СООБЩЕСТВО И ЗЕМЛЯ - Айзек Азимов

По утверждению Блисс, люди, терраформируя планеты, устанавливали несбалансированную экологию, которую поддерживали непрерывными усилиями. Например, колонисты никогда не привозили на планеты крупных и опасных хищников. Хотя от мелких, вроде ястребов, землероек и тому подобных, избавиться было нельзя.

Вряд ли кто-нибудь стал привозить на планеты животных, вроде описанных в легендах орков, тигров, медведей и крокодилов, даже если бы это было полезно. Да и какая могла быть от них польза?

Следовательно, люди оставались единственными крупными хищниками, они отбирали растения и животных и управляли численностью тех, которые при неограниченном размножении задохнулись бы от перенаселения.

Если люди исчезли, их должны заменить другие хищники. Но какие? Самыми крупными хищниками после человека являлись собаки и кошки, привезенные человеком.

Если не осталось людей, чтобы их кормить, собакам и кошкам приходилось самим искать себе пищу. Это было нужно как для выживания собак и кошек, так и для выживания тех, на кого они охотились, иначе наступило бы перенаселение.

Значит собаки должны размножиться, причем крупные будут охотиться на заброшенных травоядных, мелкие на птиц и грызунов, кошки будут охотиться ночью поодиночке, а собаки днем, стаями.

И, может быть, в конце концов разовьются новые разновидности, например плавающие собаки, питающиеся рыбой, и планирующие кошки, охотящиеся на птиц?

Все это проносилось в голове Тревица, пока он, сидя на дереве, пытался привести в порядок мысли и решить, что делать дальше.

Собак становилось все больше. Под деревом уже сидело двадцать три, и подходили новые. Сколько же их в стае? Не все ли равно? Их и так уже слишком много.

Он вынул из кобуры бластер. Но и ощущая в руке оружие он не почувствовал себя в безопасности. Тревиц не помнил, когда в последний раз вставлял в бластер батарею и на сколько выстрелов она заряжена. Наверняка не на двадцать три.

Что будет с Пелоратом и Блисс? Вдруг собаки нападут на них, когда они появятся? Но и в развалинах они не в безопасности. Собаки могут их там учуять и напасть. Конечно, дома и стены там не уцелели, и от собак укрыться негде.

Может ли Блисс остановить и прогнать собак? Сможет ли она поддерживать свои силы через гиперпространство?

Может быть, позвать на помощь? Услышат ли они, если он закричит, и разбегутся ли собаки под взглядом Блисс? (Кстати, это будет взгляд или ментальное воздействие, невидимое для посторонних глаз?) А что, если, как только Пелорат и Блисс появятся, собаки нападут на них и разорвут на глазах у Тревица?

Наверно, надо убить одну собаку, это на время отпугнет их. А он пока слезет с дерева, позовет Пелората и Блисс. И если собаки вернутся, убьет еще одну, и все трое укроются в корабле.

Он настроил интенсивность микроволнового луча на три четверти. Этого должно хватить, чтобы убить собаку с шумом. Шум отпугнет собак, и Тревиц сэкономит энергию.

Он тщательно прицелился в собаку в центре стаи. Она показалась ему опаснее остальных, потому что сидела тихо и выглядела более сосредоточенной на добыче. Она смотрела прямо на оружие и, казалось, насмехалась над самым страшным, что мог сделать Тревиц.

Тревицу пришло в голову, что он никогда не стрелял из бластера по человеку или животному и не видел, чтобы стрелял кто-нибудь. На учениях они стреляли по наполненным водой кожаным манекенам, вода почти мгновенно нагревалась до кипения, и манекен взрывался.

Из-за странной способности мозга отмечать то, что не относится к делу, Тревиц заметил, что облако закрыло солнце, и тогда он выстрелил.

В воздухе странно блеснула линия от дула бластера до собаки; если бы солнце светило, ее не было бы видно. Собака, должно быть, почувствовала издали слабую волну тепла и шевельнулась, как будто собиралась прыгнуть. Потом ее кровь и содержимое клеток превратилось в пар, и она взорвалась.

Особого шума не получилось. Собака была не так прочна, как кожаный манекен. Останки собаки — мясо, кожа, кровь разлетелись, и Тревиц почувствовал тошноту.

Собаки вздрогнули, некоторые из них подверглись бомбардировке непонятными горячими кусками. Однако замешкались они только на мгновение, и тут же сбились в кучу, торопясь съесть то, что осталось от убитой собаки.

Тошнота Тревица усилилась. Он их не пугал, а прикармливал. Во всяком случае, уходить они не собирались. Если он продолжит стрельбу, запах свежей крови и горячего мяса привлечет еще больше собак, а может быть, и каких-нибудь еще хищников.

