще в краже велосипедов. Дом окружен. Теперь тебе не удастся сбежать. Так-то, гнусный убийца и вор.

— Велосипеды я позаимствовал. Полагаю, если вы займетесь этим делом, то обнаружите, что я оставил, записку и деньги за прокат машин. Не делайте из себя посмешище.

— Делаю посмешище? — прошипел Врун. — А как насчет пропавшего принца? Полагаю, вы о нем ничего не знаете?

— О его исчезновении я знаю очень мало. Я пытался его найти, но его ищет и еще одна дама-лемминг. И если мы не найдем его в самое ближайшее время, его действительно могут убить.

— Не морочь мне голову! Сейчас ты готов наговорить все, что угодно, лишь бы не попасть в тюрьму.

— Шеф, — выступила вперед Бриония, — если вы арестуете джера Серебряка, вашей карьере придет конец в мгновение ока, что бы вам ни обещал мэр.

Врун переминался с лапы на лапу. Конечно, мэр сказал, что этот арест ничем не повредит шефу полиции, но…

— Как… что вы хотите сказать?

— Вы отлично знаете, что джер Серебряк не имеет никакого отношения к исчезновению принца. И если вы арестуете джера Серебряка, то когда принца найдут — живым или мертвым, — мы выщиплем у вас весь мех волосок за волоском. Ваше имя будут склонять во всех газетах, а остаток жизни вам придется работать чистильщиком сапог, потому что у вас не останется ни гроша, после того как вы заплатите за моральный ущерб. Вы потеряете абсолютно все, можете не сомневаться.

— Я… я так не думаю, джисс Живорез.

— Нет, все будет именно так. Вы прекрасно понимаете, что, когда выяснится правда, мэр вас уволит. Он подставит вас, чтобы самому остаться чистым. Вас обвинят в фабриковании улик, незаконном аресте и так далее. Сначала с вас потребуют компенсацию за моральный ущерб, потом отправят в тюрьму, а там найдется немало ласок и горностаев, которые будут счастливы увидеть вас в камере, шеф Врун. Я уверена, вам приготовят теплую встречу.

Ласки видели, что в мозгу шефа происходит трудная работа — там словно закрутились разные шестеренки, заставляя мысли шевелиться. Действительно, мэру Недоуму доверять нельзя, он всегда будет делать все, чтобы остаться в стороне, если дела пойдут не так, как предполагалось. Так что ему, Вруну, лучше отложить арест Серебряка — по крайней мере до тех пор, пока он не удостоверится, что может произвести его на законных основаниях.

Наконец Врун покосился на дверь и сказал:

— Вы меня не видели. — Он произнес это таким же драматическим тоном, что и обвинение Нюха в убийстве. — Меня здесь не было. Я собираюсь сказать полицейским, что Остронюха Серебряка в квартире нет. — Врун перевел дыхание. — А если вы меня выдадите, я клянусь, что покончу с вами обоими. И месть Вруна обрушится на ваши головы.

— Как мы понимаем, — с готовностью подхватил Нюх, — этого разговора тоже не было.

Врун кивнул.

— Я ухожу. Но когда-нибудь, джер Серебряк, я до вас доберусь и отправлю вас на корм червям.

— В таком случае не забудьте надеть резиновые перчатки, чтобы не испачкаться.