Бросок Саламандры - Алекс Орлов

– Внимание, всем, кто на проводке, начать тарировку рабочих мест! – прозвучал голос начальника смены.

Эта команда означала, что сорок человек персонала должны вернуться за терминалы и начать тестирование программ, которые будут выполнять проводку.

Офицеры что-то недовольно бурчали, но каждый из них понимал, что эти инструкции написаны кровью.

Два года назад произошел сбой в трех генераторах, и «окно» начало закрываться в момент прохождения каравана. Те, кто это видел, не забудут эту картину никогда – гравитация была слишком серьезной стихией и не прощала даже мельчайших просчетов.

О спасении судов или людей тогда никто не думал – делать это было уже поздно, поэтому все силы были брошены на удержание станции. Тогда, два года назад, это удалось, но причины, из-за которых случился отказ силовых установок, определить так и не сумели.

– Все на месте? – спросил начальник смены полковник Фогель. Он лично спустился в рабочий зал, чтобы посмотреть, как идет подготовка.

Заметив начальника, к нему подошли старшие секций.

О чем их спрашивал полковник, слышно не было, но все и так знали, что Фогель волнуется.

Кто-то над этим смеялся, а кто-то понимал – два года назад он был в дежурной смене и видел такое, о чем рассказывал только специальной комиссии.

Рабочее место под номером один занимал лейтенант Бэрк Диглер. Он был опытным оператором и недаром сидел на «единице» – на его пост приходилось наибольшее количество функций и, как следствие, нестандартных ситуаций.

Диглер имел допуск к управлению силовых генераторов и в случае необходимости мог распределять до тридцати процентов всей мощности станции. Правда, это требовалось только в чрезвычайных ситуациях.

Сейчас перед ним светился огромный, в рост человека, экран, который был разбит на несколько окон.

Первое показывало цепочку из приближавшихся к станции судов, пока больше похожих на ленивых насекомых.

Тут же, под радарной картинкой, выдавались характеристики судов и их загрузка. Одного взгляда лейтенанту Диглеру было достаточно, чтобы понять – колонна выстроена с нарушением правил.

– Сэр! – Лейтенант оглянулся и призывно помахал Фогелю.

В обычной ситуации за такое отношение к вышестоящему чину можно было схлопотать выговор, но на станции все было иначе.

А уж если рукой машет сам Диглер, то идти нужно срочно.

– Что случилось, Бэрк? – спросил подбежавший полковник, заранее изменяясь в лице.

– Неправильное построение, сэр. Самое нагруженное судно должно было стоять первым, а за ним по нисходящей – ну вы знаете...

– Ну да, а что у них?

– У них самый тяжелый транспорт стоит третьим.

– И что нам теперь делать? – В голосе Фогеля уже слышались панические нотки.

– Если у каравана небольшой приоритет, пусть перестраиваются.

– С этим ничего не выйдет – приоритет «два нуля два». Но если ты думаешь, что возникнут проблемы, плевать я хотел на их приоритет – отправлю их перестраиваться.

– Да нет, сэр, все в пределах штатной ситуации, – сказал Диглер и посмотрел на диаграмму, отражавшую энергетические ресурсы базы.

Здесь были и счетверенные обоймы жестких инициаторов, упрятанных в безопасные чехлы, и цепи гравитационных конденсаторов, и три сотни основных работяг – волновых генераторов Манцлера.

Пока что все это хозяйство светилось желтым и зеленоватым светом, что говорило о нормальной работе агрегатов.

– Справимся, сэр, – заверил Диглер, и полковник облегченно вздохнул.

– Я «сильвер-один», станция, дайте направление, – разнесся по рабочему залу голос сопровождавшего караван уполномоченного лица.

– Я станция, – ответил полковник Фогель, прижимая микрофон к губам, словно боясь, что его не услышат. – Направление три сорок двадцать три...

– Вас понял, станция. Направление – три сорок двадцать три.

– «Сильвер-один», а почему караван выстроен не по правилам? Самое тяжелое судно должно быть головным.

– По соображениям безопасности. Перестраиваться внутри Зоны мы не можем. Вы же знаете, какая там сейчас обстановка.

Фогель ничего не ответил. О том, что сото что-то замышляли, было ясно уже давно. На самой станции по два раза в неделю проводились специальные учения, имитировавшие диверсионные акты.

– Первый пост принял «сильвер-один», – сообщил Бэрк Диглер.

Внешние манипуляторы скрипнули и повернулись на заданный угол, ожидая, когда в их полевые ловушки попадется крупная добыча.

