Год трёх царей (СИ) - Касаткин Олег Николаевич

Государь! — голос его звучал проникновенно и уверено. Георгий Александрович! Я думаю вы понимаете что никто не имел и тени мысли причинить зло вам или вашему царственному отцу и брату… Это воистину нелепая невероятная случайность!

— Ну… с тем же успехом как судить Константина Николаевича или господина Шернваля вы бы могли приказать расстрелять из трехдюймовки тот злосчастный паровоз что сошел с рельсов так некстати!

Мнение многих и многих сейчас таково что осудив их вы вызовите сочувствие и не побоюсь этих слов — недобрые мысли о вас в обществе…

Георгий вдруг зацепился за последние слова Ванновского. Многих? Господина министра кто-то прислал? Или уполномочил «довести до сведения»? Камарилья испугалась? Пробуют давить? — стрелой пронеслось в голове…

— Это только… ваше личное мнение? — сухо прозвучал вопрос.

Генерал с достоинством выпрямился.

— Как наверняка помнит Ваше Величество — уставы запрещают подачу коллективных рапортов и жалоб а за самовольное построение во фрунт с этой целью солдат ждет каторга и арестантские роты. Я всегда чтил устав. Но так как я думают многие. Государь — воспользовался Ванновский паузой чтобы перехватить инициативу…

— Видит Бог я понимаю ваши чувства — чувства сына чей отец погиб так нелепо…

Но вспомните — да простите вы меня — Александр Благословенный для пользы России не стал карать господ Бенигсена и Палена…

Потом Георгий долго вспоминал — что именно тогда после этих рассудительных и вроде как сочувственных слов с ним случилось? И не смог… Он даже не удивился что про такое сказали вслух в его присутствии.

…Просто что-то словно изменилось вокруг… Что то заставило его встать — и вот он уже выходит из за стола — и вот стоит в тех шагах от замершего статуей Ванновского… В ушах — странная звенящая тишина…

И лицо того выглядит так как будто тот испугался — хотя Георгий чувствует себя совершенно спокойным.

— Это неуместный разговор, Петр Семенович! — прозвучал в звенящей тишине от чего то охрипший голос… Вы свободны. Но я обдумаю то, что услышал от вас…

С минуту он стоял устремив взгляд на закрывшуюся за министром дверь.

Потом вернулся за стол — навалилась усталость — словно пять верст строевым прошагал…

Покачал головой вспоминая физиономию господина генерала. Словно бы кобру или не приведи Господи — дракона — увидел!

Или испугался, что за такие слова его в крепость бросят? Ну — не те времена! Даже отставки не будет — ибо министр он не особо дурной…

Но вот с назначением его в Государственный Совет как предлагал Победоносцев — повременим. Пусть и дальше председателем будет господин Николаи…

11 сентября 1889 года

Его императорскому величеству благоугодно повелеть учредить для наилучшего руководства правительством должность председателя Совета министров.

На председателя Совета министров возлагаются обязанность по повседневному ответственному руководству Правительством Империи.

Председатель Совета Министров подотчетен лично императору.

На новоучрежденную должность Нами назначается действительный тайный советник Бунге Николай Христианович

Он сидел в Зимнем в кабинете отца за столом, заваленным непрочитанными бумагами. (Как не сопротивлялась душа — а пришлось все же занять царские апартаменты — noblesse oblige)

…Все те же бумаги, все тот же механизм распоряжений и дел, которых вращался до него и будет и после него… А он — то ли главный приводной ремень то ли пятое колесо в этой телеге — без которого однако оставшиеся четыре не поедут.

Георгий брал одну бумагу, читал, откладывал — иногда писал свое мнение. Теперь это уже ненадолго — но пока что никто эту работу за него не сделает.

Доклады с мест…24 августа, выполняя указ правительства об образовании на самой северо-восточной территории государства Анадырьской округи, назначенный ее начальником Леонид Францевич Гриневецкий заложил в устье реки Казачка пост Ново-Мариинск.

