Тамплиеры и другие тайные общества Средневековья - Томас Кейтли

Ко времени, когда армия крестоносцев появилась у стен Иерусалима, приют Святого Иоанна возглавлялся Жераром, уроженцем Прованса, человеком предельной честности и беспримерной набожности. Он обладал истинно христианской благожелательностью и сильно опережал в этом свой век. В течение всего периода осады он помогал всем, кто обращался к нему за поддержкой, и не только раскольники-греки одаривались его щедростью, даже неверующим мусульманам не отказывалось в помощи, когда она им требовалась. Когда город был захвачен, множество раненых паломников было размещено и вылечено от ран в приюте Святого Иоанна, а герцог Годфрей, посещая их несколько дней спустя, не услышал ничего, кроме хвалы добрейшему Жерару и его монахам.

Воодушевленные такой всеобщей благодарностью, Жерар и его соратники выразили желание покинуть монастырь Санта-Мария де Латина и заняться благотворительностью самостоятельно и независимо. Их пожелание не встретило сопротивления, они подготовили для себя устав, которому поклялись в присутствии патриарха подчиняться, а в качестве своего облачения приняли черные плащи с белым крестом на груди. Самоотверженность этих госпитальеров была необычайной. Они величали бедных и больных своими господами, а самих себя их слугами. Для них они были щедрыми и милостивыми, для самих себя – суровыми и аскетичными. Лучшая мука шла на хлеб, который они отдавали больным и бедным, то, что оставалось после того, как все были накормлены, смешивалось с глиной и становилось пищей для монахов.

До тех пор пока братство испытывало бедность, оно продолжало подчиняться аббату Санта-Мария де Латина, а также уплачивало десятину патриарху. Но вскоре поток щедрот начал устремляться к ним. Герцог Годфрей, влюбленный в их добродетельность, подарил им свое поместье Монтборе в Брабанте со всем его содержимым. А его брат и преемник Болдуин стал отдавать им часть трофеев, захватываемых у неправедных. Этим примерам последовали другие христианские правители, так что в течение совсем недолгого времени приют Святого Иоанна стал обладать множеством поместий на Востоке и в Европе, которые отдавались в управление членам их общества. Госпитальеры теперь стремились к полному освобождению от бремени, под которым они все еще находились, и им оказалось несложно получить все, что им хотелось. Римский папа Паскаль II в 1113 году утвердил их устав, разрешил им после смерти Жерара самим избирать своего главу без вмешательства какой-либо гражданской или церковной власти, освободил их от обязанности уплачивать десятину патриарху, а также утвердил все дары, которые им сделаны были или будут. Братья госпитальеры теперь сильно выросли в своем статусе и включали в свой состав многих отважных рыцарей, которые отложили свое оружие и посвятили себя смиренным заботам ухаживания за больными и нуждающимися.

Почтенный Жерар умер в один год с королем Болдуином I (1118), и Раймон де Пюи, рыцарь Дофине, который вступил в орден, был единогласно избран ему на смену. Раймон, который был очень энергичным и способным человеком, разработал несколько правил по управлению обществом, приспособленных к его нынешней значимости и размаху. По этим правилам орден Святого Иоанна мог принимать в свои члены как священников, так и мирян, и те и другие были обязаны одинаково беспрекословно подчиняться приказам своих начальников. Имел ли Раймон какие-либо далеко идущие планы, неизвестно, но в распоряжениях, которые он сделал, невозможно различить следы тех характерных особенностей, которые стали присущи ордену Святого Иоанна позже.

Как только Раймон завершил свои нововведения, возникло новое общество, с иными принципами, чей пример орден Святого Иоанна впоследствии был вынужден перенять и ему следовать. Святая земля в то время была в крайне нестабильном и неспокойном состоянии. Египтяне давили с юга, турки – с севера и востока, арабы терзали на свой обычный хищнический манер, мучая ее своими грабительскими налетами. Исповедующих ислам жителей по-прежнему было много, сирийские христиане были враждебно настроены по отношению к романцам, со стороны которых они постоянно встречали самое недоброжелательное обращение. Романцев было немного, и они были разрозненны. Из-за этого паломники были подвержены многочисленным опасностям. Они начинали подвергаться опасности на своем пути, начиная от самого порта, в который они причаливали к Святой земле. Дальнейшие трудности поджидали их на берегах Иордана или же когда они отправлялись сорвать ветвь священного пальмового дерева в садах Иерихона. Множество паломников лишились жизни.

