Его моя девочка - Эльвира Владимировна Смелик

Лиза направилась в прихожую, по пути гадая, кто бы это мог быть. Кого бы она хотела увидеть – тут вообще без вариантов, хотя и маловероятно.

Или очень даже вероятно?

Стоило двери открыться, Никита тут же переступил через порог. Куртка в руке, как будто он снял её ещё на подходе. Глянул пристально, прямо в глаза, сглотнул.

– Ты… – начала Лиза, но произнести что-то ещё уже не успела.

Он захлопнул дверь, отбросил в сторону куртку, обхватил ладонями её лицо, впился в губы, жадно и жёстко. Лиза задохнулась от неожиданности, от непроизнесённых слов, от горячности поцелуя, но даже не попробовала отстраниться, перевести дух.

Да какое там? Если именно это сейчас самое желанное и необходимое. Не оторваться, не остановиться. Она, наоборот, теснее приникла к Никите, обняла, ощутила, как реагирует он на её близость.

Его руки скользнули вниз, подушечки пальцев прочертили горячие твёрдые линии вдоль шеи, спустились к плечам, крепко, до боли стиснули их на мгновение, и тут же устремились ниже, добрались до края футболки, нетерпеливыми рывками потянули его вверх.

Теперь и футболка улетела вслед за курткой, а потом и джемпер. Лиза провела ладонями по широкой груди, по твёрдому напряжённому животу, а Никита подхватил её, приподнял – легко, будто она вообще ничего не весила – донёс до комнаты, уронил на кровать. И сразу взялся за пояс её шортов, сдёрнул их вместе с трусами, уронил их на пол, провёл пальцами между ног, будто желал убедиться, что она готова, вытащил из кармана блестящий квадратик упаковки, расстегнул брюки.

Лиза облизнула пересохшие саднящие губы, наблюдая за ним, обрисовывая взглядом линии тела, и те несколько секунд, которые ей пришлось ждать, казались непереносимо долгими.

Он лёг, на мгновение придавил её всей своей тяжестью, и тут же вошёл, и она с тем же нетерпением и с тихим стоном вожделения подалась навстречу, вбирая его в себя, глубже, как можно глубже, обхватила ногами, впилась пальцами в плечи. Он, не прекращая движений, наклонился, опять жадно приник к её губам – больно прикусывал, с трудом сдерживаясь, чтобы не стиснуть зубы слишком крепко и, кажется, даже тихонько рычал. Лиза больше чувствовала, чем слышала, потому что у самой не получалось молчать, и тоже хотелось – изо всех сил сдавить его губы, поймать сладкий стон, ощутить на вкус.

Ногти безжалостно вонзились в кожу. Нет, она не желала, чтобы Никита отстранялся, наоборот. Она хотела, чтобы это никогда не заканчивалось. Даже если они сойдут с ума. Даже если умрут от разрывающей их ненасытной страсти и наслаждения.

Последний стон получился долгим и громким, пробудив почти животное стремление. Лиза вцепилась зубами в его плечо, прихватила кожу и всё-таки вырвала ещё один вскрик, заставила лишний раз вздрогнуть. Никита обессиленный распластался на ней, она терпела сколько могла его тяжесть, не дышала, словно застыла, словно пыталась остановить время, навсегда сохранить ощущения, которые только что накрывали с головой. Но потом всё-таки стало слишком тяжело, и она шевельнулась.

Он мгновенно понял, чуть приподнялся, сдвинулся в сторону, откинулся на спину. Но теперь уже она сама, придвинувшись вплотную, навалилась на него, положила голову на плечо и ладонь на грудь. Но и это ещё не всё. Закинула на него ногу, специально пристроила её так, чтобы чувствовать под коленом усталую мягкость расслабленной плоти.

Он приобнял её, или нет, скорее так – тоже положил руку на её бедро, провёл туда-сюда, погладил. Лиза уткнулась носом в его кожу, задышала теплом, пропитанным таким умопомрачительным запахом разгорячённого живого тела, поймала щекой стук его сердца.

Нет-нет, никаких умереть. О чём она вообще? Только жить. Чтобы раз за разом испытывать снова и снова. Не только разрядку от сумасшедшего секса, но и всё вот это – что она чувствует, если Никита рядом.

Ведь вроде бы только что лежали обессиленные, чуть живые, сытые ощущениями, и всего-то несколько минут прошло, как исчез туман из мыслей и дыханием выровнялось, как сердце перестало бешено стучать, а Лиза уже опять изголодалась по касаниям. Она медленно и нежно водила пальцами по Никитиной груди, иногда поднималась к шее, обрисовывала ложбинки и выступы или спускалась к животу. А потом вспомнила и всё-таки спросила:

– И чем ты был занят?

– Когда? – выдохнул он лениво.

– После пар, – уточнила Лиза.

– Ничем.

– А Алик…

Никита накрыл ладонью её рот, не захотел слушать, а ей пока не захотелось делать выводы. Она обхватила губами его палец, тронула кончиком языка, чуть сжала. Он даже на подобное среагировал – она же сразу почувствовала, легонько надавила коленом.

Он убрал от её лица ладонь, и Лиза приподнялась, навалилась на него ещё сильнее, добралась до губ, коснулась их своими, поймала нижнюю, легонько сдавила зубами, и опять нежно тронула. Потом повернула голову, подобрала с края кровати надорванный квадратик, спросила:

– У тебя есть ещё?

– С собой? – уточнил Никита, не переставая ласково поглаживать её бёдра и спину. – Нет.

– А у меня в комоде, – разочарованно сообщила Лиза.

А тот у другой стены, а Никитины брюки гораздо ближе, лежат рядом с кроватью, и достаточно всего лишь чуть-чуть сдвинуться к краю, опустить руку.

– В следующий раз клади под подушку, – назидательно выдал Никита.

– Я же не знала, что ты придёшь, – оправдалась Лиза. – Сейчас.

Она попыталась подняться, но Никита успел раньше, крепко притиснул её к себе кровати, мотнул головой.

– Потом.

– Слишком устал?

– Не-ет, – убеждённо возразил он. – Но можно же по-другому.

Он легко выскользнул из-под неё, повернулся на бок, коснулся губами Лизиного плеча, потом выпрямился, сел, с лёгким нажимом провёл пальцами вдоль позвоночника. А она уже хотела, нестерпимо хотела. Выгнулась ополоумевшей мартовской кошкой, чувствуя, как его пальцы спускаются всё ниже, улетая в фантазиях гораздо дальше того, что уже происходило. Она уже почти ощутила, чего ещё не случилось, сладко замерла в предвкушении.

Раньше Лиза и не представляла, что может быть вот такой, бесконечно откровенной, несдержанной, раскрепощённой и по-животному жадной, не чувствовать ни страха, ни смущения. В свой первый раз она боялась сделать что-то не