Гриневецкий? — чуть приподнял он брови. Надо же — всего одна буква но какая разница…[16]

К рапорту было приложено представление на орден Святого Владимира 3й степени с кратким послужным списком… Георгий покачал головой. Однако… Действительный член Императорского Российского Географического Общества; плодотворное участие в работе Первого Международного Полярного Года; статский советник, первым совершил пеший переход через южный остров архипелага Новая Земля, удостоен ордена Святого Владимира 4й-степени…

При этом по образованию — медик.

На сердце у монарха вдруг потеплело. Вот какие люди служат России!

И чиркнул резолюцию — «с мечами». Что показательно — сообщение пришло через Владивосток по недавно проложенному телеграфу — доставленное в город попутной шхуной. А еще недавно ему бы идти еще пару месяцев — морем и ямской почтой. Ох как много предстоит сделать на восточных рубежах!

Надо к слову будет запомнить про этот случай и через годик отозвать господина Греневецкого в высочайшее распоряжение. С должностью начальника тамошнего справится и какой-нибудь казачий есаул — а вот землепроходцы такого уровня еще понадобятся.

30 августа — на укреплениях Владивостока, подняли крепостной флаг в связи с получением статуса крепости 2-го разряда. Кто там комендант? Хотя — не важно. Наград не будет — пока не за что…

2 сентября. Открыт морской порт в Мариуполе… Так — ну это не очень интересно хотя и хорошо. Открыто движение по железным дорогам Псков — Рига и Валк — Дерпт. Тоже неплохо — конечно в железнодорожном деле воровство и раздрай — но и польза есть. Да — скоро всем этим будут заниматься другие. И кто тогда станет вникать в мелочи? Кто обратит внимание на кого-то вроде этого славного врача-путешественника?

Георгий I вздохнул — в конце концов понятно — невозможно одному человеку держать в голове всю махину дел — изрядная часть коих требует высочайшего соизволения только по давнему обыкновению. Монарху же должно сосредоточится на главном… Вот только как определить — что главное а что нет?

…Идея возникла словно сама собой… Как то вот также он сидел за этим столом и читал. Тягостное, унылое единоборство с бумагами — читал до обеда и после обеда — а прочел — словно слона одолел. «Вышеизложенное споспешествует водворению благочиния»… «предполагается вернуть в первобытное состояние» «оказывали полезное содействие предприятиям ведомства»…

Скоро он того гляди начнет разговаривать этим языком с девицами в самые интимные минуты!.

Однако что поделать? Батюшка его — Александр III тоже тащил на себе этот воз бюрократический. Также поступал и дед а до того — прадед. И цари что были до них — а как же иначе? Петр Великий — славный пращур и зиждитель державы вон лично двадцать тысяч указов написал…

Но когда молодой император осознал объемы ежедневной работы и уровень ответственности, обрушившейся на него, он просто впал в панику.

И поневоле вспомнил опыт отца. Тот тоже измученный грузом бумаг решил негласно завести нескольких помощников. На эту роль он выбрал трех ближайших соратников: графа Иллариона Ивановича Воронцова-Дашкова; генерал-адъютанта Оттона Борисовича Рихтера, командующего Императорской Главной квартирой, и главу телохранителей Черевина. Главной их задачей было помогать императору разбираться в докладах и отчетах.

Что интересно — все трое сразу высказались в то духе, что как верноподданные выполнят вол монарха, но подобное решение представляется им не только неудобным, но и опасным.

По их мнению учреждение этого тайного совета невозможно будет сохранить в секрете и в результате все прочие сановники воспримут новый порядок, как знак личного недоверия к ним. Но главное — в обществе пойдут разговоры и пересуды, сочтут, что новый порядок есть ограничение самодержавной власти монарха в пользу некоего триумвирата; и в итоге воцарится убеждение, что вместо самодержавного монарха Россией правит олигархия из высших чинов.