— Тревиц, что… — послышался голос.

Он повернулся в ту сторону. От руин шли Блисс и Пелорат. Блисс остановилась как вкопанная, заслоняя собой Пелората. Она уставилась на собак. Ситуация стала ясна, ей ни о чем не надо было спрашивать.

— Я пытался отогнать их без вашей помощи, — прокричал Тревиц. — Вы можете их удержать?

— Еле-еле, — ответила Блисс. Она не кричала, и Тревиц расслышал ее с трудом, хотя рычание собак стало тише, на них как будто набросили толстое одеяло.

— Их слишком много, — сказала Блисс. — И я не знакома со структурой их нервной деятельности. На Гее нет таких злых тварей.

— На Терминусе тоже. Да и на любой другой планете. Я постараюсь застрелить их как можно больше, а вы постарайтесь справиться с теми, что останутся.

— Нет, Тревиц! Это только привлечет других… Стой сзади меня, Пел, ты меня не сможешь защитить… Тревиц, ваше другое оружие!

— Нейронный хлыст?

— Да! То, которое причиняет боль. Установите низкую мощность. Низкую мощность!

— Вы что, боитесь им повредить? — прокричал Тревиц сердито. — В такой момент размышлять о святости жизни!

— Я думаю о жизни Пела! И о своей. Делайте, как я говорю! Низкая мощность, и стреляйте в одну из собак, я не смогу долго их удерживать.

Собаки отошли от дерева и окружили Пелората и Блисс, которые стояли спиной к разрушенной стене. Ближайшие к ним собаки пытались подойти еще ближе, тихо поскуливая, они как будто пытались понять, что их не пускает. Некоторые обошли стену и старались на нее вскарабкаться, чтобы напасть сзади.

Руки Тревица дрожали, когда он настраивал нейронный хлыст на низкую мощность. Это оружие требовало гораздо меньше энергии, чем бластер, но Тревиц не помнил, когда заряжал его и заряжал ли вообще.

Хлыстом обычно не целились, он мог зацепить массу собак. Традиционно этим оружием пользовались против опасной толпы.

Однако Тревиц послушался Блисс. Он тщательно прицелился в одну из собак и выстрелил. Собака громко взвыла и упала, дергая ногами. Другие собаки попятились от нее, прижав уши. Затем они тоже завыли и стали уходить, сначала медленно, потом быстрее и наконец помчались во всю прыть. Собака, которая попала под выстрел, кое-как встала на ноги и, скуля, заковыляла за остальными.

Шум утих вдали, и Блисс сказала:

— Нам лучше скорее укрыться в корабле. Они вернутся. Или другие.

Никогда еще Тревиц не управлялся с люком корабля так быстро. И, возможно, никогда не сделает этого снова.

Наступила ночь, но Тревиц все еще не пришел в себя. Маленькая заплатка из синтетической кожи на руке успокоила физическую боль, но душевную рану вылечить не так легко.

Дело не в том, что он подвергся неожиданной опасности. Он реагировал на опасность, как любой смелый человек. Дело было в позоре. Как это выглядело со стороны? Если бы люди узнали, что его загнали на дерево рычащие собаки? Это было не лучше, чем если бы его обратили в бегство хлопаньем крыльев рассерженные канарейки.

Он прислушивался, не начнется ли новая атака собак, ожидая завываний и царапанья клыков по корпусу корабля.

Пелорат, наоборот, казался совершенно спокойным.

— Я не сомневался, старина, — сказал он, — что Блисс справится с ними, но должен заметить, что вы сделали хороший выстрел.

Тревиц молча пожал плечами. Он не хотел это обсуждать.

В руках Пелората был компактный диск, его библиотека, работа всей его жизни по исследованию мифов и легенд, и он удалился в свою каюту, где у него находилось маленькое считывающее устройство. Тревиц заметил, что Пелорат чем-то доволен, но не стал выяснять. Потом, когда успокоится и перестанет думать о собаках.

— Наверно, — робко начала Блисс, когда Пелорат вышел, — вас захватили врасплох.

— Совершенно врасплох, — мрачно ответил Тревиц. — Кто бы подумал, что при виде собаки — собаки! — я буду спасаться бегством.

— За двадцать тысяч лет без людей она стала не совсем собакой. Наверно, эти животные здесь доминирующие крупные хищники.

— Пока я сидел на ветке в виде доминирующей добычи, кивнул Тревиц, — я пришел к такому же выводу. Насчет несбалансированной экологии вы были правы.

— С точки зрения человека… но учитывая, как хорошо приспособились собаки, я думаю, что Пел не так уж неправ, предполагая, что экология может сбалансироваться сама и что животные, заселившие планету, заполнят различные ниши и будут видоизменяться.