Смерть и бессмертие - Е.П. Блаватская

– В желании уничтожить «все существующие религии… особенно христианскую», не будучи при этом «очень щепетильными в выборе средств»;

– В дикости и нелепости «их попыток отождествить Иисуса Христа и апостола Павла с древними адептами оккультизма»;

– В отрицании «некоторыми теософами существования таких личностей, как Святой Павел и Христос».

Остальная часть письма и особенно аргументы в пользу подобных выпадов представляют из себя хитросплетение недопустимых и антиисторических предположений, базирующихся на личной и слепой вере в собственную особую религию, – бездоказательную для всех, кроме христиан, – и не нуждаются в серьезном рассмотрении для тех, кто отрицает а prioriтак называемые «чудеса» – нечто, совершенно выходящее за рамки законов природы. Пусть «Нуль» запомнит, что между любым феноменом, каким бы сверхъестественным он ни казался, но все же согласующимся с этими законами, и чудом, из числа приведенных им в качестве доказательства ошибочности предположений теософов, простирается непроходимая пропасть, охраняемая экспериментальной физической наукой с одной стороны, и простым здравым смыслом с другой. Объясним нашу позицию в нескольких словах. Ни один теософ-оккультист никогда не будет отрицать возможность «превращения пяти хлебов в шесть хлебов» и даже в «пять тысяч». В первом случае это явление может быть результатом того, что каббалисты-практики называют экзосмосом [165], во втором – набрасыванием на толпу месмерической майи, неких колдовских чар. Но ни один теософ, за исключением новичка или неискушенного ученика (из числа тех, кто принимает вещи слепо на веру и вопреки доводам разума, чем доказывает свою непригодность к оккультизму), никогда не примет как факт ни воскрешение действительно мертвого тела, ни воплощение Бога в голубя или голубку – почему тогда христиане насмехаются над сиамским белым слоном [166] – ни «непорочное зачатие», ни, опять же, чудо «вознесения», то есть реальное поднятие на небо и исчезновение там плотного тела человека. После такого краткого пояснения я продолжу опровержение трех упомянутых обвинений – единственных из числа выдвинутых, которые заслуживают хоть какого-то внимания, поскольку могут ввести неискушенного читателя в заблуждение относительно нашего Общества в целом.

1) Какое право имеет «Нуль» так огульно обвинять «теософов» в «нещепетильном выборе средств»? Первый же встреченный им теософ мог бы ответить на такой упрек простым напоминанием, что у его «Отца в доме много обителей», другими словами, что основное Теософское Общество имеет 53 дочерних отделения в одной только Индии. Поскольку это Общество состоит из тысяч членов, представляющих почти все известные нации и конфессии, чьи религиозные чувства никогда не ущемляются и среди которых немало настоящих христиан (и священнослужителей), до которых «Нулю» еще надо дорасти, то это обвинение «Нуля» против всей теософской организации в целом является абсурдным. Но даже если допустить, что есть некоторые теософы, которые из желания добиться триумфа своего общего дела и упрочения позиций теософии, то есть Всемирного Братства, в единодушной вере в то, что, по их убеждению, является единственной истиной, попытались бы уничтожить все существующие [догматические] религии и даже отрицать само существование Христа и Павла (а это совсем не так, что я собираюсь доказать), то почему такая политика, даже в этом случае, должна считаться более разборчивой, чем аналогичная ей широкомасштабная тактика, применяемая мощной организацией фанатичных христиан вообще и миссионеров в особенности.

