Книга чудес света - Марко Поло

Кроме того, не было красивой женщины, которой, если только она ему понравилась, он не овладел бы; незамужнюю он брал в жены, а то иначе принуждал отдаваться его желаниям. Как прослышит он, что у такого-то красивая дочка (были у него его сводники), шли они к отцу девушки и говорили ему:

«Что скажешь? Вот у тебя дочь, отдай ее замуж за баило, т. е. за Ахмаха (называли его «баило», по-нашему – наместник), а мы устроим, что даст он тебе такое-то управление или такое-то назначение на три года».

Таким-то образом тот человек отдавал ему свою дочь. Шел тогда Ахмах к великому хану и говорил ему: «Такая-то должность свободна или будет свободна тогда-то, такого-то можно бы назначить», – а великий хан отвечал: «Делай как знаешь», – и тотчас же назначался на ту должность тот человек. Из-за честолюбия или же из-за страха все красивые женщины или делались его женами, или же подчинялись его желаниям.

Было у него около двадцати сынов; занимали они высокие должности; некоторые из них под прикрытием отцовского имени были прелюбодеями, подобно отцу, и другие злодейства совершали.

Этот Ахмах скопил большое богатство: всякий, кто добился какой-либо должности, приносил ему большой подарок.

Властвовал он так-то двадцать два года. Наконец, туземцы, то есть катайцы [китайцы], видя безмерную несправедливость и гнусные злодеяния, содеянные женам их и им самим, не могли больше стерпеть, порешили убить его и восстать против правительства.

Между ними был некий катаец по имени Ченху [Чжаньи?]; он командовал тысячью человек. Сказанный Ахмах изнасиловал его мать, дочь и жену. Разгневанный против него Ченху сговорился об его истреблении с другим катайцем по имени Ванху; последний командовал десятью тысячами человек. Сговорились привести свое намерение в исполнение в то время, когда великий хан, проведя три месяца в Камбалу, отправлялся оттуда в город Ксанду, где пребывал также три месяца. Сын великого хана Чингис [Чимким] уезжал также в свое обычное местопребывание. В городе для охраны оставался Ахмах; когда случалась надобность, он посылал доклад хану в Ксанду [Шанду], а тот отдавал оттуда приказания.

Ванху [Ванчжу] и Ченху сговорились, сообщили свое решение знатным катайцам, с общего согласия передали то решение в другие города своим друзьям, и положено было в назначенный день по данному огнем знаку перебить всех бородатых, подать такой же знак другим городам и там то же сделать. А перебить бородатых хотели потому, что катайцы по природе без бород, татары же, сарацины и христиане носят бороды.

Нужно знать, что все катайцы не любят управления великого хана, потому что поставил он над ними татар и всего чаще сарацин; а этого катайцы не выносили, так как обходились с ними, как с рабами. Великий хан овладел Катаем не по праву, а силой и не доверял катайцам, а отдал страну в управление татарам, сарацинам и христианам, людям из его рода, верным и не туземцам.

Сказанные Ванху и Ченху в условленное время взошли ночью во дворец. Ванху сел и приказал осветить. Послал он потом к Ахмаху-баило, жившему в старом городе, гонца, как бы от Чингиса [Чимкима], сына великого хана, будто бы приехавшего в эту ночь и звавшего Ахмаха к себе. Изумленный Ахмах поспешил во дворец, потому сильно боялся Чингиса. В воротах города он повстречал татарина по имени Когатай, начальника над двенадцатью тысячами солдат, постоянно стороживших город. Когатай [Турхан] спросил Ахмаха, куда он идет так поздно.

«К Чингису, только что приехавшему», – ответил тот.

«Как мог он приехать незамеченно и без моего ведома!» – сказал Когатай и пошел за Ахмахом с несколькими солдатами. Катайцы думали, лишь бы справиться с Ахмахом, а остального нечего бояться. Как только Ахмах вошел во дворец, видя великое освещение, он преклонил колена перед Ванху, принимая его за Чингиса, а Ченху, бывший тут же с мечом наготове, отрубил ему голову.

«Предательство!»– закричал при виде этого Когатай, стоявший у входа во дворец, тотчас пустил стрелу в Ванху и убил его на месте; затем позвал своих и пленил Ченху; по городу он объявил, что всякий, кого найдут вне дома, будет убит.

Катайцы, видя, что татары открыли заговор, а у них нет заправителей (один убит, а другой взят в плен), остались по домам и не могли дать знак другим городам, чтобы они возмутились, как было условлено. Когатай тотчас же послал гонцов к великому хану с извещением обо всем случившемся. Великий хан приказал ему тщательно расследовать и наказать сообразно с виною. Наутро Когатай допросил всех катайцев и казнил главных зачинщиков заговора. То же было сделано в других городах, когда их участие в заговоре было узнано.

Великий хан, вернувшись в Камбалу, пожелал знать причину этого происшествия и нашел, что сей проклятый Ахмах с сыновьями, как это было выше рассказано, натворил много зла и безобразий; было дознано, что он и семь его сынов (не все его сыновья были злые) захватили множество жен, не считая тех, кого изнасиловали. Потом великий хан приказал снести в новый город все богатство, собранное Ахмахом в старом, и присоединить к своей казне, и было того богатства много. Тело Ахмаха он приказал вырыть из могилы и выбросить на улицу собакам на растерзание; с сынов же его, которые злодействовали, подобно отцу, он приказал заживо содрать кожу.

Стал великий хан размышлять об этой проклятой секте сарацин, считавшей позволительным всякий грех и даже убийство человека не их закона– оттого-то и Ахмах с сынами не почитал содеянного им за грех, – и возненавидел сарацин великий хан. Позвал их к себе и запретил им многое, их законом повелеваемое. Приказал им жениться по татарскому закону, животных убивать в пищу, не перерезывая горла, а распарывая брюхо. В то время, когда все это происходило, Марко Поло находился там.

Глава LXXXVI. Как великий хан приказывает двенадцати тысячам всадников сторожить себя

Великий хан, знайте, ради важности, держит около себя охрану из двенадцати тысяч всадников; зовут этих всадников quesitam [читается «кезитам»], что по-французски значит «всадник, верный государю». А держит их великий хан не потому, что боится кого-нибудь; над ними четыре начальника, а над [под] каждым начальником по три тысячи человек. Три дня и три ночи каждые три тысячи всадников живут во дворце великого хана; там они едят и пьют; а через трое суток они уходят; приходят другие и сторожат три дня и три ночи; и так меняются, пока все не отслужат, а тогда начинают сначала, и так во весь год.

На пиру великий хан за столом сидит вот как: его стол много выше других столов; садится он на северной стороне, лицом на юг; с левой стороны возле него сидит старшая жена, а по правую руку, много ниже, сыновья, племянники и родичи императорского роду; а головы их приходятся у ног великого хана; а прочие князья садятся за другие столы, еще ниже. Жены рассаживаются точно так же. Жены сыновей великого хана, его племянников и родичей с левой стороны, пониже, а за ними, еще ниже, садятся жены баронов и рыцарей. Всякий знает свое место, где он должен сидеть по порядку, установленному великим ханом.