Скандал - Маргит Сандему

Коль обернулся.

– Нет, стены закрывают обзор. Мы в безопасности. Повозка остановилась, и к ней сразу подошел Кристер с девочкой на руках.

– О Господи, – сказал Коль. – Какое плачевное зрелище. Это же возмутительно!

– Можно прослезиться, – пробормотал полицмейстер.

– Я так и сделал, – отрезал Кристер. – Именно, прослезился. Поехали!

Коль, всегда по-особому доброжелательный к детям, усадил Магдалену между собой и Кристером, а полицмейстер взялся за вожжи. Саша начал лизать девочке руки, а она попыталась улыбнуться, но губы никак не складывались в улыбку.

– Что нам делать с этим? – озадаченно сказал полицмейстер. – Мы должны вымыть и прилично одеть девочку, прежде чем…

– Нет, – решил Кристер. – Не будем останавливаться. Едем прямо домой к Молину вместе с нею. Коль задумался.

– Мне кажется, нельзя так шокировать его видом единственной родственницы. Давайте хоть остановимся у реки или у ручья, чтобы она помылась. На постоялый двор идти, конечно, нельзя. Магдалена слишком бросается в глаза, и ее могут не пустить. Не надо причинять ей новых страданий.

Девочка сидела молча, дрожа всем телом от нервного возбуждения.

– Я сплю, – шептала она себе под нос, клацая зубами. – Я никогда отсюда не выйду, это невозможно.

– Ты уже вышла, – успокоил ее Кристер, легко обняв за плечи. – И ты никогда туда больше не вернешься. Никогда!

Именно это ей было труднее всего постичь. Она жила словно в мире грез, механически отвечала, уверенная, что все происходящее с нею, только сон.

– Как ты туда попала, в самом деле? – спросил полицмейстер.

Она медленно повернула к нему голову, окинула тупым невидящим взглядом, убрала волосы со лба и сказала:

– Я… не знаю.

– Расскажи, что знаешь!

Она тускло, испытующе посмотрела на них, все еще не веря в происходящее. Ей было безразлично: пусть это сон, но такой хороший. Ее, встречавшую три года только злобу и неприязнь, просили говорить. Все они были так добры…

Все это явственно читалось на ее маленьком изможденном личике. Путаные, но весьма красноречивые мысли.

– Противный доктор в санатории… – начала она негнущимися, словно чужими губами. – И дядя Юлиус. Они заставляли меня принять лекарство. Чтобы я заснула, как они сказали. Я не хотела. Сопротивлялась, потому что у них были безжалостные глаза. Но они были очень сильные. А проснулась я здесь.

Внезапно она закрыла лицо руками.

– Они придут! Придут и заберут меня!

– Они не сделают этого, – заверил Кристер. – Ты поедешь домой. К дедушке.

– Но дедушка живет очень далеко. В Упланде. Вы будете меня бить? Снова запрете в камере? Коль очень серьезно среагировал на ее испуг.

– Как ты могла подумать такое? И ты сейчас в Упланде. Похоже, доктор привез тебя сюда сонную. А не знаешь ли, почему ты здесь оказалась?

– Нет, – жалобно произнесла она, не отнимая рук от лица. – Они говорили, что я сумасшедшая. Но я так не думаю.

– Конечно, ты не сумасшедшая, – успокаивающим тоном сказал полицмейстер. – Удивительно только, как ты ею не стала в этом приюте! Не могу понять, кто именно желал тебе зла.

Она инстинктивно прильнула к Кристеру и сжалась в его объятиях.

– Однажды эта ужасная женщина кое-что сказала… – Они нагнулись ниже, чтобы слышать ее слова, тонущие в скрипе колес и цоканье конских копыт. – Я однажды стала кричать на нее, просить, чтобы меня выпустили. «Ты останешься здесь, – сказала женщина. – Коммерции советник хорошо платит за тебя». «А нельзя ли перевести меня в другую комнату? – попросила я. – Здесь так грязно». А она ответила: «Зачем? Тебя же все равно никто не навещает».

Голос Магдалены замер.

Мужчины переглянулись.

– Именно так я и думал, – сказал Кристер. – В подвале держат тех, за кого плохо платят или кого никто не навещает. Магдалена, очевидно, относилась к последней категории.

Двое мужчин заметили, как трогательно заботлив был Кристер, и как она инстинктивно искала у него защиты.

– Но я все равно не понимаю, – упорствовал полицмейстер.

– Эта отвратительная пара держала тебя под замком, Магдалена. Похоже, что твой отец платил за тебя, за то, чтобы тебя не выпускали. Почему? В целом ты не производишь впечатление больной!

«Как можно так говорить?» – мысленно возмутились Коль и Кристер. Но полицмейстер продолжал:

– И я не думаю, что он больше заинтересован в племяннице, чем в родной дочери!

Магдалена вопросительно посмотрела на него.

– Они взяли вместо тебя твою кузину Магдалену Бакман. Пытались обмануть твоего дедушку, выдав ее за тебя. И убили дядю Юлиуса, потому что он слишком много знал. Да, мы решили тебе сразу все рассказать, твои объяснения могут быть очень ценными для нас.

Девочка по-прежнему была сбита с толку.

– Кто «они»? – спросила она дрожащими губами. – А-а, я узнаю вас, вы Кристер и полицмейстер и… кажется, Вы дедушкин подрядчик с необычным именем.

– Правильно, – сказал Кристер. – Коль Симон тоже мой родственник, только дальний.

– «Они» это твой отец, твоя мачеха и ее кузен, доктор Берг, – сказал полицмейстер. – Твой дядя Юлиус тоже был замешан, но они его убили. Насколько посвящена его дочь Магдалена, неизвестно. По крайней мере, она едва ли знает, что ее отца убили. Ей сказали, «несчастный случай».

Глаза Магдалены выдали, что она витала где-то далеко. Она ответила, как сомнамбула:

– Моя кузина всегда была глупа. Думала только о нарядах и, не переставая, смотрелась в зеркало. С ней было невозможно говорить. «Ты ничего не смыслишь в жизни», – вечно заявляла она мне. «Ты просто дитя малое, тебе не нужны деньги. Как несправедливо, что именно ты станешь такой богатой, а не я!».

– Но ведь дядя Юлиус был богат? Она задумалась. Похоже, это стоило ей немалых усилий.

– Нет, не думаю. Он постоянно приходил к моему отцу занимать денег. «Иначе я донесу», – говорил он, и это звучало ужасно.

– Ага! – сказал Коль. – Вот в чем дело! Он знал о планах.

– О каких планах? – пробормотал полицмейстер. – Что-то здесь не вяжется, разве вы не видите? Никак не вяжется!

Коль перебил его.

– К нам приближаются три всадника. Они скачут быстро и решительно.

Кристер обернулся и пригнул голову Магдалены.

– Может, это трое санитаров из «Милосердия», а? Вдруг они обнаружили, что пленница ускользнула?

– Ты имеешь в виду, пациентка, – саркастически изрек полицмейстер. – Но «пленница» будет точнее.

В этот момент Магдалена пробудилась к жизни. Все покровы упали с ее сознания.

– Нет! – взмолилась она. – Нет, нет, только не санитары, нет, нет, пустите меня!

Кристер вынужден был держать ее. Она пыталась вырваться из его рук. Полицмейстер нахлестывал коней.