Камбэк - Лили Чу

– Мне многое не нравится. Например, как вытекает вода, когда недостаточно хорошо встряхиваешь горчицу.

Она хмурится:

– Да, но жидкость, которая скапливается на поверхности йогурта, еще хуже.

– Спорно. Я хочу сказать, что жизнь – это не о том, чтобы нравилось все, что происходит. Иногда с чем-то приходится мириться, и этого достаточно. Выливаешь воду из йогурта. Обтираешь мокрую булочку.

– Это другой уровень, не сравнивай с сырым хот-догом. – Хана закладывает руки за голову. – Фиби – твоя единственная сестра.

Я не отвечаю, потому что устала и уже поздно. Когда я стою под душем, слова Ханы возвращаются ко мне, и я подставляю лицо под струи воды, так что громкое журчание наполняет уши. Она не понимает, насколько ненадежна Фиби. Как можно доверять тому, кто бросает тебя ради чего-то лучшего, зная, что ты пострадаешь от подобного решения? Иногда одной любви недостаточно.

Я корчу рожицу стенке и заканчиваю. С Фиби ничего не изменилось с тех пор, как она ушла, и я не ожидаю перемен и теперь. Я возвращаюсь в свою комнату и ложусь в постель, где Хана уже свернулась калачиком и спит.

Сон приходит медленно, пока мои мысли мечутся между Джихуном и Фиби.

* * *

Раннее утро застает меня на балконе, где я наслаждаюсь последними вдохами прохлады уходящего сумрака. Наступающий день уже накапливает густую влажность, которая покрывает кожу и проникает в легкие, пока тело не почувствует полного насыщения. Я еще не закована в кандалы нейлоновых чулок и счастлива в свободных шортах и без лифчика, набрасывая план развлечений для Ханы и Джихуна.

Можно сказать, что я трачу время впустую, потакая своим желаниям, тогда как мне следовало бы безжалостно сортировать свои электронные письма, но авторучка рисует каракули на странице в моем дорожном дневнике. В мой компьютер загружен и цифровой планировщик под названием Eppy, который отлично подходит для организации дня и содержит модуль планирования отпуска моей мечты, но я все равно всегда начинаю с ручки и бумаги. Я упираюсь ногами в стену балкона и размышляю. При составлении маршрута надо учитывать следующие соображения: запасы энергии, цели и внешние факторы.

На энергетическом фронте: с Джихуном все будет в порядке, но Хана устанет от дороги. Лучше всего провести день в спокойной обстановке.

Цели: Хана и Джихун давно не виделись, поэтому захотят поговорить и поделиться новостями. Так что исключаем шумные мероприятия, которые требуют большой вовлеченности от посетителей.

Внешние факторы: ожидается типичный августовский день в Торонто с убийственной влажностью, палящим солнцем и температурой под 40 °C. Ребятам понадобится прохлада и тень. К тому же в разгаре высокий туристический сезон, а Джихун не любит толп. Значит, никаких Островов Торонто [62] или больших музеев, хотя те, что поменьше, могли бы ему понравиться.

Я направляюсь на кухню, чтобы налить себе еще кофе. Одна из ярко-розовых мюли Ханы валяется у двери рядом с дорогими кожаными кроссовками Джихуна от итальянского или, возможно, японского люксового бренда.

Меня осеняет: теперь я знаю, каким должен быть их день.

Я проверяю кое-что в интернете и бронирую столик на обед, после чего отправляю сообщение Юко, и та обещает подключить свои связи. Затем я посылаю Хане электронное письмо с инструкциями: поскольку и она, и Джихун обожают сюрпризы, я даю расплывчатые формулировки и некоторые подсказки в стиле квеста «Охота за сокровищами», но разгадать их довольно легко.

Хана выходит из спальни с тканевой маской на лице.

– Ты не собираешься на работу? – Похоже, она удивлена.

– Хотела сначала кое-что сделать.

Она кивает и поправляет маску вокруг глаз, прежде чем рассеянно уставиться на балконные перила.

– Как все-таки прошел Ванкувер? – спрашиваю я.

Хана любит свою работу, но длительные поездки порой высасывают из нее все силы. Она потирает рукой колено.

– Сплошное расстройство. Это как неравный бой, понимаешь? Я получила электронное письмо, в котором сказано, что мой антирасистский семинар был расистским.

– Как это?

Она достает свой телефон и зачитывает с экрана:

– «Я была разочарована тем, сколько времени уделяется азиатам по сравнению с другими меньшинствами, когда очевидно, что азиаты больше всего выигрывают от системы и практически не страдают от дискриминации. Я призываю вас задуматься о том, что тренинг, проводимый китаянкой, вносит ненужную предвзятость в то, что могло бы стать семинаром, побуждающим к размышлениям. В конце концов, я и мои сторонники приходим слушать и учиться, чтобы помогать тем, кто действительно нуждается в помощи и понимании».

Мне хочется пробить стену и сквозь нее добраться до идиотки и врезать ей от имени Ханы.

– Я полагаю, китаянка – это ты?

– Все азиаты – китайцы для Леди Пробуждение. – Хана закрывает глаза и роняет телефон на колени. – Она еще и постоянно перебивала меня.

– Ты хорошо выполняешь свою работу, – подбадриваю я ее. – Важную работу. Возможно, ты не сразу заметишь разницу, но со временем лед тронется.

– Наверное, – говорит она без особого энтузиазма. – Противно слушать все эти оправдания, которые приводят люди, лишь бы не думать, что им когда-нибудь придется измениться. Та женщина даже не понимает, как усугубляет проблему.

Я протягиваю руку и сжимаю ее плечо.

– Отдохни немного, расслабься. Ты столько сил вкладываешь в свою работу, но тебе нельзя перегореть.

Она слегка улыбается небу.

– Слишком поздно.

Она закрывает глаза, и я понимаю намек на то, что мне лучше уйти. Я определенно опаздываю на работу, но не могу заставить себя беспокоиться об этом, когда напоследок проверяю программу их дня, чтобы убедиться, что все идеально. Тем более Хана так измотана, и я хочу подарить ей хотя бы несколько часов веселья и отдыха.

Мои старания не напрасны: в течение дня Хана и Джихун присылают мне сообщения, которые варьируются от счастливых смайликов до фотографий тех мест, где они находятся. Сначала их ждала частная экскурсия с гидом-доцентом в Музей обуви Бата, где Хана позировала на фоне гигантской кроссовки, затем обед в маленьком ресторанчике с лучшим в городе салатом капрезе. Каждое сообщение доставляет мне удовлетворение, которого я не нахожу в деловых электронных письмах и скучных совещаниях. Когда я проверяю свой телефон в тридцать шестой раз за последний час, появляется уведомление.

Фиби: Привет.

Я медленно кладу телефон обратно на стол и смотрю на него, как на тарантула. Фиби протягивает мне руку. Почему?

Ты сможешь понять это, ответив на сообщение, гений.

Я не хочу отвечать, будучи мстительным и недалеким гуманоидом. Мне не нужно досконально анализировать водоворот чувств в моей душе, потому