Земля обетованная - Дэвид Хьюсон

Кто-то написал на полях, ближе к концу: «Мы также не можем воспользоваться звонком. Замечательная вещь — слежка!»

— Звонок? — спросила Элис.

— Понятия не имею. В телефонном юридическом справочнике есть адрес Сюзанны, потому что она работает вне дома. Там только номер рабочего телефона. Ты можешь найти ее личный телефон? Как узнать, разговаривала ли она в последнее время с Маккендриком?

— Да… — ответила она осторожно. — Но как-то ты не догоняешь, Бирс. Если позвонишь ей по мобильнику, который я тебе дала, или — еще хуже — с телефона мотеля, тебя выследят.

— Я знаю это. И Сюзанну тоже знаю. Доверься мне. Пожалуйста.

Она тревожно на меня посмотрела и, покачав головой, снова принялась печатать.

Номер она нашла за три секунды. Через минуту я увидел, что Сюзанна и в самом деле вела переговоры с Маккендриком, речь шла об общественной и светской жизни. Богатые люди любят такие вещи. Приглашения на публичные и благотворительные мероприятия. Я хорошо помнил Сюзанну, чтобы уловить ее тон. С Маккендриком она общалась отстраненно, даже прохладно.

Я воспользовался маленьким розовым телефоном и сразу же спросил:

— Я спрашиваю, зачем ты позвонила Стэплтону. Мне просто нужно это знать. Ты и Маккендрику звонила? Уж не его ли джип гонялся за мной по песку?

Трубка замолчала. Элис смотрела на меня сердито.

— Я не… Я никогда не позвонила бы этому человеку.

— Что ж, замечательно. Ты лишь распорядилась меня убить. Пожалуйста, не делай этого прямо сейчас, хорошо? Я скрываюсь в монастыре, среди монахинь, и стыдно будет тебе, если их уничтожит большой черный вертолет.

Трубка зловеще молчала. Элис смотрела на меня как на идиота.

— Бирс, — сказала наконец Сюзанна. — Куда ты опять вляпался? Как думаешь, что я должна делать в этих обстоятельствах?

— Посоветовал бы прислушаться к своему клиенту.

— Ты у меня не единственный. Иногда интересы клиентов противоречат друг другу.

Ага. Что-то щелкнуло.

— Я понятия не имела, что он подключит авиацию, — сказала она со своей особенной откровенностью. — Думала, он придет тебе на помощь. Джип не имеет к нему никакого отношения. Клянусь. Прошу тебя, поверь мне.

— Попытаюсь. Еще один вопрос. Когда ты убрала из дела вещественные доказательства о чеках, там было что-то еще. Кто-то написал на полях. Что-то о звонке. Что это был за звонок, Сюзанна?

На это было бы очень легко возразить… «Понятия не имею. Неужели ты думаешь, что я помню о каракулях на документе, составленном двадцать три года назад?»

Однако она сказала:

— Они мне так и не сказали, Бирс. Поверь, я спрашивала. Они мне много чего не рассказали. И знаешь что? Ты и сам мне многого не рассказал, хотя уверял, что ничего не можешь вспомнить. Разве не так?

— После стольких лет я действительно не знаю. И это чистая правда.

— Могу ли я все же помочь? — спокойно спросила Сюзанна. — Или я все испортила?

— Возможно, — сказал я и выключил телефон.

За двадцать минут я двадцать первый век не освоил. Но, благодаря терпеливому и умелому обучению Элис Лун, научился отыскивать документы, скачивать их и даже мог бы послать электронное письмо президенту Соединенных Шатов с адреса «Хотмейл».

После этого мы изучили все, что нашли среди частных файлов моего адвоката. Решили, что каракули на третьем отчете окружного прокурора не представляют большого интереса.

— Это просто машина, Бирс, — сказала Элис и зевнула.

Я не мог не заметить, что при этих словах она взглянула на кровать. Она заметила, что я заметил, и мы оба притворились, что этого не было.

Я вынул из кармана жемчуг и протянул ей.

Она посмотрела на ожерелье, в этот раз внимательнее. Должно быть, уже не ассоциировала его с Сюзанной, как тогда в «вольво».

— Красивое, — сказала она, не в силах отвести взгляд. Я надел его ей на шею. Ожерелье уютно легло на гладкую смуглую кожу.

— Оно в миллион раз лучше на тебе, чем на бывшей владелице, — искренно сказал я. — Оставь его себе, если захочешь.

Мы встали и посмотрели в щербатое зеркало мотеля. Элис выглядела изумительно. Умна, спокойна, уверенна. Рядом с ней я выглядел старым, неуместным, и это стало для меня шоком и разочарованием.

— Я подумаю об этом, — сказала она, проводя пальцем по блестящим бусинам. — Завтра…

Завтра у меня была назначена встреча.

