Перебежчик - Вячеслав Шалыгин

Несмотря на позднее время (шел третий час ночи), Учитель сходил в кадровую службу пообщаться с братом, а заодно заглянул в парк, переговорил с одним знакомым механиком. Если учесть дневные вояжи Учителя в хозяйственную часть и в арсенал, получилось, что он обошел по кругу почти весь бункер. И везде творилось примерно одно и то же. Никто не спал. Все готовились к героической гибели.

Так что обстановка не только беспокоила, но и удручала. Да еще из головы никак не шел короткий, но неприятный разговор с капитаном Рабиновичем. Его недвусмысленное предупреждение лишь поначалу показалось Учителю лишним очком в копилку доморощенных сыщиков. Когда лейтенант справился с эмоциями и оценил ситуацию более трезво, он понял, что на самом деле хитрый Рабинович не сказал и не сделал ничего, что могло скомпрометировать его шефа. Ну поговорил. Ну предупредил. Попросил не мешать профессионалам. Формально все честь по чести. Заподозрить, что Рабиновича подослал провокатор, то есть Дед, теоретически можно, но на практике это недоказуемо. Так что вместо очка сыщики заработали только потенциальные неприятности. Одно дело, когда им намекали, другое — когда предупредили прямо. Как говорится, разные меры пресечения.

Вот почему, когда Учитель вернулся в свой отсек, он обвел бойцов группы взглядом, полным грусти, граничащей с унынием.

— Что-то ты кислый, командир, — заметил Рыжий. — Огорчил кто-то?

— Все нормально, — Учитель махнул рукой. — Спать хочется.

Танк и Рыжий вернулись в группу, будто бы никуда не уходили. С десяти вечера они вновь толкались в общей комнате отсека, готовили снаряжение и по-прежнему смотрели на Учителя, как на командира. Они даже обращались к нему с привычными вопросами, деловито и серьезно.

Хотя, чему тут удивляться? Размолвка у лейтенанта и подчиненных произошла на почве дел, никак не связанных со службой. Как говорится, дружба дружбой, а служба службой. В случае, когда дружба дает трещину, формула та же.

Боря в приготовлениях не участвовал. Он увлеченно пялился в компьютер, не замечая вокруг ничего и никого. Как обычно.

Учитель заглянул в кубрик к Вике. Девушки на месте не оказалось. И вечером Учитель ее тоже не видел, хотя ушел по своим делам поздно. Получалось, что все разумные нормы для прогулок в компании контрразведчиков Вика явно превысила. Ну, полчаса мог уточнять какие-то там детали особист, ну час. А дальше или арестуй, или отвали. Насколько Учитель знал Вику, так она и должна была сказать на исходе первого часа прогулки. Однако Учитель ушел около половины двенадцатого ночи, а Вика к тому времени еще не вернулась. Где она пропадала целый день, вечер и вот уже половину ночи, оставалось только гадать.

— Вика приходила? — уточнил лейтенант, обращаясь сразу ко всем бойцам.

— Не видели, — ответил Танк. — Может, до нас? Мы здесь только с десяти часов, до этого кофе пили, в предбанник не выглядывали. Боря, видел Вику?

— А? — Боря поднял взгляд на Учителя. — Кого? А-а, да, видел. Она в полночь пришла и сразу опять куда-то ушла. О, командир, а я тебя жду! Взгляни!

— Некогда, — Учитель беспокойно оглянулся. — Не нравится мне это. Где Вика вчера весь день пропадала? Почему ничего не рассказала? Куда снова ушла?

— Нет, Учитель, ты взгляни! — настойчиво повторил Боря. — Это важно.

— Мне сейчас важнее, куда делась Вика…

— Учитель, — Борис вдруг взглянул на командира с абсолютно нехарактерной твердостью. — Взгляни.

Будто бы совсем другой человек посмотрел. Это лейтенанта настолько заинтриговало, что он послушно подошел к столику и заглянул в компьютер. И не пожалел.

— Это свежий кадр с моей личной камеры наблюдения, — сказал Боря. — Я давно ее установил неподалеку от Тушинского купола. Потом ее грязным снегом залепило, а теперь снег, видишь, стаял, потом еще дождиком ее помыло. Почти нормально все видно.

— Вижу, вижу, — Учитель ударил кулаком в ладонь. — Вот все и сошлось!

— Что там у вас сошлось? — поинтересовался Рыжий, пытаясь тоже заглянуть в компьютер.

— А ты готовься, ножики точи, — ответил Боря. — Ты же сполз с ковра.

— А-а, вы опять про Грина…

— Нет, Рыжий, не угадал, — Учитель поднял взгляд на бойца, а затем вдруг развернул компьютер так, чтобы он и Танк видели изображение. — Узнаете?

