2048. Деталь А - Мерси Шелли

— Если твои дружки из «Мэнсон Сисоу» точно так же запускают свою поэзию в дремли, не завидую их биржевым показателям…

— В том-то и дело, что так грубо вставляем ее мы. Прикидываем предпочтения клиента на основе того, что он смотрел раньше, какая у него профессия, ну и так далее. Это неэффективно, и вдобавок на грани легальности. На всех развитых континентах давно запрещена безличная реклама, не подтвержденная интересом потребителя в заданной сфере. Скоро и наша мэрша обещала такой закон подкликать.

— А Мэнсон что же, невинная овечка?

— В этом отношении — да. Они привязывают рекламу к конкретным проблемам пользователя. А проблемы можно отследить по тем самым зонам остаточного возбуждения. Скажем, человек днем проиграл на рободроме. У него осталась эта неприятность в мозгу. Она его гложет даже во сне — по нейросети блуждает «огонек». Дремодем отслеживает эту картинку и корректирует дремль. Если это классический мэнсоновский хардкор, то парня начинает насиловать та самая марсианская робобурилка, которая выиграла у него на рободроме. Но в конце концов клиент сваливает инфернального неорга с помощью подвернувшегося под руку… э-э-э…

— Ну-ну? — Сол едва сдерживал смех.

— Ну, не знаю. Например, с помощью универсального карманного хаптика «Нанопак-Спорт».

Голова Кобаяси так комично наморщила полированный лоб, что Сол не удержал смешок. В нем проснулся сценарист. И как это частенько бывало, на фоне даже маленького приступа профессионального интереса все остальное сразу упростилось. Настроение стало улучшаться. Страхи насчет раздвоения личности показались дешевой выдумкой… вот-вот, для порнотриллера. Рамакришна много раз рассказывал, как люди становятся мультиками. Ничего похожего.

А хоть бы и стал? При современной медицине мультики живут даже лучше моников. По крайней мере, сценаристы из них самые лучшие. Взять того же Раму — не успевает отбиваться от деловых партнерш с самыми высокими и стройными технологиями.

— Чего ты ржешь, очень удобная вещь! — Кобаяси, похоже, всерьез решил отстаивать свой рекламный мини-сценарий. — Там бейсбольная бита, две ракетки, вибратор и удочка. Все в одном хаптике. Просто берешь его в руку и говоришь, в какой форме распаковаться. Кстати, «Нанопак» неплохо платит за свою поэзию в дремлях… Вон тот холм, рядом с которым куча кибов, видишь? Садись там.

Сол опустил киб на зеленую лужайку между холмами. И сразу отметил, что рядом нет ни одного дешевого такси, ни одного взятого напрокат гирокоптера с забродившей биотеслой. Да что там такси! Стоящие на поляне кибы, похожие на шляпки огромных грибов, не просто выдавали достаток хозяев. Большинство из них были женскими моделями — плавные линии, неброские цвета… Никаких ярких, грубо торчащих финтифлюшек в мужском ретро-стиле. Ближе к лесу стояла даже пара изящных меганевр, их тонкие прозрачные крылья поблескивали в сумерках. Столь высокое собрание среди нежилых холмов наводило на мысль о пикнике политических деятельниц или экзеков высшего звена.

— Марсианскую робобурилку не уложишь раскладной теннисной ракеткой, — задумчиво пробормотал Сол, разглядывая пижонскую парковку из своего ободранного такси.

— А чем надо?

— Ну, обычно в этом случае используют пищевые палочки «Мацусита» со встроенным анализатором жратвы.

— Ага, белый брат начал острить. Значит, врубается.

— Я понял только, что ты сам ни Бага не знаешь про эти «блуждающие огни» и их использование.

— Успокойся, люди Мэнсона понимают в этом не больше моего. — Голова Кобаяси сверкнула красными зубами. — Они стащили этот интель из лаборатории нейротеологии отца Саймона. «Сады Саймона» знаешь? Вот у кого самый мощный интель! Они там проводили подробнейшее оптическое сканирование мозгов тысяч людей во время религиозных экстазов. И на основе этого создали искин-сервис под названием «Телеванг». В его основе — как раз тот самый дремль с отслеживанием остаточных возбуждений. Говорят, первой версией этой игрушки был «верт». Но в нем они несколько обсчитались с функцией удовлетворения.

— О-о, так я и знал… — проворчал Сол. — Это та самая гадость, от которой девица из «Сексодрема» умерла у меня на руках, да? Ты мне тогда тоже обещал, что мы лишь перекупим у нее кое-какой второсортный интель.