Готов ли «Нуль» утверждать, что в Индии есть хоть один падре, который не решился бы «уничтожить все существующие религии», кроме своей собственной, или почувствовал бы нежелание отрицать существование индусских богов и поносить в качестве «мифа» устно и письменно всех других божественных аватар [167], кроме Христа; или постеснялся бы публично либо конфиденциально объявить Зороастра и Кришну, Будду и Магомета вкупе с длинным списком «языческих» чудотворцев - спасителей и риши, пророков и йогов – «мировыми мошенниками» и фокусниками? Когда преобладающая религия порождает инквизицию, а на спаде ее таких писателей, как преподобный м-р Хасти из Калькутты, который, пользуясь врожденной скромностью нации, отсутствием у нее единства и солидарности мышления и действий, оскорбляет ее религиозные святыни, оплевывает ее веру и обливает грязью достоинство ее женщин, – тогда действительно не приличествует приверженцам такой религии заявлять, что последователи других вероисповеданий «не разборчивы в выборе средств».

2) Мы оставляем за непредвзятыми судьями право решать, почитается ли Иисус в большей степени теософами, которые видят в нем или в воплощенном им идеале совершенного адепта (высочайшего в ту эпоху), существо, в нравственном отношении стоящее намного выше непосвященного человечества, чем христианами, которые сделали из него несовершенного солнце-бога [168], спасителя и аватары ничуть не лучше, а кое в чем и уступающего некоторым из его предшественников-аватар. Ни один теософ, из числа когда-либо интересовавшихся христианством, – поскольку нашим «языческим» членам Общества, разумеется, безразлично, существовали ли на самом деле Христос и Павел или нет – никогда не отрицал существования этого апостола, являющегося исторической личностью.

Некоторые из нас, включая несколько образованных христианских мистиков из британского Теософского Общества, отрицают только евангелического Иисуса – который не является исторической личностью, но, тем не менее, признается «Нулем» и католическими священниками, -но верят в идеалистического Христа. Другие склонны видеть истинного Иисуса в адепте, упомянутом в древнейших талмудических и некоторых христианских книгах под именем Иешуа бен-Пантера [169]. Они говорят, что поскольку самое авторитетное доказательство существования евангелического Христа, когда-либо предоставлявшееся отчаянными и судорожными усилиями церкви для критического анализа, является самым неубедительным и трудно проверяемым, то решение проблемы можно найти в свидетельствах евреев и даже Иринея. Они утверждают, что этот Иешу (или Иешуа) был сыном женщины по имени Стада (по прозвищу Мириам) и Пантеры, римского солдата; что он жил с 120 до 70 года до н. э. [170] и был учеником раввина Иешуа бен-Перахиах, своего двоюродного деда, с которым он во время преследования евреев Александром Иоаннесом (царем евреев в 106 году до н.э.) убежал в Александрию, где был посвящен в египетские мистерии, или магию [171] и по возвращению в Палестину, будучи обвиненным в ереси и колдовстве, был допрошен, приговорен к смерти и повешен на древе позора (римском кресте) в окрестностях города Люд, или Лидца [172]. Эта историческая личность (такая же достоверная, как и любая другая) была великим Адептом. Что касается Павла, насколько мне известно, никто никогда не считал его адептом, и менее всего наши оккультисты, поскольку его биография слишком хорошо известна. Простой изготовитель палаток (а не «свирепый солдат», как его преподносит «Нуль»), он был сначала гонителем назареев, затем принял новую веру и стал ее страстным проповедником. Именно Павел был истинным основателем христианства, реформатором небольшой организации, ядро которой состояло из ессеев [173], набатеев, терапевтов [174] и представителей других мистических братств (теософских обществ древней Палестины), – получившей название «христианская» более чем три столетия спустя, а именно – при императоре Константине. Видения Павла от начала до конца указывают скорее на то, что он был медиумом, а не адептом, поскольку чтобы стать адептом, необходимы долгие годы обучения и подготовки, завершающиеся обрядом посвящения, проведенным высоким Иерофантом.

Ввиду того, что третье обвинение логически опровергается вышеприведенными доказательствами, показывающими несостоятельность первых двух, можно считать дело закрытым и прекратить его. А если, паче чаяния, «Нуль» будет настаивать на защите своего евангелического Христа от тех, кто считает его мифом, основанным на историческом Иешу из Лидца, тогда мне придется попросить его объяснить нам следующее: