Гнездо Феникса - Евгений Филенко

– Они строят!.. Понимаешь ты, по-настоящему строят, а не зарываются в норы, не копошатся в пещерах, как втолковывали мне эти олухи из сектора социометрии! А это значит, что все наши модели – дерьмо, они врут, как сидоровы козы…

– Как сивый мерин, – рассеянно поправил его Кратов, стараясь высвободить руку.

– При чем тут мерин?! Это Биссонет у нас мерин, если хочешь знать, он в это не верил, и я, если на то пошло, тоже осел хороший, а Горяев был прав. И ты прав, ты кругом оказался прав! И черт с ним, с твоим дольменом, не нашли его – и ладно. Зато теперь я своими глазами вижу этот некрополь, и мне этого хватит на всю жизнь, я теперь такую модель отгрохаю, все рты разинут… Да пойми же ты, люмпен чертов, ведь все эти циклопические сооружения означают принципиально иной уровень культуры, иной подход к восприятию цивилизации Аафемт, а значит – иную стратегию контакта!

Аксютин порывался выскочить из «туатары», чтобы своими руками пощупать чудовищные завитки ближайшей колонны, распавшейся при падении на куски, и всякий раз тяжелая ладонь Кратова приковывала его к месту.

Они сидели и ждали, настороженно озираясь, и фограторы были наготове, хотя эффект от этой готовности был скорее психологический. Потому что никто и не помышлял о том, чтобы пустить это страшное оружие в ход, как бы ни сложилась ситуация. Аксютин, поглощенный своими детскими восторгами, не мог ничего слышать, а звездоходы слышали, и опытный ксенолог Элул тоже слышал: Аафемт были рядом. Их нельзя было разглядеть – то ли они прекрасно маскировались, то ли находились вне поля зрения землян, но все пространство в окрестностях некрополя было пропитано инородным эмоциональным фоном, чужими непонятными мыслями. И как ни вслушивался Кратов, он все еще не мог понять, о чем эти мысли, таят ли они угрозу, то ли, напротив, исполнены симпатии.

– Если это Змеи, они наверняка постараются нас захватить, – как бы в ответ на его сомнения, негромко произнес Элул.

– Это Змеи, – уверенно сказал Дилайт, и в его голосе Кратову почудилось волнение. Оказывается, железный Дилайт тоже был способен волноваться.

– Изувечили зонд, ублюдки, – проворчал Джед. – Чем он им помешал?

– Видишь ли, – сказал Дилайт. – Серебряные Змеи нас не любят. Вообще трудно понять, кого они любят. Но поскольку мы находимся под высочайшим покровительством Осязающих Мрак, то повредить нам они не могут под страхом казни. А вот сорвать злость на нашем зонде…

– Откуда они знают, что это НАШ зонд?

– Хороший вопрос, – на окаменевшем лице Дилайта промелькнула слабая улыбка. – Я даже и не упомню, были ли у нас такие автоматы в прежних экспедициях.

– Не взбрела бы им фантазия сорвать зло на нашем корабле, – пробормотал Кратов.

– Ну, корабль-то им явно не по зубам, – пренебрежительно сказал Аксютин.

– Надеюсь, ты читал отчет Брезе? – спросил Элул.

– Конечно, читал! И, разумеется, ни единому слову не поверил. Не можем же мы, в самом деле, принимать в расчет всякую мистику…

– Бездельники у вас там в ИОК, – со внезапным ожесточением сказал Элул. – Разогнать бы вас всех, погрузить на корабли да сослать в самые удаленные миссии, чтобы вы наконец научились разбираться, где имение, а где наводнение, а то вы только о кресла задницы полировать горазды!

Дилайт повернул голову к Кратову, не переставая косить глазами в сторону зарослей бурой травы между вдавленными в землю каменными плитами, и сказал:

– Вы с Аксютиным остаетесь в «туатаре». Если нас будут задерживать, ни в коем случае не вмешивайтесь. Вернетесь на корабль и…

– Что значит – будут задерживать? – прервал его Кратов. – И кто?

– Разве вы не видите? – удивился Дилайт. – Вот же они!

Он жестом показал куда-то перед собой, где, казалось бы, ничего не было, кроме голых застарелых развалин в неровных пятнах пепельного света. Кратов последовал взглядом за его рукой, изо всех сил напрягая зрение.

Поначалу он не уловил никаких новых подробностей. Потом ему померещилось слабое струение воздуха в щелях между камней. Будто бы там, в тени, расправлено тончайшее, почти паутинное полотно, по которому изредка пробегают легкие волны. На миг отчетливо проступили очертания человеческой фигуры – и снова растворились в этом неясном трепетании…

– Узнаете? – спросил Дилайт.

– Нет, – ответил Кратов.

– Тогда, в дольмене…

– Я понял ваш вопрос. Нет, в дольмене было нечто другое.

– Беда с этим парнем! – хихикнул Джед. – Все только и заняты тем, что убеждают его в правоте его же слов.

– Если бы это был мой дольмен, и я бы узнал в том, что вижу сейчас, давешних «призраков», то сей же час оповестил бы об этом всех присутствующих. А в первую очередь вас, Джед.

– Еще раз обратишься ко мне на «вы»!.. – взревел Торонуолу.

– Ну, пошли, – сказал Дилайт, поднимаясь. – Они зовут. Не следует испытывать хозяев ожиданием… Джед, возьми мой фогратор. Пускай знают, что у нас серьезные намерения.

– А они когда-нибудь видели эту штуку в работе? – с сомнением спросил Джед.

– Видели, я им показывал в прошлый раз. Константин, займите кресло водителя.

– Это несправедливо! – вспылил Аксютин. – Стоило тащить меня сюда, чтобы бросить в самый момент контакта!

– Прости, Павел, – сказал Дилайт. – Неудачно сложилось. Но я надеялся, что мы встретим Видящих Внутрь. Или на худой конец Осязающих Мрак. Мы же напоролись на Змей, а в таких играх ты неважный партнер…

Аксютин, побледнев от обиды, дернулся было следом, но Кратов, обернувшись с водительского кресла, снова припечатал его к месту.

Дилайт неспешно шагал навстречу струящимся теням, скрестив руки над головой. Чуть поотстав, шел Хаим, но его руки были слегка разведены в стороны, и смысл этой мизансцены Кратову был положительно неясен.

– Объясните, – примирительно попросил он, трогая Аксютина за плечо.

Тот сердито дернулся и не ответил.

– Готовность к переговорам, – откликнулся Элул.

– А я что должен делать? – с любопытством осведомился Джед, замыкавший шествие.

– Держи руки на фограторе, – сказал Дилайт. – Как будто ты у нас военный атташе.

– Это еще что за хреновина? – спросил негр.

Перед проходом в завале Дилайт остановился и вдруг произнес длинную фразу, почти сплошь состоящую из одних звонких согласных. Затем пригнулся и скользнул в темноту…

Кратов вздрогнул. В происходящем ему почудилось что-то знакомое. Но что именно, сообразить он не успел.

– Подло, – произнес Аксютин срывающимся голосом. – Подло и несправедливо. Никто столько не работал над моделью этого мира, как я! Никогда им этого не прощу.