— Так она потому и умерла, что в большие игры сунулась со своей игрушечной студией. Я ей честно предлагал: переходи под нашу шару, хватит торговаться! Если даже сам Саймон не смог удержать эту технологию у себя… Не знаю даже, что там случилось. Знаю только, что Мэнсон послал к нему пару каких-то уродов, они выжали этого попа как говорящий лимон. А сегодня Мэнсон предложил Рамакришне продавать такие дремли через нас. Захотел подстраховаться, хитрец! Рама отказался, но я убедил его, что мы можем просто перекупить этот интель и самостоятельно делать такой продукт.

— Теперь я точно не врубаюсь. — Сол попробовал было отстегнуть ремень безопасности, но тот не давался. — Если ты не знаешь, как оно работает, и этот твой перебежчик от Мэнсона тоже не знает… Как ты, интересно, собираешься вести с ним переговоры?

— А никак. Переговоры будешь вести ты, как самый умный. Я буду наблюдать. Мне нужно только понять, продает ли он нам интель Саймона или хочет впарить какой-то голяк. А для этого надо лишь понаблюдать за лицом, причем с третьей стороны.

— Знаю, знаю… ваши добрельские штучки… — Сол снова подергал застрявший ремень безопасности.

Однако вместо того, чтобы отпустить пассажира, ремень вдруг начал расширяться и еще плотнее облеплять тело. В памяти всплыл заголовок из вчерашнего новостного куреля: «Загадочная смерть отца Саймона».

Сол изо всех сил рванулся из кресла. Это привело лишь к тому, что ремень расширился до размеров простыни и крепко запеленал всю верхнюю половину Сола. Край эластичной ткани сдавил горло.

— На помощь! Маки! — прохрипел Сол.

— Ты забыл оплатить дополнительную помывку стекла, красавчик! — развратным голосом сообщил грудеобразный штурвал.

— О Баг! Маки, почему ты не заплатил…

— Ты же вроде не хотел, Сол. Может, имеет смысл подать на них в суд? Юрискин будет здесь через пару минут.

— Я раньше задохнусь, глупая тряпка! Выдай ей, сколько надо, сейчас же!

Щелк-щелк.

— Спасибо, что воспользовался услугами компании «Аэрос», пупсик! Напоминаю, что прежде чем покинуть наше такси, ты как хорошо зарекомендовавший себя клиент имеешь право на льготный сеанс антистрессового эротического массажа всего за…

— Не надо. Жди здесь моего возвращения, мне еще обратно лететь.

— В таком случае, «Аэрос» желает тебе приятного отдыха на природе. Если у тебя есть…

— Нету, нету у меня!!!

Сол выскочил в темноту, тут же поскользнулся и упал лицом в какие-то тонкие мокрые щупальца. Их касание было пугающим, но как ни странно, приятным. На миг возникло ощущение, что нечто подобное с ним уже было, причем совсем недавно. Он поднялся и огляделся.

Оказалось, что он просто стоит в высокой мокрой траве.

— Я не стал тебя предупреждать про санитарный дождь, потому что он закончился две минуты назад, — меланхолично сообщил Маки и включил сушилку.

С вершины холма ночной город выглядел как океанская волна, только что накатившая на берег. Хорошо сфокусированные огни давали лишь редкие отсветы в ненужную сторону, и это приглушенное мерцание равномерно текло с запада на восток, словно фосфоресцирующая пена. Один только музейный даунтаун, именовавшийся Старым Городом, выдавал себя ярким пятном старинного, очень неэкономного освещения. Однако прямо над ним висела луна, так что это пятно света вполне можно было принять за отражение ночного светила на воде.

По дороге к вершине Сол представлял себе что угодно, только не полное отсутствие всего. Но на холме оказалось именно оно. Там даже не было автомата по продаже «Псило-Колы». Неужели опять не тот холм?

Тем не менее, когда глаза привыкли к темноте, ему удалось разглядеть несколько фигур, прогуливающихся на подступах к вершине. Теперь надо было спешить: Кобаяси сообщил, что приземлился с другой стороны и тоже поднимается. Однако демонстрировать знакомство с ним ни в коем случае нельзя. Зато нужно проследить за человеком, около которого Кобаяси на несколько секунд встанет «спина к спине». Рядом с этим человеком Сол должен сесть во время церемонии. Дальше, по словам Кобаяси, человек Мэнсона сам выйдет на диалог.

Он успел обойти только половину периметра, когда на вершине, представляющей собой небольшую плоскую площадку, появилась фигура в светлом балахоне. Фигура молча подняла руки. Прогуливающиеся стали сходиться к ней.

Сол засуетился. Он так и не встретил Кобаяси. Все люди, идущие в сумерках к вершине, были одеты одинаково: строгие черные костюмы, белые сорочки. Точно в дешевом дремле, создатели которого поленились работать над каждой фигурой и просто наделали копий, да еще сумраку напустили.