Сердца войны (СИ) - Фишер Н. М.

— Есть еще кое-что очень важное, что тебе необходимо знать. — Теперь мамин голос звучал заговорщицки и таинственно.

— Что-то важнее, чем откровение о том, что мой отец — вовсе не отец, а убийца моего настоящего отца? — На лице Эльна отразилось изумление, и мама замахала на нее руками, чтобы дочь понизила голос.

— Да. Намного важнее. Твой папа… в смысле, мой муж был Хранителем Источника Магии.

— Какого еще Источника? Это что за детские сказки?

— Это не сказки. Это самая настоящая правда. Правда, в которую никто не верит, и лишь единицы знают истину.

— Тот самый Источник, который дает всем магам силу? И который люди, по преданию, хотят захватить, чтобы нас уничтожить? Ты серьезно?

— Абсолютно. Я отведу тебя к нему. Но позже. Вот только предания не все нам рассказывают. Эту войну развязали маги. Они захотели поработить людей, сделать своими слугами. Но люди выстояли и задались целью захватить Источник, чтобы уничтожить его. Мы не умрем при этом, просто потеряем силу, станем людьми.

— То есть люди действительно не виноваты? — Эльна сделала огромные глаза. — Но нам рассказывали… Откуда ты вообще это знаешь?

— Я — временный Хранитель. После смерти отца Лир и Марс были слишком маленькими, чтобы перенять это бремя. Я бы могла передать его им, но по закону старший ребенок, который женится, становится Хранителем. Ты — девушка, а значит, им станет Альтос, твой муж.

— Мам, ты издеваешься? — Эльна рассмеялась. — Он ненавидит людей, ни за что не поверит, что они не виноваты.

— Источник все поведает ему сам. Он поверит, не сомневайся. Но ненавидеть их станет только сильнее. Ведь теперь он будет отвечать не только за магов, но и за Источник.

Эльна в ответ лишь коротко обреченно вздохнула. Только что вся ее жизнь вновь сделала кувырок и перевернулась с ног на голову.

Глава 25

Обыкновенная золотая чаша не вызвала бы удивления, увидь ее Эльна в мире до войны. Но теперь кубок казался чем-то фантастическим и невозможным. Небольшой, размером с объемный бокал, он весь был покрыт незнакомыми колдунье символами, выбитыми прямо на толстых золотых стенках. Изящную ножку украшала золотая змея с зелеными изумрудами глаз, а со дна чаши кровавым пятном вглядывался в Эльну огромный рубин. И чем больше девушка завороженно смотрела на алый камень, тем больше он походил на глаз. Тем сильнее затягивал в какие-то необъяснимые сети, утаскивал за собой на глубину, звал и манил. Хотелось склониться над чашей, сжаться и нырнуть в ее золото, раствориться в багряном пламени рубина, что требовало и жаждало.

— Ну, довольно. — Мама мягко, но настойчиво отстранила девушку от Источника Магии.

Эльна с трудом оторвалась от завораживающего зрелища и никак не могла понять, куда исчез прекрасный мир грез, что звал и окутывал ее со всех сторон. Еще немного, и она бы обрела свободу и вечное счастье, а теперь снова стоит в подвале собственного дома и устало смотрит на чашу, спрятанную в сундук.

— Что это было? — обессиленно спросила она.

— Магия, — улыбнулась мама. — Вся сила магии в одном месте.

— Она звала меня, — прошептала девушка.

— Сильные маги могут подпитываться от нее, а слабые скорее сойдут с ума, чем вберут в себя такую мощь.

— Ты испугалась, что я сойду с ума? — Эльна устало усмехнулась.

— Я испугалась, что ты предпочтешь иллюзию реальности. А ты нужна здесь.

— Не знаю, зачем я нужна здесь, но тот мир мне точно нравился.

— Только потому что он — чистое твое воображение. Идеальная картинка.

— Постой. А что если человек вот так же… погрузится в источник?

— Умрет, — коротко ответила мама. — Умрет моментально. Человеческое тело не предназначено для такой энергии, его просто разорвет. Стать магом человек не сможет, если в нем не заложено скрытых, но очень сильных способностей.

