Братья - Да Чен

порядке, однажды ночью внезапно прервалась, когда привлекательная женщина лет тридцати появилась у меня в комнате. У нее было удивительное тело, от одного взгляда на которое у меня кружилась голова. Она представилась бывшей балериной известной шанхайской балетной труппы. Лишь позже я выяснил, что она отбывала пожизненный срок за двойное убийство, будучи вовлеченной в какой-то любовный треугольник, а теперь была одним из преподавателей на острове.

Она сказала, что должна преподать мне некоторые па классических и популярных танцев, которые мне, возможно, пригодятся в будущих миссиях. Я был хорошим учеником, и к концу вечера мы научились ровно вальсировать. Так как это было индивидуальное занятие, которое продолжалось до тех пор, пока студент все хорошо не усвоит, я предложил ей остаться подольше, чтобы повторить со мной некоторые из основ. Она охотно повиновалась.

Примерно в полночь во время нашего последнего танца женщина прижалась к моей груди своим податливым телом. Когда она отстранилась, я увидел сквозь тонкое платье ее твердые соски. Ее глаза зазывно блестели. Она хихикала и что-то шептала мне на ухо, а затем несколько раз коснулась губами моей потной шеи. Когда музыка закончилась, я был потрясен, обнаружив, что одна из ее рук пытается схватить мою ягодицу, в то время как другая растирает пульсирующее мужское достоинство, которое причиняло мне боль с тех пор, как я увидел ее.

Мы приклеились друг к другу. Я потянул ее на кровать. Аромат ее зрелого тела был сильнее, чем я мог вынести. Я почувствовал, что выгибаюсь в оргазме, пачкая свои штаны. Но моя юность через несколько минут позволила мне вторую эрекцию. Она разделась, села на меня верхом, лицом к дергающимся пальцам ног. При виде ее красивого зада я взорвался в пределах досадной полуминуты.

— Ай-ай-ай! Такой струей ты мог побить стометровый рекорд по разбрызгиванию жидкости. — Она надула губки, ее зад все еще двигался по спирали на моем мягком члене.

— Вы не получили такого же удовольствия, как и я? — Я был потрясен.

— Только начинаю. — Она зевнула.

Впервые моему мужскому достоинству был брошен вызов, но, несмотря на то, как она уговаривала и дразнила его своими ловкими руками и чувственным языком, моя змея лежала свернувшись, не способная подняться снова. Женщина поднялась на ноги и авторитетно заявила:

— Для новичка ты хорош. С твоим потенциалом ты можешь достичь совершенства в короткий промежуток времени.

Во вторую ночь балерина показала мне несколько способов Дао, при помощи которых я мог управлять скорым семяизвержением, используя такие термины, как «удушение змеи» и «напряжение-удержание-погружение», но ее внутренние мышцы и двигающиеся по спирали ягодицы тем не менее вскоре делали бесполезными все мои усилия.

На третью ночь в начале занятия она сказала мне, что это дело серьезное, что я должен больше концентрироваться на технике и контролировать свои эмоции. Иногда способность удовлетворить женщину может означать жизнь или смерть. Я не только довел ее до оргазма, но и вызвал на ее глазах слезы благодарности.

Четвертой ночью женщина позволила себе полностью расслабиться. Я занимался с ней любовью пять раз. Когда я кончал, она плакала, бранилась, стонала, кричала и повторяла все это снова, хотя не обязательно в том же самом порядке. Наконец мы заснули в объятиях друг друга и проспали до послеобеденного времени, когда мои толчки разбудили ее и заставили провести со мной еще час вне графика. Несколько занятий пришлось пропустить, но это того стоило.

Наконец, оставшись ночью в одиночестве, я был поглощен чувством вины, но вскоре решил, что эти ощущения — не любовь, а только похоть. Таким образом, никакого предательства по отношению к Суми совершено не было. Кроме того, я полагал, что мой недавно приобретенный этикет — как действовать языком и ласкать руками — сделает меня лучшим любовником для Суми и что мы будем более счастливой парой, когда наконец соединимся. Но мой разум в течение следующих нескольких дней постоянно возвращал мне аромат преподавателя.

Свое первое задание на достойной работе я получил туманной ночью годом позже после прибытия на остров. Сержант Ла проводил меня на теплоходе к материку, затем меня посадил на поезд, который ехал в провинцию Юньнань. Меня принесли на носилках и поместили в специальное купе с табличкой «РЕДКАЯ БОЛЕЗНЬ». Мое лицо было забинтовано, как у мумии, за исключением глаз и рта. Как только я оказался в поезде, медсестра сняла повязки и предложила мне чаю. Поезд медленно тронулся со станции. Часом позже мы достигли подножия горы, и медсестра вернулась с врачом в белом халате. Доктор, усатый мужчина с хитрыми глазами, кивнул, и медсестра исчезла. Он пощупал мой пульс и послушал сердце.

— Все прекрасно, — сказал он. — Таков мой диагноз. — Он вручил мне лист бумаги. — А это — твое лекарство. — Он указал на портфель, который поставил у моих ног. — Ты должен надеть желтый свитер, который найдешь там.

Я кивнул, и мужчина ушел.

«Через десять минут, — говорилось в бумаге, — поезд войдет в туннель, где внезапно остановится. Вы должны выбраться из своего окна, пробежать по рельсам, войти в вагон прямо перед собой, убить пассажира в спальном купе, затем спрыгнуть с поезда».

Я сделал то, что прописал врач, — надел желтый свитер, который удивительно хорошо подошел мне, и стал медитировать, чтобы внутренне успокоиться. Перед моим внутренним взором проплывали различные лица — молодые, старые, миловидные, глуповатые, худые и полные, но мне было трудно выбрать какое-либо определенное лицо для своего первого убийства. Как оно будет выглядеть? Серым, грустным, потрясенным или счастливым? Будет ли человек умолять сохранить ему жизнь?

«Дорогая Суми, позволь мне выполнить достойную работу так, чтобы я мог жить и увидеть тебя снова», — молился я.

Поезд въехал в туннель и остановился, завизжав тормозами и загремев сцеплениями. Я выпрыгнул из своего окна и, спотыкаясь, пошел вдоль насыпи, открыл окно в следующее купе и забрался внутрь. И был потрясен: в купе сидела молодая женщина. Одна. Ее глаза испуганно распахнулись при моем внезапном вторжении. Женщина! Этого не может быть. Этого я совершенно не предусмотрел. Пульс у меня участился, в висках пульсировало. «Сержант Ла, как жестоко с вашей стороны проверять мою храбрость на такой хрупкой жертве».

Следующее движение девушки удивило меня еще больше. Вместо того чтобы убежать, она заплакала и поднялась, в ее взгляде промелькнули искорки узнавания. Она протянула ко мне свои тонкие руки.

«Ты здесь, чтобы убить врага! — звучал в моей голове голос сержанта Ла. — Это испытание, которое ты должен преодолеть». Времени на раздумья не было. Поезд