Самогонщик против армии США - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

— Не решил. Казнить или сгноить её в подвалах Номинорра пока не намерен.

Вообще-то, у магистрата есть своя тюрьма. Дворцовые застенки предназначены для личных врагов и пленников архиглея. Не трудно догадаться, что до ареста Фаи они преимущественно пустовали.

Маме я соврал. Точнее, сказал не всю правду. Собираюсь в Дорторрн, предъявить полукровку королю. Там решим. Хотя, если оставлю ему, выйдет та же фигня. Он казнит убийцу сына или заморит до смерти в тюрьме.

Фаи — тварь. Но так её вырастили и воспитали. Для каросского наёмника бой и мочилово — естественные действия. Не более предосудительные, чем отправление надобностей. Да, пахнет плохо, но такова жизнь.

Едва отужинал, навалились новые ходатаи. Учителя явились толпой — просить за Фаи, узнав об аресте. Говорят, хорошо работала. За какую-то неделю вполне влилась в их профсоюзную организацию.

В столицу нужно спешить. Но я морально устал. Не семижильный. Просто соскучился по жене и мальчикам. По скучной жизни самогонщика и строителя нового светлого будущего, без авантюр, походов и сражений, которые, оказывается, далеко не все оканчиваются победой.

Перед тем, как уйти в архиглейские покои на третий этаж и запретить страже пускать кого-либо даже с известием, что прибыл Моуи и ожидает аудиенции, я велел разыскать и привести ко мне Дюльку — на галерею второго этажа. Около бывшей спальни Айюрра.

Отсюда открывается вид на город, справа проступает излучина реки около порта. Плотно посаженные дома внутри внешнего периметра стен. Острые шпили храмов. Живопись! Особенно на закате.

Бобик, учуяв моё лирическое настроение, улёгся возле ног, показывая: он тоже умиротворён. Ещё бы, наведался на кухню, где внутренняя стража не рискует ему запретить входить, а повара под страхом смерти тут же презентуют здоровенный шмат мяса, мне бы столько хватило дня на три.

— Вызывал, Гош?

Интеллигентный прикид в виде сутаны и шапочки студиозуса шёл носатому и ушастому колхозному парню как козе баян. Но, говорят, старается. Успевает не хуже интеллигенции. Настырный.

— Должен поблагодарить тебя, Дюлька. Вовремя ты заметил и предупредил про знак лисы у Фаи на руке. Это — знак принадлежности к каросской банде Кривого Лиса. Она — дочь вожака и достаточно опытна в деле убийства. Зря я не придал значения твоим словам. Столько людей погибло!

Он развёл руками.

— Да я сам не знал, что думать. Вроде — хорошая она. Песни поёт душевные. Грустные. «Давно уж сдалась даже сталь, и вот сейчас — мы все умрём», — процитировал он по памяти, не рискуя напеть.

— Ого! Ты, часом, не увлёкся ей?

Парень склонил голову.

— Не… Наверно. Но всё время о ней вспоминаю.

— И ходишь печальный.

— Да, Гош. Судьба Фаи меня волнует.

— Боюсь, остальных членов банды — тоже. Поэтому увезу её из Номинорра. Не хочу подвергать его риску штурма.

С двумя М4 и одним ППС, оставшимся на моей лошади, да обученной командой кароссцев банда Кривого Лиса действительно стала самым опасным боевым подразделением на планете. И с ними надо что-то решать. Одно то, как грамотно они выстроили засаду и наверняка положили бы меня, не вынеси Бобик хозяина из седла, о многом говорит.

С другой стороны, о волкодаве были осведомлены и не учли. У них тоже случаются просчёты.

Ладно. Стоя в галерее и болтая с Дюлькой, я их не изловлю.

Отпустив парня горевать в одиночестве, отправился к своим. И получил сюрприз.

Мюи, имевшая доступ к моему ноутбуку, где среди терабайта информации зацепилось и накачалось всякое, наткнулась на ролики из серии «детям до шестнадцати». Как только потом догадался, приняла их за чистую монету: именно так занимаются любовью на родине любимого мужа. Теперь понятно, почему он скучает и так часто уезжает… Не получает привычного!

Супруга, скинув халат, продемонстрировала заготовленный секси-наряд — кожаные шорты, высокие сапоги, кожаный бюстгальтер и фуражку а-ля нью-йоркский полицейский. В руке — хлыст! Выглядела фантастически. И довольно опасно.

Несмотря на мои протесты, мол — садо-мазо у меня не в фаворе, попробовала отхлестать. Некоторое время мы носились по спальне. От увечий меня спасало только её неумение бегать на высоких каблуках. Бедная, она пару раз едва не грохнулась, когда каблук подворачивался. Блин, где же Мюи умудрилась найти мастера, чтобы здесь, в средневековом окружении, соорудить ботфорты на платформе и шпильке, мечту фетишиста…

Наконец, я просто перехватил её руку и выдернул хлыст, забросив в угол. Подхватил благоверную на руки и швырнул на постель. Фуражка упала и покатилась, сапоги стянул с неё сам.

Улучив момент, она вывернулась и оказалась наверху. Спустила мне бриджи и попыталась сделать приятное… Не понимая, почему у меня всё сжалось, когда около самого чувствительного места организма мелькают острые клыки.

Наконец, когда шортики и лифчик отправились за хлыстом, моя очаровательная оказалась в костюме Евы, а я приступил к самому увлекательному занятию в мире, из-под меня вдруг донеслось:

— Я-я! Грандиоз! Натюрлих! Даст ист фантастиш!

Ей богу, чуть с кровати не скатился. Тем более, с местным акцентом «гр-рандиоз-натюр-р-рлих» звучит как угроза убийства или, по крайней мере, кастрации.

Сдержался. Просто заржал и продолжил под её стенания, из которых больше всего впечатлило утверждение, что я — «сексмашине». Жаль, немецкий практически не знаю, Мюи заучила много слов. Вряд ли поняла их значение. Уверен, в роликах были и такие фразы: «Фройлян, вы вызывали водопроводчика?»

В общем, состоялся если и не лучший, то самый забавный секс в моей жизни.

Потом мы лежали и обсуждали её находки. Тут главное было не обидеть — старалась же моя девочка. Объяснял, что в земном мире так прихотливо развлекаются лишь иногда, по праздникам и особым случаям. Но не каждый день, потому что пресытишься. А вот по поводу, например, годовщины свадьбы — очень даже хорошо.

Но, прошу во имя пресвятого Моуи! Без плётки.

Глава 12

Брент, владевший поместьем с рощей Веруна, ближайшей к Дорторрну, неплохо наживался, когда я пользовался его услугами для путешествий в столицу и обратно. За приличное вознаграждение обеспечивал меня кхарами и несколькими охранниками. Ненадёжными, однажды те попытались меня ограбить и убить.

В порыве божеской щедрости Верун позволил мне проводить в рощу ещё пару человек и переноситься в другую рощу, взяв их за руки. Думал, этим ограничусь? Наивный! Взял четверых и пленницу со скованными руками.

Очутившись под кронами аккуратных деревьев, под ногами —