— А такие были? Среди людей? Кто становился магом.

— Говорят, так и появились первые маги. Этот рубин на дне — сильнейший проводник. Золото скорее для красоты и усиления эффекта. А вот камень… Камень и раскрыл магические способности в простых, на первый взгляд, людях. А дальше… Ты уже знаешь. Одни решили, что они должны властвовать над другими и порабощать их. Другие не согласились и стали сопротивляться. А может, все было совсем иначе. Знаешь, никакой политики толком уже не осталось, и игры их тоже канули в лету. А простые смертные, хоть маги, хоть люди, никогда не узнают всей правды. Ее просто некому рассказать.

— На чью же сторону тогда вставать? Если оставаться нейтралитетом невозможно.

— На сторону любви и своего сердца, — с грустью в глазах проговорила мама. — А теперь пора готовиться к свадьбе. Церемония уже через несколько часов.

Мама разбудила Эльну чуть свет. Она так нервничала, что руки тряслись, а голос дрожал и не поддавался. Вместе они откинули лоскутный половик, который всю жизнь Эльны лежал на одном и том же месте — под обеденным столом. Он казался девушке неотъемлемой частью дома, как стены или печь. И каково было ее удивление, когда оказалось, что под ним скрывается едва заметное кольцо, открывающее люк в подвал.

О существовании небольшого углубления под домом Эльна даже не догадывалась. Это темное и сырое место не было похоже на большие и просторные подполы во многих домах, где хранили соленья и овощи. Скорее большая яма, пропитанная запахом плесени и сырой земли. В самом ее конце обнаружился сундук, припорошенный землей. До последнего Эльна не понимала, зачем же маме потребовалось будить ее и тащить за собой в эту сырость, когда на улице и без того холодно, мрачно и промозгло. И лишь когда крышка распахнулась, и Источник Магии взглянул на колдунью своим лучистым глазом, девушка все поняла без слов.

Мама показывала ей ту реликвию, которую теперь Эльне придется хранить вместе с Альтосом. Ради которой ей придется сражаться с людьми, если она хочет сохранить магию в этом мире. А хочет ли она? Может быть, равенство положит конец этим нелепым сражениям раз и навсегда?

Эльна старалась думать о чем угодно: о магии, о людях, о вселенской справедливости, о войне. Лишь бы не ощущать, как неумолимо подкрадывается время свадебной церемонии.

Традиции Оазиса колдунья знала с раннего детства — сколько свадеб успело состояться за это время! И все они проходили на глазах практически всех жителей. Как и казни. Как могла пройти и казнь Марка. Но если казнили на рассвете, то венчали в преддверии сумерек. Магические предания гласили, что это время перехода от мира обыкновенного, людского, к миру тайн и волшебства. Но Эльна теперь с сомнением относилась ко всем древним рассказам. Они врали, переиначивали, выворачивали на свой вкус настоящую историю, которую теперь уже никто не помнит.

Будь сейчас лето, и у колдуньи остался бы целый беззаботный день. Она могла бы в последний раз погреться на солнышке, прежде чем станет законной женой. В последний раз вдохнула бы воздух свободы, в последний раз вспомнила лицо Марка, которое изо всех сил старалась запрятать в памяти, чтобы не разрыдаться. Она то верила в счастливый случай, их вечную любовь и чудесное спасение из ловушки, в которую угодила, то проклинала его, практически ненавидела и слышала в своей голове слова прощания, больно резавшие по сердцу. Нет, ни за что он не придет. Он ведь даже не любит ее. Просто игрушка. Просто увлечение. Мимолетное, нелепое. Для него есть только долг. А Эльна… Эльну он прогнал и никогда за ней не придет.

Но теперь на улице царил мрачный зимний день, который вот-вот должен был склониться к закату. И до ненавистной свадьбы оставалось меньше часа. Эльне, как невесте, полагался день наедине с собой — возможность оплакать свое девичество. А уж плакать, было над чем. Но колдунья глотала слезы, в кровь разгрызая губы. И неважно, как она будет смотреться у алтаря, который уже устанавливали на заснеженной поляне в центре Оазиса. Ничего уже не важно.