Диглер внимательно смотрел на особо выделенное окно экрана, где в зеленоватой дымке вторичных излучений показался нос первого судна. Теперь становилось ясно, почему именно оно следовало первым. Это был настоящий штурмовой крейсер, затянутый в ячеистую броню и ощетинившийся сотнями пушечных стволов.

Когда манипулятор захватил его массу, станция слегка вздрогнула.

«Ничего страшного, – подумал Диглер, – такое бывает».

Крейсер продвигался дальше, и вскоре его взяли манипуляторы следующего поста.

– Второй пост «сильвер-один» принял, – объявил коллега Диглера, сидевший справа от него.

– Первый пост принял «сильвер-два», – тут же сообщил Бэрк Диглер. Захваты его поста приняли новую, еще более мощную, массу «дефендера», больше похожего на бульдозер из-за огромного панорамного щита с глубокими бойницами.

Станцию снова качнуло, и это Бэрку совсем не понравилось. Он чувствовал, что у манипуляторов «маловато силенок», хотя диаграмма силовых установок по-прежнему оптимистично сияла сине-зеленой пастелью.

Третий, самый тяжелый транспорт был на подходе, Бэрк интуитивно чувствовал, что эту массу манипуляторам не взять. Проходили секунды, но они казались ему столетиями. Картины страшной трагедии уже полыхали в сознании лейтенанта Диглера.

– Фогель!!! Мне нужен полный контроль!!! Все ресурсы!!! – закричал он, и полковник, понимая, что времени на объяснения уже нет, рванулся к аварийному гнезду и разбил защитное стекло, локтем сорвав с шеи личный шифрованный ключ, вогнал его в гнездо и резко повернул.

Сразу в нескольких отделах станции отключилось управление энергоресурсами, поскольку все их стопроцентное руководство сосредоточилось в руках лейтенанта Диглера.

Манипуляторы его поста уже схватились с непомерной массой транспорта «GFS-9000», чья неуклюжая туша, казалось, никогда не закончится.

Возможно, в его трюмах находились тысячи танков, а возможно, сотни тысяч солдат, но он был непомерно тяжел, в особенности для почувствовавшей недомогание станции.

«Угроза срыва манипуляторов!!!» – стало высвечивать главное окно, а Диглер бешено лупил по клавишам, отключая пищевые блоки, контуры дополнительной очистки воздуха, лабораторный комплекс, освещение в боулинг-клубе и практически все, что попадалось ему под руку.

За спиной лейтенанта сгрудились старшие секций, которые обливались потом от ощущения смертельного ужаса и в любую секунду ожидали вспышки жуткого гравитационного костра.

В стороне ото всех в полной прострации сидел прямо на полу полковник Фогель. Картины прошлой трагедии восстали в его памяти, как мертвецы из могилы, и успокаивало лишь то, что смерть будет мгновенной.

В этот момент последовал мощный толчок, и стоявшие возле Диглера офицеры полетели на пол, как кегли. Один из операторов, у которого не выдержали нервы, сорвался со своего места и, истошно вопя, помчался прочь.

– Внимание! Срыв левой стороны! – сообщил компьютер, и с потолка зала обрушились стонущие звуки тревожных сирен.

– Без тебя знаю, что срыв! – зло проорал в ответ Диглер. Он уже знал, что удержит транспорт, поскольку теперь энергии хватало, однако, судя по показаниям индикации на экране, на станции случилась еще какая-то беда.

– Захват восстановлен! Отбой тревоги! – оптимистично объявил электронный диспетчер и отключил сирену.

– Второй пост «сильвер-три» принял! – охрипшим голосом произнес сосед Диглера, а сам лейтенант, приняв следующую баржу, срочно связался со службой безопасности:

– Алло, Маленс, это Диглер говорит! Кто-то рубит кабеля! Срочно гони людей в крыло "Е" на первом ярусе! Возможно, это диверсия! У нас всего пара минут! – Диглер отшвырнул трубку и вернулся к работе. – Первый пост «сильвер-пять» принял, – сказал он и покосился на диаграмму энергетических ресурсов. Синих квадратиков становилось все больше – агрегаты продолжали отключаться.

54

Блу Фишкин давно ждал этой минуты. Он слишком долго готовился к великому часу возмездия, а потом еще долго ожидал дурацкого приказа, которого так и не последовало.

– Жди, Фишкин, ты для нас очень важен. Ударишь в момент, когда это нанесет врагу максимальный урон.

И Фишкин ждал. Он ждал год, потом другой, потом два месяца, три недели и четыре дня. А потом не выдержал. Он решил, что о нем вовсе забыли, а его руководители оказались предателями.