Видя эти бедствия, девять отважных доблестных рыцарей решили объединиться в союз, который бы сочетал в себе свойства монахов и рыцарей, посвятив себя целомудренной и праведной жизни вблизи могилы Спасителя и задействуя свои мечи для защиты пилигримов на их пути к святым местам. В качестве своей покровительницы они избрали милостивую Богоматерь (La doce Mere de Dieu), и их решение, столь хорошо сочетавшееся с духом Крестового похода, соединившее в себе набожность и храбрость, сразу же нашло горячую поддержку короля и патриарха. В присутствии последнего они принесли три обычных обета: целомудрия, бедности и послушания, а также обет непрерывного сражения с язычниками за пилигримов и Святую землю. Они обязались жить по правилам и канонам святого Августина, а в качестве своего первого магистра избрали Гуго де Пейна. Король Болдуин II отписал им часть своего дворца под их обитель. Он и его бароны также оказали им материальную поддержку. Поскольку дворец располагался вблизи церкви и монастыря Храма, аббат и каноники предоставили им помещения для хранения припасов и оружия, и отсюда они стали называть себя воинством Храма (Militia Templi), или тамплиерами. Они сразу же получили такое признание, несомненно, благодаря главным образом новизне своего замысла, и уже через год после их появления (1120) герцог Анжуйский Фульк, который отправился паломничать в Иерусалим, вступил в их орден как женатый брат, а по возвращении стал ежегодно выплачивать тридцать фунтов серебра на содействие их благородным целям. Примеру герцога Анжуйского последовало несколько других правителей и дворян Запада.

Английский историк XII века Бромптон утверждает, что основатели ордена Храма изначально были членами ордена Святого Иоанна. Неизвестно, насколько можно доверять этому мнению[69], но очевидно, что к тому моменту в последнем не присутствовало никакой военной составляющей, и принятие им таких функций было подражанием храмовому сообществу. Увидев, какая волна одобрения обрушилась на тамплиеров за их мужественное поведение, госпитальеры также поспешили добавить функцию защиты к уходу и лечению пилигримов, и те из их числа, которые были рыцарями, снова взялись за оружие, обрадованные возможности снова использовать его в угоду Всевышнему. Доходы позволили им за плату нанять некоторое количество всадников и пехотинцев – практика, в которой их, возможно, опередили тамплиеры, которые использовали для этого деньги, поступавшие им из Европы. Однако при жизни Раймона де Пюи орден госпитальеров еще не стал целиком военным. Он всегда носил скромный титул управляющего (procurator) приютом, и лишь некоторое время спустя руководитель общества, как и у тамплиеров, стал называться магистром и начал возглавлять свои войска в битве. Нацеленность на помощь бедным и больным всегда составляла часть обязанностей монахов-госпитальеров, и это было их существенной отличительной чертой от соперничающего ордена тамплиеров, чьей единственной целью была война против язычников.

В течение первых девяти лет, которые прошли после учреждения ордена, рыцари Храма жили в нищете, с религиозным рвением направляя все деньги, которые присылались им из Европы, на пользу Святой земле и обслуживание пилигримов. У них не было своего особого облачения, их одежду составляло то, что им дарили верующие. И хотя они были рыцарями и непрерывно сражались с язычниками, нехватка их, скромность и умеренность были такими, что у Гуго де Пейна и его соратника Годфрея де Сент-Омера была всего одна лошадь на двоих – обстоятельство, которому они уже в свой более поздний блистательный период посвятили свою печать, изображающую двух всадников, скачущих на одной лошади. Образ, призванный внушать умеренность членам ордена, который теперь начал становиться высокомерным и кичливым.

Главной причиной необычайного успеха первых крестоносцев было отсутствие единства среди их врагов. Сарацины и турки испытывали взаимную ненависть и не объединились бы для общей цели. Более того, турки враждовали и между собой, одни правители часто вступали в союз с христианами против других. Но постепенно они начали осознавать необходимость объединения и с каждым днем становились все более опасными для своих христианских соседей. Король Болдуин II, который был пленником у них, делал все возможное, когда получил свободу, чтобы усилить свое королевство, и среди прочих способов для этой цели решил создать тамплиерам, чье мужество, скромность, верность своему делу были предметом всеобщего восхищения, дополнительную поддержку, получив официальное признание их ордена святым отцом. Для этого он отправил в 1127 году двух их членов по имени Андреас и Гундемар в Рим с соответствующим прошением к папе римскому, которому они также должны были предоставить убедительные сведения об опасном положении в Святой земле. Король к тому же снабдил их еще и рекомендательным письмом к святому Бернару, аббату Клервоскому, чье влияние в христианском мире было всеобъемлющим и который приходился племянником посланнику Андреасу. Вскоре после этого Гуго де Пейн сам приехал в Европу с пятью своими соратниками.