Серебряный дельфин - Энн Вэйл

— Что ты имеешь в виду?

— Несмотря на твое высокое мнение об этом красавчике, множество людей получили бы несказанное удовольствие, узнав, что Харт потерпел сокрушительное поражение. Возможно, человек, написавший эту записку, — кем бы он ни был — рассчитывал, что я от Харта мокрого места не оставлю.

— Я опасалась, что так и будет, когда заметила, что тебя вчера вечером нет в комнате, — призналась она. — Затем увидела, что ты внизу, в бухте. За всю свою жизнь я не чувствовала такого облегчения.

— Вот как? — Вопрос был задан странным тоном. — И за кого же ты обрадовалась больше, Рэчел, — за меня или Брена?

— Почему ты спрашиваешь? Конечно же, за тебя, Найл.

— В самом деле? — чувствовалось, что он не верит. Бросив взгляд на свои часы, Найл сказал: — Я сейчас должен уходить, а тебе надо выспаться. Я пришлю Джульет, а перед сном прими лекарство. — Он вышел и не оглянулся.

Щиколотка Рэчел все еще давала о себе знать. Однако в конце следующей недели она отправилась вместе с Найлом и Джульет на венчание знакомой пары. Это были хорошо известные и самые молодые новобрачные в колонии.

Насколько Рэчел могла припомнить, ей еще никогда в жизни не приходилось присутствовать на венчании. Когда невеста вышла из собора под руку со своим мужем, Рэчел не могла не почувствовать укола сожаления, что сама она выходила замуж без всей этой «парадной сбруи», как Найл однажды отозвался об обряде.

Прием после венчания проходил в доме родителей невесты, который оказался очень современным зданием, выстроенным почти полностью из стекла и бетона и окруженным неглубоким каналом, где плавали цветущие водяные лилии. Вокруг на больших каменных плитах красовались самые невероятные образцы современной скульптуры. Джульет как-то вскользь заметила, что дом был построен по проекту знаменитого американского архитектора и является одной из достопримечательностей Бермудских островов. Но Рэчел решила, что больше всего дом походит на огромную цистерну для перевозки живой рыбы и показался ей самым уродливым домом из всех, что она видела когда-либо.

Припомнив раздел, посвященный свадебным завтракам своей книги по кулинарии, Рэчел ожидала увидеть высокий замороженный торт в центре длинного стола. Но вместо этого там оказалось два торта: один под серебряной крышкой, предназначенный для жениха, и другой под золотой крышкой — для невесты. Джульет шепнула ей, что перед тем, как ужасная эпидемия, вызванная нашествием насекомых-паразитов, уничтожила огромное количество кедров, растущих на островах, эти великолепные свадебные торты всегда бывали украшены семенами кедра, которые полагалось высаживать после приема.

Приглашенных было так много, что Рэчел заметила в толпе Брена уже только после того, как невеста удалилась к себе в комнату, чтобы переодеться в дорожное платье. Брендон стоял совсем неподалеку от нее, разговаривая с очень серьезной блондинкой, одетой в белое платье, у которого почти полностью отсутствовала спина, и шляпу, украшенную черными шелковыми розами величиной с капустный кочан. Несмотря на свой ученый вид, блондинка благожелательно улыбалась и выдавала свои истинные чувства искусным трепетом ресниц, Брен же, казалось, слегка скучал. Сегодня даже Рэчел, которой все еще не хватало умения оценивать характер людей с первого взгляда, назвала бы его молодым человеком, имеющим слишком много денег и слишком много времени.

Должно быть, он почувствовал ее пристальный взгляд, потому что повернулся и встретился с Рэчел глазами. На секунду Рэчел показалось, что он может подойти и заговорить с ней. Однако Брен только поклонился, как будто они были едва знакомы, а затем что-то сказал своей собеседнице и, словно пастух овцу, погнал ту к праздничному столу.

Самой красивой после невесты, конечно, оказалась. Надин Оакхилл. На ней было яркое платье из оранжевого шифона с потрясающей драпировкой — все женщины в платьях пастельных тонов казались рядом с ней одетыми в линялые тряпки, — а простота ее шляпы на бретонский манер из белого шелка заставляла все другие украшенные цветами шляпы выглядеть безвкусными и аляповатыми.

Рядом с ней стояла незнакомая Рэчел уже немолодая женщина. Казалось, что дама пристально следит за Рэчел, проявляя при этом нечто большее, чем обычное любопытство одной женщины, заинтересованной нарядом другой. Рэчел и раньше видела ее в магазинах Хэмилтона и невольно чувствовала, что является объектом очень пристального наблюдения.

— Жули, кто эта женщина — вон та, в темно-голубом кружевном платье с кошмарным серым мехом? — спросила Рэчел свою невестку.

Джульет довольно громко хихикнула. Рэчел даже заподозрила, что девушка выпила слишком много шампанского.

— Этот «кошмарный серый мех», милочка, между прочим, шиншилла. Хотя почему все эти дамочки не первой свежести вечно кутаются в меха, когда температура за сорок — это уже выше моего понимания.

— Да, но ты знаешь, кто она? — настаивала Рэчел.

— Понятия не имею, дорогая. Я довольно часто встречала ее и раньше, но она не живет здесь. Возможно, она просто регулярно бывает на Бермудах. К нам ведь приезжает куча старых дев, которые хотят погреть стареющие телеса на солнышке, как минимум дважды в год.

— Кажется, она все время наблюдает за мной… словно знает меня. — Рэчел задумчиво отпила холодный коктейль.

— Скорее всего, она просто завидует вашему цвету лица — ведь он у вас как у школьницы. А сама леди, кажется, перенесла если не четыре, то наверняка три пластические операции, — безжалостно вынесла приговор Джульет. — Разве вы не замечали раньше, что если у этих старых кошечек нет ни одной морщинки на лице, то в глазах все равно читается мудрость веков.

— О, Джульет, какая же вы злая. Люди ведь не могут не стареть.

Ее невестка пожала плечами.

— Иногда мне так хочется быть уже старой. — Губы у нее дрогнули, и, к ужасу Рэчел, глаза Джульет внезапно заблестели от непролитых слез. — По правде говоря, мне хотелось бы умереть! — неожиданно страстно проговорила она, повернулась и поспешила в дом.

Рэчел бросилась было вслед за ней, но затем передумала и беспокойно огляделась, разыскивая Найла. Если на Джульет вот-вот нападет «грусть-тоска», они должны непременно увести ее, прежде чем она начнет привлекать к себе всеобщее внимание.

Найла не было рядом, и, решив, что он, очевидно, устал от всей этой светской трескотни и ускользнул, чтобы спокойно покурить где-нибудь, Рэчел протиснулась сквозь толпу гостей и неспешным шагом направилась в сторону постепенно понижающейся террасы, что вела на частный пляж хозяев дома.