Корабль призраков - Виктория Платова

– Ну, что еще не слава богу? – Сокольников нехотя оторвался от лемура на виске Клио.

– Я не еду с вами, папа.

– Что значит – не едешь? – опешил банкир.

– Я остаюсь на корабле.

– Ничего не понимаю. Ты же так хотела … Так ждала.

– Я плохо себя чувствую, – упрямо повторила Карпик, хотя и не выглядела больной.

– Нет. Ты поедешь. – Сокольников решил проявить твердость. – Мне надоели твои фокусы. Тоже мне, Игорь Кио.

– Я правда… У меня голова болит, – захныкала Карпик.

Я вспомнила сегодняшнюю ночь и горячий лоб девочки: чертова татуировка не прошла даром, наверняка это реакция на краску. Я подошла к Сокольникову и тихонько шепнула ему на ухо:

– Оставьте дочь в покое, Валерий. Она действительно неважно себя чувствует. Вчера она температурила. Я сама отвела ее в каюту. В то время как вы играли в бильярд, – не удержалась я.

– Ну, хорошо, – смягчился банкир. – Можешь остаться. Только скажи мне, что ты собираешься делать?

– Буду читать. У меня целый рюкзак книжек.

– Ты дочитала “Овода”?

– Да. Почти.

– Дочитай до конца. Приеду – обо всем тебя подробно расспрошу.

– Хорошо, папочка. Тогда я пойду.

Карпик поцеловала отца, а потом подошла ко мне. И, взяв за руку, отвела к двери, ведущей в еще ни разу не виденный нами разделочный цех. Самым удивительным было то, что Карпик так заторопилась покинуть палубу, она даже не собиралась смотреть, как спускают боты: это было непохоже на нее. Уж не задумала ли ты что-нибудь противоправное, девочка?

– Карпик, скажи мне честно…

– Нет-нет, я правда себя плохо чувствую. – Карпик понимала меня с полуслова. – Ты же знаешь, Ева, я так хотела поехать… Но придется подождать до завтра. Я буду скучать по тебе.

Лучше бы ты скучала по папе, подумала я.

– Между прочим, я отправляюсь с Максом. – Я увидела, как по лицу Карпика пробежала тень искушения. – Так что, если хочешь, я переговорю с отцом и с Суздалевым. Ты можешь поехать в одной лодке с нами. Думаю, это нетрудно будет сделать.

– Нет, – с сожалением сказала Карпик. – Сегодня никак не получится.

– И ты даже не хочешь побыстрее взглянуть на тюленей?

– Они же никуда не денутся от нас, правда?

– Хорошо, тогда обещай мне, что будешь умницей-разумницей, – бессильно попросила я, зная, что Карпик может обвести вокруг пальца кого угодно. Она не забыла, она наверняка не забыла о пиджаке, с которого слетела пуговица. Иначе она никогда не попросила бы у меня боцманский универсальный ключ назад… Эта простая мысль пришла мне в голову совершенно неожиданно, и я даже испугалась ее естественности.

– Я и есть умница.

– Очень на это надеюсь. Но на всякий случай… Ты не вернешь мне ключ? Лучше, чтобы он был у меня. Карлик округлила рот и рассмеялась:

– Я оставила его в каюте.

Но я знала, я чувствовала, что ключ лежит сейчас в кармане ее курточки. Я притянула девочку к себе и сунула руку в карман. Пусто.

Карпик чмокнула меня в макушку:

– Сдаюсь. Вот он. – Она расстегнула ворот и достала длинную серебряную цепочку. На ней рядом с крестиком болтался ключ. – Когда я была маленькая и два раза потеряла ключи, папочка всегда их вешал мне на веревочке.

– Я умоляю тебя, Карпик!

– Я знаю, о чем ты подумала, – проницательно заметила Карпик. – Я буду очень осторожной. Ты же понимаешь, что мы не можем бросить это дело на полпути. А лучшего времени не придумаешь, правда?

– Да.

Лучшего времени не придумаешь, это правда. Я бы и сама сделала то же самое…

– Ты обещаешь мне следить за папой?

– Карпик, ну как я могу следить за папой, мы же в разных с ним лодках.

– Ну, все равно. Не нравится мне эта Клио. И как папа на нее смотрит.

– Карпик-Карпик! Пора взрослеть, девочка. Ты не имеешь права вмешиваться в жизнь своего отца, это нечестно.

– Ладно. Считай, что я ничего не говорила… Но ты все-таки присматривай.

– Хорошо. Буду присматривать, чтобы он не свалился в воду. И чтобы его не потрепал какой-нибудь тюлень.

– И передай привет Максу.

– Обязательно.

– Я вас буду ждать. Когда вы возвращаетесь? – Этот невинный вопрос тоже имел подтекст: Карпику нужно было знать, каким запасом времени она располагает.

– Часа через три-четыре, не раньше.

– Отлично.