На замершем стоп-кадре виднелся силовой купол Тушинской базы серпиенсов, черный «Лексус» на приемной площадке перед ним и два выходящих из машины человека. Вернее, человек, из авто выходящий, и человек, из нее вытаскиваемый. Мужчина в военной форме без погон вытаскивал из «Лексуса» женщину, скорее всего живую, но пребывающую в бессознательном состоянии. Мужчина стоял к камере спиной, а вот рассмотреть лицо женщины не составляло труда, даже с учетом плохого освещения. Света из салона машины оказалось для этого вполне достаточно. Да и рыжая копна волос способствовала идентификации не хуже пресловутого наномаркера, которым помечали своих агентов серпиенсы.

Из «Лексуса» неизвестный в форме без погон вытаскивал Вику. И вытаскивал он ее для того, чтобы передать нескольким стражникам. Боря снова запустил ролик, и все увидели, как человек передал Вику одному из серпиенсов буквально с рук на руки. Потом человек исчез вместе со змеевиками под куполом, кадр разорвался, но после того, как таймер в углу экрана пропустил семнадцать минут, ролик возобновился. Правда, лишь для того, чтобы показать, как человек появляется из купола, торопливо огибает машину и садится за руль. Секундой позже вспыхнули фары машины, но «Лексус» остался на месте. Прошло еще три минуты, прежде чем провокатор — а кто еще это мог быть?! — уехал в неизвестном направлении.

— Хотя, почему в неизвестном, — вслух отвечая на собственные мысли, процедил сквозь зубы Учитель. — Направление известно. Бункер под Лосиным островом. Разглядели его?

— Слишком темно, — сказал Танк. — Я рассмотрел только, что он без погон. Особист, наверное.

— Особист… — Учитель вдруг вынул из кармана коммуникатор. — Алло, семнадцатая группа, кто на связи? Немой? Ты мне и нужен. Ты знаешь особиста, который вчера уводил нашу Вику на прогулку? Не обязательно… Нет, детей с ним крестить никто не стал бы… Короче! А в лицо его… Да ты вообще смотрел в их сторону?! Хотя бы какой возраст, габариты, голос… Вообще ничего? Я понимаю, что ты ликвидатор, а не сыщик, но… Ладно, Немой. Отбой.

— Немой еще и слепой? — спросил Танк.

— Ничего удивительного, — сказал Рыжий. — Кто из вас разглядывает контрразведчиков? Взгляд отвели, плюнули через плечо и пошли подальше от них, поближе к кухне. Разве не так?

— Все верно, — ответил Учитель.

— Это Деда машина, — вдруг уверенно заключил Боря. — Я пробил по нашей базе.

— Вот так вот! — сказал Рыжий. — А вы сомневались.

— Ничего не понимаю, — сказал Танк.

— Настоящий провокатор — это Дед, — пояснил Рыжий. — Как я и говорил. Чего тут непонятного?

— Это я понял. Я тоже на него думал. Я не понимаю, зачем ему Вика так срочно потребовалась? — спросил Танк. — Что за аврал? Да еще почти в открытую… привез ее, сдал змеевикам, засветился. А ведь раньше он таких промахов не допускал. Что стряслось?

— А что вообще стряслось? — вопросом на вопрос ответил Учитель. — Почему штаб так резко назначил день «Д»? Почему Архангел вчера упорхнул куда-то на юг? Почему…

— Почему в сети бардак? — добавил Боря. — Серпиенсы явно хотят нас без связи оставить, ломают сеть, только треск стоит. Половина серверов рухнула. Я такой атаки еще никогда не видел. Еще немного, и вообще все серверы упадут, даже военные. Накроется Интернет бабушкиной периной, будем, как в двадцатом веке, телеграммы друг другу посылать.

— И это тоже — почему? — Учитель кивнул. — Да потому, ребятки, что наступает момент истины. Все решится в ближайшее время, и смысла в шпионских играх больше нет. Осталось сыграть всего один короткий период, овертайм. В нем все и решится. Или мы выиграем, или они. Продолжения игры не будет. Провокатор это понял и пошел ва-банк. Я еще днем это заподозрил, когда Дед ко мне Рабиновича подослал, предупредить и попугать немного. Теперь все подтвердилось!

— Тогда и мы… — Танк достал из кармана «кольт» и заставил пистолет эффектно лязгнуть, когда патрон вошел в ствол, — пойдем в банк. Попросим провокатора деньги на бочку выложить. Тридцать серебряных.

— Пойдем, — неожиданно согласился Учитель. — Только сначала к генералу. А то, не дай бог, он, как в августе, вдруг возьмет да и перенесет день «Д» на сутки раньше. Ситуация, я чувствую, складывается похожая.

— А Вика? — спросил Боря. — Что с ней будет?

— Не знаю пока, — ответил Учитель. — Ну что расселись? Подъем! Идем все. Прикроете меня, если что.

— Даже так? — Рыжий хмыкнул. — Прикажешь в штабных стрелять?

— Если будут мешать, прикажу, — Учитель открыл оружейную пирамиду, достал два дробовика и бросил их одновременно Боре и Рыжему, а затем взял еще и автомат, для себя. — Но они не будут мешать. Пропустят к генералу, как миленькие. Никуда не денутся.