Смерть дикаря - Понсон дю Террайль

— Что это, уж не сошел ли я с ума? — пробормотал он и поспешно выскочил из вагона, но парижский поезд уже тронулся.

— Потрудитесь скорее садиться! — крикнул Роллану кондуктор. — Поезд сейчас тронется.

— Я не еду, — отвечал Роллан в сильном волнении. Раздался свисток, и поезд тронулся.

— Когда я могу воротиться в Париж? — обратился Роллан к начальнику станции.

— Вот идет поезд из Монтеро, — отвечал чиновник, указывая пальцем вдаль, где виднелся дым от паровоза.

Поезд пришел. Роллан воротился в Париж, а багаж отправился в Дижон.

Он приехал в Париж спустя полчаса после прихода экстренного поезда.

Но женщины, обладавшей, по его мнению, способностью вездесущности, уже не было на вокзале.

Обежав все залы и не найдя ее, Роллан обратился к кондуктору, приехавшему на экстренном поезде:

— Милостивый государь, вы приехали с вечерним поездом из Лиона?

— Да, полчаса тому назад.

— Не заметили вы в вагоне первого класса красивую блондинку, сидевшую с двумя мужчинами?

— Как же, заметил.

— Вы не знаете, кто она?

— Графиня Артова со своим мужем и доктором.

— Она села в Лионе утром?

— Утром.

Роллан выбежал из вокзала, как сумасшедший, и, бросившись в первый попавшийся фиакр, крикнул кучеру:

— Три луидора на водку, если довезешь меня вскачь до улицы Помп!

Спустя час фиакр остановился у дома № 53. Роллан сильно дернул за звонок.

Было уже около полуночи.

Войдя во двор, он тотчас же узнал место, где с него снимали повязку.

— Барыни нет дома, — сказала полураздетая горничная.

— Так я ее подожду.

— Она не воротится.

— Вот что, любезная, — сказал Роллан решительно, — или веди меня сейчас же к твоей барыне, за что получишь десять луидоров, или ты пойдешь со мной сейчас к полицейскому комиссару.

— Ведь барыня меня за это прогонит, — сказала испуганно горничная, — но делать нечего, пожалуйте.

Она провела его в будуар, где на диване спала Ребекка, одетая в черный бархатный пеньюар.

— Оставь нас, — сказал Роллан повелительно.

По уходе горничной он слегка дотронулся до плеча молодой женщины, которая, проснувшись, вскрикнула от удивления и вскочила с дивана.

— Как вы смели прийти сюда без моего позволения? — спросила она гордо.

— Вы, моя милая, имели неосторожность сообщить мне сегодня утром ваш адрес, — отвечал Роллан холодно.

— Я?

— Да, вы. Вы крикнули кучеру: в улицу Помп № 53 так громко, что я услышал.

— Ну и отлично, что вы приехали, — проговорила Ребекка, изменив тон. — Садитесь, пожалуйста.

— Как здоровье вашего супруга, графиня Артова?

— Он все еще помешан.

— А!

— И я отправила его в Ниццу.

— Вот как! Но я видел, что он воротился сегодня вечером.

— Кто? Мой муж?

— Нет, граф Артов в сопровождении своей жены, настоящей графини Артовой.

Ребекка побледнела.

— Довольно уж шутить и дурачить меня, — продолжал Роллан, — теперь ты должна мне сказать, кто ты.

Ребекка посмотрела на Роллана и покачала головой.

— Безумный! — проговорила она, захохотав.

— Презренная тварь! — вскричал он вне себя от ярости. — Говори свое настоящее имя или я убью тебя!

И он ухватил за горло молодую женщину.

— Меня зовут Ребекка, — простонала она.

— Кто ты такая?

— Дочь Парижа.

— Кто тебя заставил дурачить меня разыгрыванием из себя графини?

— Человек, мне не известный.

— Лжешь!

— Клянусь вам.

— В таком случае, ты умрешь! И он крепко сдавил ей шею.

— Пощадите! — пробормотала она. — Я все расскажу. Но клянусь вам, я не знаю имени этого человека. Он встретился со мной однажды вечером, увез в незнакомые мне улицу и дом и на следующий день поместил здесь, приказав мне называться графиней Артовой.

— Ты должна сейчас поехать со мной к графине Артовой и рассказать ей все это.

— Нет, нет, ни за что, — отвечала Ребекка, задрожав. Роллан схватил нож для фруктов, лежавший на камине, и, приставив его к груди молодой женщины, проговорил:

— Клянусь честью, я убью тебя, если ты не повинуешься.

Спустя пять минут Роллан де Клэ и Ребекка садились в фиакр, ожидавший у ворот.

— На Пепиньерскую улицу, отель Артова, — крикнул Роллан кучеру. — Еще луидор, если поедешь быстро!

Дорогой Ребекка рассказала ему, что покровитель ее, который заставил ее называться графиней Артовой, дал ей две недели назад три тысячи франков на месячное содержание и что с тех пор она его не видела. Затем она рассказала всю историю гнусной комедии, в которой она была действующим лицом, не пропуская ни малейшей подробности.

Фиакр остановился у отеля Артова.

Роллан велел Ребекке опустить вуаль и затем позвонил.

— Графини нет дома, — объявил швейцар.

— В таком случае позвольте мне войти. Я подожду. Лакей провел Роллана в гостиную нижнего этажа.

Ребекка все еще не поднимала вуали.

Спустя несколько минут послышался шум колес экипажа, вслед за тем распахнулись ворота.

Графиня Артова приехала в два часа ночи.

Баккара, приехав в Париж из Ниццы, тотчас же отправилась к Серизе.

— Постарайтесь уложить своего больного спать, — сказала она доктору перед отходом.

— Хорошо, — отвечал он, — сегодня это будет легче обыкновенного, ибо он изнурен дорогой.

Баккара отправилась к Серизе Роллан в дорожном платье.

Сестры крепко поцеловались, и вслед за тем Леон сказал графине:

— Я видел доктора-мулата.

— Ну, и что же? — спросила Баккара с нетерпением.

— Он ждет вас.

— Поедем, — сказала она с живостью, — поедем скорей!

Сестры сели в карету и с быстротой молнии примчались во двор отеля, где в нижнем этаже жил доктор Самуил Альбо.

Сериза уже сообщила ему, с какой целью желала видеть его графиня Артова, к тому же помешательство графа наделало столько шуму в Париже, что доктор уже знал об этом.

Графиня и Сериза Роллан вошли в кабинет.

— Милостивый государь, — проговорила Баккара, — я прибегаю к вам подобно всем тем, которые, блуждая долгое время во мраке, обращаются к свету.

— Вы, вероятно, пожаловали ко мне посоветоваться о вашем супруге? — спросил доктор.

— Вы не ошиблись. О, вылечите моего мужа, и признательность моя к вам будет беспредельна!

— Я ничего не могу обещать вам, графиня, до тех пор, пока не увижу пациента и достоверно не узнаю причину его помешательства.

— Оно проявилось мгновенно.

— В чем оно состоит?

— Граф воображает себя человеком, с которым дрался на дуэли.

Затем Баккара сообщила ему все мельчайшие подробности, уже известные читателю, и наконец упомянула о сэре Эдварде, английском моряке, прибавив, что тот считает графа отравленным.