Перекрёсток миров. Начало - Сокот

   Продолжения проповеди не последовало, сапоги жреца заскрипели по дороге отдаляясь. Главный, у которого я по прежнему сидела на коленях, продолжал молча гладить меня по голове. Я потихоньку начала успокаиваться. Хотя надо отдать должное, спор со жрецом немного помог мне сосредоточиться и взять себя в руки. Я расслышала как к нам подошел кто-то еще и тихо сел рядом.

   - Тирли, ты охренел? - прорезались в голосе главного командные и явно недовольные нотки.

   - Спокойно командир, Потапыч проснулся, - ответил тихо подошедший. - Он меня сменил на фишке. Говорит, что стимуляторы его уже отпустили. Комар лег баиньки, сменит его через четыре часа. Потом твоя очередь.

   А, точно, обладатель этого голоса сидел на фургоне и узнал церемониальный язык, я узнала голос.

   - Добро, - державший меня чуть-чуть пошевелился, разминая явно затекшие мышцы. Я подумала что надо бы с него слезть, наверное. Но прижиматься к нему было так... уютно. Почти как к папе. Слезы опять навернулись мне на глаза.

   - Шелли, я понимаю, что мы очень разные, извини, если я скажу что-нибудь не так, - наконец нарушил тишину главный. - Но мне приходилось за свою жизнь очень много убивать, равно как и терять друзей. Но у нас есть поверье... не знаю даже, связано ли оно с богом или еще... может просто традиция... Мы верим, что пока мы помним тех, кто ушел, они какой-то частицей своей... личности, остаются среди нас, тех кто их помнит. И чем больше народу вспоминает ушедших, тем большая часть их сущности остается среди нас. И мы считаем, что самое худшее, что только можно сделать по отношению к умершим товарищам - это перестать их вспоминать.

   - Может у вас и так, - вздохнула я. - Хорошая традиция на самом деле. Но мы точно знаем, что происходит с нашей личностью после смерти. Краткая вспышка, полет в междумирьи и слияние с хаосом. Я сама не видела, я еще маленькая, но и папа и дядя бывали в пограничных мирах. Они рассказывали...

   - Но кто может знать, все долетает до вашего хаоса, или какая то малая частичка может отколоться по дороге, привлеченная воспоминаниями родных и друзей? - хитро усмехнулся человек. - У нас даже сложилось правило, когда мы компанией собираемся за столом, мы поднимая третий стакан... да, пусть будет стакан, вспоминаем всех тех, кого нет сегодня с нами...

   Я промолчала... Странные эти люди, ничего похожего я не слышала раньше. Хотя и не интересовалась ими особо. С другой стороны, у одного из торговых партнеров отца склеп с его предками был прямо в саду городского дома. И на раутах он очень любил хвастаться своими предками, как будто напоказ, мол смотрите сколько их у меня... Никогда не могла понять, у нас чем меньше поколений прошло после предка-демона - тем сильнее род. А у людей все наоборот.

   - Кто у нее погиб? - спросил сидящий рядом с нами, Тирли, вроде его главный так назвал. Ну что, еще одна проповедь?

   - Отец. Кстати, она нас прекрасно сейчас понимает.

   - Начальника, только ногами не бей, чукча клянется не продавать военную тайну... Только менять. На лучше, дай ей, должно немного помочь. И мы тоже помянем, они достойно сражались...

   - Капитан, тебя контузили что ли? - опять начал порыкивать главный. Кстати, до сих пор не узнала как его зовут.

   - Командир, во-первых с местного сидра мы пробу уже сняли, по чуть-чуть, - спокойно и как-то рассудительно сказал этот Тирли. Странно, до моря тут не намного ближе, чем до степи, с какого перепугу этот капитан. Но человек продолжил: - Не хипешуй. Все равно нам придется раньше или позже местную еду есть. Так что можно сказать принесли себя в жертву эксперименту. Так вот, сидр оказался крепленый явно. Так что от чуть-чуть разбодяженного спирта ничего с ней не станется. Во-вторых, алкоголь действует расслабляюще, особенно если сразу после адреналина. Я же видел как она тебя чуть в полет не отправила. А если в истерику сорвется - не факт что мы все ее удержим. Ну и в третьих - мне тоже надо выпить, в конце-то концов. Я все понимаю, что задание, то се... Но я свою жену все-таки люблю, не смотря на всю ее придурь, а когда вернемся - не понятно, да и черта не каждый день встречаю...

   - То, что не повредит вам, не повредит и мне, - буркнула я, сердито вытирая слезы со щек. - Человеческой крови во мне достаточно...

   - Ладно, давай, - сказал главный, но в голосе по прежнему проскальзывали сердитые нотки. - Мне, если честно тоже сто грамм не помешают. Но я буду все отрицать...

   Мне в руку ткнулась небольшая кружка, тоже металлическая, как и вся их посуда. Рядом что-то забулькало.

   - Пей залпом, Шелли, во рту не держи, сразу глотай, - сказал Тирли закончив разливать напиток. - Ну что, помянем...

   Я, следуя рекомендации влила в себя содержимое посудины. Оооййй-еейййй, это ж "горючее", судя по вкусу наполовину разведенное водой. Да эту гадость алхимическую только гномы в такой концентрации пьют. Наши, когда надо мной подшутили, разводили в пропорции бутылка "горючего" на бочонок сидра, а если воины собирались крепко выпить, но не имели время посидеть, как они говорили "по настоящему", они вливали в бочонок две бутылки этой дряни. По пищеводу прокатился огненный комок и растекся в желудке. Да, если эти пьют постоянно "горючее" в такой концентрации, то им т'сареш никакие не страшны. Они ж от первого же глотка крови забалдеют. Я закашлялась.

   - На-ка, закуси, - мне в руку ткнулось что-то твердое. Я автоматически пихнула в это в рот. Оказалась лепешка, с кусочком вяленого мяса. Все жутко черствое, но на вкус очень даже ничего так. Я принялась усиленно жевать, попутно с усилием втягивая воздух через зубы, в надежде остудить горящий ком в желудке. Люди синхронно выдохнули, влили в себя свою порцию, резко вдохнули через стиснутые зубы и снова выдохнули. В чистом вечернем воздухе запахло перегаром. Не поняла, они что, неразведенный пили... У меня в горле опять запершило...

   - Тирли, скотина, ты как спирт развел, - спросил главный.

   - Нам никак, а ей - градусов до двадцати...

   - Я в порядке, - я справилась с кашлем и жестом попыталась показать Тирли, что мол нормально... Пожар в желудке унялся, зато тепло стало растекаться по жилам. Действительно стало легче, каждый раз, как я смотрела на тела, мне опять хотелось плакать, но теперь я могла справляться со слезами. И спазмы на горле отпустили...

   - Да, кажется теперь я понимаю, что чувствовал папа, когда мама умерла, - задумчиво сказала я. - И почему он надо мной так трясся...

   Люди сидели молча. Нда... Теперь я сирота... Дядюшка конечно не оставит, да и клан поможет. Вспомним о клане... Да, надо соблюсти формальности. Папа бы не понял, если б я поступила иначе...

   - Слушай, как тебя звать? - ткнула я кулаком в плечо держащего меня человека.