Послав мне на прощание воздушный поцелуй, Карпик исчезла в недрах корабля, а я присоединилась к живописной группе ожидающих спуска на воду охотников.

Я не смогла выполнить обещание, данное Карпику, – лодки рассредоточились по акватории в несколько километров. К тому же их скрывали друг от друга огромные, наползающие друг на друга льды Единственным ориентиром служила туша “Эскалибура”, зависшая на чистой воде. Но она грозила исчезнуть – в отдалении мы могли видеть только мачту с тифоном и радаром и марсову бочку у ее подножия. А вскоре мы перестали видеть и их. Теперь я поняла, почему для охоты были выбраны именно эти плоскодонные легкие лодки. Несколько раз бот оказывался в ледовом плену, и тогда все мы выскакивали на льдины, а Макс с Антоном переносили его до ближайшей чистой воды. Макс вообще оказался отличным рулевым – бот самым немыслимым образом лавировал в узких каньонах и крошечных фиордах между льдами, которые были повсюду. Они казались вечными, несмотря на то, что было совсем нехолодно – что-то около нуля.

– Вы, Макс, вполне могли бы устроиться гондольером где-нибудь в Венеции, – отпустил изысканный комплимент рулевому нейрохирург Антон. Интересно, а какие комплименты отпускает этот развеселый лекарь женщинам? Должно быть, что-то вроде: “У вас прелестный череп, X, вы вполне могли бы устроиться экспонатом где-нибудь в музее антропологии”. Или: “У вас изысканная линия рта, Y, вы вполне могли бы устроиться моделью флакона где-нибудь в модном парфюмерном доме”.

– Не получится, – вполне серьезно сказал Макс.

– Отчего же?

– Я теперь невыездной. В прошлом году депортировали из Германии, так что теперь Шенген в ближайшие три года мне не светит.

– За что же депортировали?

– За пьяную драку и дебош в одном портовом кабаке в Киле.

Бедная Карпик, ну ты и выбрала себе дружка! Драка в портовом кабаке, час от часу не легче…

– Это вы там заполучили? – Антон коснулся своей щеки, намекая на шрам Макса.

– Нет. Была другая пьяная драка. В Зебрюгге. Это Бельгия Вы были в Бельгии?

– В Бельгии? – Антон оживился. – Был, конечно. Два года назад, и даже в том же Зебрюгге. На конгрессе нейрохирургов. Бывают такие совпадения!

– Вот и я там был два года назад. Как только мы с вами не встретились? – осклабился Макс. – Пропустили бы по рюмашке.

Слушать Макса было невыносимо. Но мне нравилось смотреть на него. Крупная голова, прижатые к черепу уши и этот шрам… Такого нужно депортировать отовсюду. В шею гнать из хлипкой избушки цивилизации. Его стихия – медвежьи углы, открытые моря и маленький островок где-нибудь у развилки женских бедер… Он очаровал Карпика, это понятно. Но почему сама Карпик вертит им как хочет? Вопросов, как всегда, больше, чем ответов. И главный вопрос – в какой лодке сейчас сидит убийца?..

– Вы когда-нибудь охотились на тюленей, Макс? – Антон расчищал все подступы к приближающейся охоте.

– Было дело.

– И как?

– Тяжелая работа. Вымотаетесь так, что мало не покажется.

– Вымотаемся?

– Главное – не просто завалить зверя. С этим проблем обычно не бывает. Нужно его еще разделать и притаранить на судно.

– Это так сложно?

– На бойне были?

– Не приходилось.

– Тогда и объяснять не буду. Сами все увидите.

– Мне кажется, эти самые тюлени – слишком унизительная мишень для настоящих охотников, – вклинилась в сугубо мужской разговор я.

Антон посмотрел на меня с заинтересованным удивлением, а Макс – с легкой снисходительностью.

– Это почему же, дамочка?

Уничижительное Максово “дамочка” задело меня, странно он разговаривает со мной, как будто и не было вчера никакого знакомства, как будто и не было вина в плетеной бутыли… Но я решила не проявлять ненужных эмоций. Мне они еще пригодятся. А сам Макс для меня – пустое место…

– Слишком неповоротливы, – сдержанно ответила я.

– Это вы, я вам скажу, “В мире животных” насмотрелись. Или любили посещать какой-нибудь дельфинарий по воскресеньям. Тюлень в природе, несмотря на то, что тянет на триста-четыреста килограммов, довольно юркое существо. Что-то типа блохи. Я уж не говорю о ларге или бельке. Так что вы сначала в него попадите.

– А вы сами не будете стрелять? – осторожно спросил Антон.

– Переводить пули на животных – интереса мало. – Макс мотнул головой, и шрам на его щеке угрожающе задрожал. – Так что считайте, что я свою квоту выбрал…

– А есть здесь еще что-нибудь, кроме тюленей? – В нейрохирурге заговорил юный натуралист.