— Поговорим об этом за завтраком, — сказал я. — А сейчас, Элис, мне нужно поспать.

В ее глазах снова мелькнуло подозрение, и она хотела, чтобы я это заметил.

— Ты останешься здесь?

— Где же еще?

— Не знаю. От тебя всего можно ожидать.

— Ну уж нет. Я старомодный человек, — сказал я. — Мне казалось, ты это заметила.

Я помедлил. Мне нужно было это сказать.

— У тебя есть пистолет, — сказал я. — Я увидел его в твоей сумке сегодня вечером. В «вольво». Раньше его там не было.

Она мигнула, сняла с плеча маленькую пластиковую сумку, открыла ее и вынула старый пистолет.

— Мне его дала Лао Лао, — сказала она. — Она подумала, что мне он может пригодиться.

— Боишься меня? Или кого-то другого?

Элис вздохнула.

— Сколько раз мне нужно будет спасти тебя, прежде чем ты выкинешь из головы эти фантазии? Если б я захотела застрелить тебя, то сделала бы это в первый же вечер.

Она убрала пистолет в сумку. По неизвестной причине я почувствовал страх. Элис в этот момент казалась такой беззащитной. У меня было ощущение, что она собирается что-то мне сказать, и я не хотел этого слышать. Не надо признаний. Не надо откровений. В моем поврежденном мозгу начал формироваться какой-то план, и совершалось это с таким трудом, что я не хотел, чтобы что-то — особенное и личное — могло помешать этому процессу.

— Ты не тот человек, которого я ожидала увидеть, — начала она. — Ты не…

Прежде чем она произнесла еще хоть одно слово, я поцеловал ее очень быстро, в щеку, а затем, еще быстрее, и полные розовые губы. Надеялся, что выразил тем самим свое расположение.

Спокойной ночи… — прошептал я, и, к моему облегчению, она ничего не сказала.

Я дождался, когда дверь соседней комнаты закроется, и только потом открыл компьютер, стараясь вспомнить все, что она мне сказала. Затем отыскал электронный адрес Маккендрика и начал медленно отыскивать нужные клавиши:

Кайл! Ты, подонок, выстрелил в моего жалкого родственника (он все еще жив, тебе следует взять уроки стрельбы).

Связался с моей женой! Как тебе это удалось? Клюнул на платье с разрезом? Нет? Это твой секрет. Держи его при себе. Я и понятия не имел, ни малейшего. Правильно говорят, что копы — тупицы. Еще одно. Мне плевать. Если Мириам захотелось обмануть меня, это ее право, а мое право сказать: черт с ней. Так ей и надо.

Все это в прошлом. Я — человек незлобивый. И я тебе все прощаю. Почти все. Сходи-ка в свое коррекционное заведение, поешь там, посмотрим, как тебе это понравится.

Главное то, что я жив, и хотел бы, чтобы так и осталось. Поэтому предлагаю тебе сделку, самую лучшую в твоей жизни.

Ты переведешь миллион долларов на мой счет в Лихтенштейне. Подробности сообщу тебе в конце этого письма. Сделаешь это с самого утра. Затем около полудня сообщу тебе маленький секрет, тот, которого ты от меня ждешь. Видишь ли, магический укол очкастого доктора подействовал. Если бы мне не подоспели на помощь, рассказал бы тебе все на чердаке авторемонтной мастерской «Шангри-Ла». Ты бы меня выслушал, записал и пристрелил, как Шелдона. Только лучше.

Такова судьба. Сейчас я снова почувствовал, что значит быть живым, и мне это понравилось. Я хочу от тебя гарантий: как только каждый из нас получит то, что хочет, никто не станет меня больше разыскивать с пистолетом, шприцем или чем-то еще в этом роде. Я узнал о твоем статусе из чудесной игрушки под названием Интернет. Ты, я вижу, человек известный. К тому же благотворитель, у тебя связи с ведущими политиками, ты присутствуешь на множестве скучных обедов. Желаю тебе удачи в твоих свершениях. Если ты нарушишь предложенную мной сделку, последует расплата. Как обычно. Появятся компрометирующие тебя документы, история о моей жизни. В мельчайших подробностях. Если со мной что-либо случится, все средства массовой информации в последующие десять лет будут кричать об этом.

Поскольку ты богат, в тюрьму тебя не упрячут. Но вот что плохо. Ты будешь парией. Подумай об этом. Не будет больше приемов, бесплатного шампанского. Не будет ложи в опере. Утром, открывая почту, ты будешь видеть не приглашения, а счета. Станешь таким же, как все мы. Ужасно, правда?

Я закажу столик в «Лумис энд Джейк» на половину первого (хочется поскорее забыть вкус тюремной пищи). Если проявишь сговорчивость, все будет кончено. Жди звонка.

P. S. Омар за твой счет.