Позволь мне решить (СИ) - Погожева Ольга Олеговна

- Береги себя, - сказал он, привлекая её к себе.

- Удачи, Фео, - тихо отозвалась Зарина.

Он поцеловал её ещё раз – в макушку, ощущая шелковистую нежность белых локонов – и вышел из дому. Оглядевшись, Большой Питон тихо присвистнул. Тотчас над соседним забором показалось мятое лицо Топора, а из-за дерева появился Ренольд.

- За город, - приказал Феодор, запрыгивая в седло своего коня.

Телохранители забрались на лошадей, и главарь бросил последний взгляд на неприметный домик в одном из самых тихих районов Галагата. Занавеска крохотного оконца тотчас упала на место, и Феодор резко отвернулся.

По улицам столицы ехали неспешно, оглядывая впавший в послеобеденную дрёму город. До наступления темноты и пробуждения ночных жителей, промышлявших преступным промыслом, Фео хотел успеть к ещё одной возлюбленной.

Благо, городское кладбище располагалось недалеко.

После смерти Таиры прошло много лет, но её образ не давал покоя Большому Питону. Бенедикт, его правая рука, первым заметил неладное, когда молодой главарь начал в буквальном смысле сходить с ума. Черты юной королевы мерещились Феодору в каждом женском лице, при виде светлых волос он едва не вздрагивал, а её голос звал Питона даже во сне.

Бенедикта не устраивало помешательство нового Питона. Когда сутенёр возводил его на престол ночного правителя, он рассчитывал на то, что за спиной Феодора будет проворачивать дела, которые ему никогда бы не позволили обязанности главаря, и такое положение устраивало и Топора, и Ренольда, имевших от подобной расстановки сил свою выгоду. Марионеточный Феодор не устраивал лишь Карена, торговца смертью, но и тот помалкивал – побаивался мясников Топора и бойцов Ренольда. Однако если Карен ждал слабины от молодого главаря, то он явно просчитался.

Феодор всё активнее прибирал к рукам те бразды правления, которые оказались неинтересны Бенедикту, и набирал вес и влияние по-своему хитро. В конце концов сутенёр понял, что такой поворот дел ещё интереснее – молодой и способный Питон брал на себя ответственность за те вопросы, которых не хотел касаться сам Бенедикт, и в то же время не разрывал старых связей. Мнение последнего по-прежнему учитывалось, и он был спокоен.

До тех пор, пока покойная Таира не стала для Феодора призраком.

Опытный Бенедикт все проблемы решал одинаково – посредством своих девочек. Схема оказалась проста: напоить клиента и в нужный момент подтолкнуть в его объятия самое действенное, по мнению сутенёра, лекарство. Так случилось и с Феодором.

Наутро Большой Питон рвал и метал, грозился придушить подлого советчика, но глубоко внутри, прислушиваясь к себе, понимал действенность подобного «лечения». Таира перестала мерещиться в каждой незнакомке, и на какое-то время Фео вздохнул спокойно. До тех пор, пока не увидел очередную девушку с длинными светлыми волосами…

Феодор чувствовал себя гадко после каждой подобной связи, но других способов снять напряжение не знал, а подсказать было некому. Как-то Флорика попыталась завести с ним разговор о семье и детях, но Большой Питон лишь отмахнулся:

- Какие ещё дети, Фло? Я и этих-то, что по улицам Галагата бегают, сосчитать не могу! Вчера вот познакомился с одной ошеломительной красавицей… жди новых племянников через девять месяцев, сестрёнка!

Флорика плевалась, ругалась, но на самом деле оба прекрасно знали: наследников у Большого Питона, несмотря на обилие любовных связей, не было.

Зарину Фео увидел, когда та пыталась устроиться горничной в особняк четы Ореста и Флорики. Увидел и ахнул:

- Таира…

Будто сон стал явью, будто твердь перевернулась, позволяя покойной королеве вернуться к нему…

И всё же Феодор её не любил. Или любил гораздо меньше, чем доверившаяся ему девушка. К своему стыду Питон первое время даже звал её чужим именем…

Он будто предавал сразу двух женщин – Таиру, чей образ оставался ему самым дорогим в мире, и Зарину, которая была совсем не виновата в том, что так похожа на его покойную возлюбленную. Метался между двух огней, не в силах отпустить, не в силах полюбить…

Вот и сейчас, покинув тихий домик в Галагате, он выехал с верными телохранителями за город, чтобы оставить у королевского склепа заранее приготовленную красную розу.

Осень в Валлии наступала рано, с дождями, холодным ветром, утренним инеем и заморозками. Но этот вечер был хорош – тёплый, безветренный, почти летний. Феодору всегда нравились загородные прогулки перед насыщенной событиями и работой ночью, и он наслаждался каждым моментом – лесным воздухом, видами крепостных стен Галагата, даже цокотом копыт о каменную тропу.

