Нечестная игра - Кэнди Стайнер

но мне не нужно твое разрешение, благословение или нечто подобное, дабы привести парня к себе домой. Я взрослая женщина, и буду делать то, что хочу. – Она указала на Энди. – Он милый, ясно? И с ним легко. Его полностью устраивают мои желания – в отличие от некоторых.

– Джемма, – попытался я.

– Джемма, – повторила Белль, беря за руку свою лучшую подругу. – Эй, ты же знаешь, что я сторонница отношений на одну ночь и королева секса без обязательств, но, пожалуй, здесь я соглашусь с Заком.

Джемма приоткрыла рот, будто попытка подруги помешать ей пойти домой с пьяным неандертальцем оскорбила ее. Затем она прищурилась.

– Ты согласна с Заком, – невозмутимо произнесла она. – Ну, конечно. Знаешь что? Мне не нужно разрешение ни от кого из вас. – Джемма указала пальцем на Белль, а затем махнула им в мою сторону. – Я устала от того, что все указывают, что лучше для меня. Никто не прислушивается к моим желаниям.

– Я прислушиваюсь, – сказала Белль. – И, как сказал Зак, если ты захочешь позвонить ему утром, я буду не против. Но я знаю, что случилось в прошлом, – сказала она, и тогда я с любопытством посмотрел на Белль.

Что случилось в прошлом?

– И знаю, какой ты становишься, когда чувствуешь, что теряешь контроль.

– Я не теряю контроль, – возразила Джемма, качая головой. – Я контролирую ситуацию и именно поэтому ухожу. Потому что я этого хочу.

Она вырвала свою руку из руки Белль и немного изменила позу, процедив:

– И для протокола, – начала она, снова сверля меня взглядом. – Ты понятия не имеешь, от чего я «убегаю». – Джемма саркастически заключила последние два слова в кавычки. – Или кто я такая на самом деле. Так что перестань думать, будто знаешь, что для меня лучше. – Она схватила свою сумочку, которая всю ночь висела на барном стуле Белль. – Перестань вести себя так, будто ты вообще меня знаешь.

С этими словами Джемма развернулась на каблуках и промчалась через бар, взяв Энди за руку и потянув его к двери. Тупица поднял большой палец вверх за своей спиной под аккомпанемент смеющихся и подбадривающих его придурковатых друзей. Я зарычал, запустив полупустой стакан в дальний конец бара. Он разбился вдребезги, когда ударился о мусорное ведро, отчего Док резко поднял руки.

– Черт возьми, Зак! – Он покачал головой, снимая метлу со стены и бросая ее мне. – Убери это. И возьми себя в руки, она всего лишь девушка.

Белль смотрела на меня грустными, сочувственными глазами, когда я поймал метлу и обхватил ее так крепко, что побелели костяшки пальцев. Я встретился с девушкой взглядом, и у нее был такой вид, словно ей одновременно хотелось обнять меня и в то же время швырнуть стакан.

– Мне жаль, – сказала она, соскальзывая со стула и бросая наличные на стойку. – Мне надо пойти и спасти ее от нее самой.

– Позволь мне пойти с тобой.

Белль помотала головой, подняв руку.

– Не надо. Хорошо? Сегодня она может злиться на меня, а завтра забудет об этом. Но…

– Это меня не касается, да?

Взгляд Белль снова стал мягче.

– Прости, Зак.

Я не ответил, просто кивнул, когда она пробиралась сквозь толпу к выходу, за которым исчезла Джемма. Мне потребовалась вся оставшаяся крупица самообладания, чтобы не броситься за ней, не проталкиваться сквозь каждого встречного, пока я не оказался бы снаружи и не ударил Энди кулаком в лицо.

Но какой в этом был бы смысл?

Джемма ясно дала понять, что чувствует ко мне.

Совсем не то, чего я ожидал.

– Извини, Док, – сказал я, когда он проходил мимо.

Он сочувственно улыбнулся, сжав губы, и похлопал меня по плечу.

– Все в порядке. Просто убери осколки.

Сделав глубокий вдох, я начал подметать. Мне претило то, какую боль во мне вызвали его слова.

Она всего лишь девушка.

Я не пытался снова найти Белль. Не оглядывался по сторонам, дабы узнать, не села ли Джемма в такси с Энди. Я просто молча собрал разбитое стекло, удивляясь, как мог так увлечься женщиной, которой, оказалось, на меня наплевать, и поражаясь, как за одну ночь все перевернулось на сто восемьдесят градусов.

Может, Джемма и вправду ничем не отличалась от других девушек.

Может, она действительно была, как все остальные.

И, может, – как бы эта мысль ни пронзала грудь, подобно раскаленному металлу, – но мне стоило сделать именно то, чего она хотела.

Отпустить ее.

Джемма

Я совершила ошибку.

Огромную, чудовищную ошибку.

Разумеется, я осознала это только через десять минут, когда оказалось уже слишком поздно.

Мне и в голову не приходило, что я делаю неправильный выбор, когда неторопливо подходила к столу, полному парней, одержимая желанием доказать Заку, что пришла в бар не ради него. В тот момент это походило на игру, в которую, как выяснилось, мне нравилось играть. Я просто хотела подразнить его, дать понять, кто контролирует все, что происходит между нами.

У меня по-прежнему имелся план. Мне все так же не хотелось вступать в отношения. А он все так же тратил свое время впустую.

Как бы ни было больно признавать, но я совершила ошибку, подойдя к тому столику с парнями. Даже если бы я не решила весело провести время, болея за «Беарз» и залпом выпивая текилу, будто это вода, мне следовало понять, что я играю с огнем.

Мне приснился сон о бывшем муже меньше чем за час до прихода в бар, поэтому мне не следовало пить так много. Мне вообще не следовало пить. Надо было остаться дома, позволить Белль подняться ко мне, встретиться лицом к лицу с прошлым – да с чем угодно – вместо того, чтобы избегать ситуацию.

Но такова моя модель поведения, и хотя в прошлом мне удалось избежать хаоса, в настоящем я погрязла в нем с головой.

Энди схватил меня за задницу, пока я искала в телефоне «Убер». Сердце бешено заколотилось в груди, ослабляя воздействие текилы.

Не хочу, чтобы он прикасался ко мне.

Не хочу, чтобы он ехал ко мне домой.

Я хочу Зака.

Это желание застало меня врасплох, и я выбросила его из головы, свалив всю вину на алкоголь. Я была на взводе после того, как сорвалась на Зака. Мне не составит труда извиниться перед Белль, но он – совсем другой разговор.

Может, мне стоит пойти и извиниться перед ним прямо сейчас…

Данная мысль ошеломила меня, и я замерла, не в силах нажать на кнопку вызова такси.

– Не могу дождаться, когда мы окажемся дома, – прошептал