На кладбище было тихо. Ренольд с Топором ретировались, позволяя главарю поздороваться с почившей возлюбленной в одиночку, и Феодор прошёл к склепу, держа в руке красную розу на высоком стебле. В голову так некстати пришла мысль о том, что Зарине за всё время он ни разу не подарил даже ромашек…

Он остановился у ступеней, и время замерло вместе с ним. Пришёл в себя от диких криков Топора, и тотчас развернулся, отпуская цветок и выхватывая из-за пазухи кинжал.

- Велегор! – донёсся до него смутно знакомый голос. – Велегор, перестань! Остановись!

Вопли палача оборвались, и Топор отпрянул в сторону, хватаясь то за одно, то за другое предплечье. Широкая спина телохранителя перестала мешать обзору, и Феодор разглядел двух незнакомцев на дороге, одного из которых держал за руку бледный, как смерть, Ренольд.

- Отпустите его! Быстро! Что у вас происходит? Топор, ты в своём уме? Визжал, как баба! - поморщился Феодор, оттесняя икавшего от испуга палача плечом. - Что тут у нас?.. Ого... О! – поразился он. – Мессир Януш! Какими судьбами?! Столько лет!.. А мы-то вас уже похоронили...

Цепкие глаза Большого Питона выхватили сразу всю картину: перепуганных насмерть телохранителей, отпрянувших к нему за спину, улыбавшегося через силу Януша в монашеской рясе, накинутой поверх рубашки и штанов, и необычного худого подростка, жмущегося к лекарю. Феодору показалось, будто чёрные глаза мальчишки плеснули зеленью, но он тотчас одёрнул себя. Довольно и одного помешательства за жизнь, как говорил его рассудительный зять Орест.

- Рановато, - ответил лекарь. - Мы ехали в Галагат. Увидел тебя, решил поздороваться. Не знал, что ты тут не один.

- Ты про них, что ли? - отмахнулся Большой Питон. - Считай, их здесь нет. Нет, я сказал! - гаркнул уже в сторону телохранителей Феодор. Те поспешно ретировались, покидая кладбище. Главарь ухмыльнулся, кивнул на ворота. - Провожу вас до столицы, мессир Януш! Во имя Единого, вот уж не думал встретить тебя ещё раз, да живьём!..

...К столице поехали медленно. Януш помог сыну взобраться в седло, привлёк к себе, быстро поцеловал в висок и запрыгнул на коня.

- Прости, пап… - расслышал Феодор тихий голос подростка. – А кладбище здесь красивое… лучше, чем на Ире…

Телохранители Большого Питона отстали, позволяя главарю вдоволь наобщаться со старым знакомым, некогда спасшим ему жизнь своим волшебным лекарством.

- Расскажи мне про Валлию, - попросил Януш. – Я так давно здесь не был… уже больше десяти лет, верно?

- О-о, вы многое пропустили, мессир Януш! – Феодор с энтузиазмом подхватил тему: всё лучше, чем нерадостные мысли. - Король Орест гавкнулся, сдал ключи от трона светлому герцогу Ликонту, и теперь живёт всем своим сумасшедшим семейством в Галагате. Вначале они жили за городом, но вы же помните мою сестру? Её и материнство не исправило — дурная девка! Родила королю двух близнецов, - с гордостью поведал счастливый дядя. - Мальчишки! Смугленькие, шустрые, - голос Большого Питона потеплел. - А Фло к делам вернулась, да и супруга своего заодно затянула. Уж я-то надеялся, что будет наоборот... а! - махнул рукой главарь преступного мира. - В загородное поместье только отдыхать ездют, вот как сейчас...

- А что же, герцог Ликонт теперь правит Валлией? - осторожно вернул разговор в нужное русло Януш.

- Но-но-но, попрошу! Не герцог, а король! - хмыкнул Фео. - Да-да, король Нестор — крутой мужик! Уважаю. За десять лет отношения с Авероном скрепил стальными канатами — всё-таки обе правящие династии теперь родственники! Императрица Наала ему ж родной сестрой приходится... родила, кстати, императору Таиру дочь, но на том дело и закончилось, не складывается у них что-то с наследником мужеского полу... А наш король сделал две честные попытки родить сына, и тоже в молоко! - расхохотался Большой Питон. - Родила ему леди Марион двух дочерей, и послала к такой-то бабушке! Мол, не устраивает, рожай сам! - снова рассмеялся Феодор. - Король Нестор особо не жалуется, принцесски ить — чудо, загляденьице!