Отныне только легкий флирт - Беверли Терри

Навстречу ей шли школьники, вполне возможно, что такой общительный пес, как Санни, остановился там, где есть с кем поиграть.

К счастью, она оказалась права. Санни прыгал по школьной площадке с маленькими девочками. За ними наблюдала стоящая поблизости учительница Элис Тарлтон, уже знакомая Холли.

Услышав зов хозяйки, Санни рванулся к ней, а она схватила его за ошейник.

– О Санни! Скверный пес, но я рада, что ты нашелся.

– Я была уверена, что вы вот-вот появитесь, – сказала, подходя к ним, миссис Тарлтон.

– Вы, должно быть, считаете, что мне не следует иметь собаку, но кто-то открыл калитку и выпустил ее, – сказала Холли, пристегивая поводок к ошейнику.

– Это скверно. Санни милый пес, кто-то из детей, скорее всего, хотел с ним поиграть и потому открыл калитку, не думая о последствиях. Мы уже встречались с вами, я помню. Но ваше имя, увы, вылетело у меня из головы.

Холли еще раз представилась, и женщина, заулыбавшись, кивнула.

– Я так и предполагала. Ведь это вы собираете средства для расширения приюта? Желаю вам удачи. Моя покойная тетка работала в приюте медсестрой. Она ушла на пенсию, но, когда ее разбил паралич, пожелала жить именно в этом приюте. Если бывшие сотрудники выбирают такое заведение для постоянного жительства, это верный признак того, что там все в порядке.

В иное время слова миссис Тарлтон прозвучали бы сладкой музыкой для слуха Холли, но сегодня у нее совсем не было времени выслушивать комплименты. Она была рада, что прозвенел звонок, – они с учительницей тепло распрощались.

– Пошли, Санни! – позвала она, направляясь к машине.

Пес послушно засеменил рядом. Вот что значит тренировка! Вот бы научить его команде «сядь и сиди во дворе, что бы ни случилось!».

Времени в обрез, корреспондент «Кроникл» и фоторепортер, наверное, уже ждут ее в приюте. Так не поехать ли прямо туда, не заезжая домой? Она сэкономит время, да и Санни пора там показать. Правда, везти его без клетки довольно опасно, что-что, а уж это она знала. И тут ее осенило.

Со словами «Прыгай, Санни!» она открыла заднюю дверь машины, и он вскочил на сиденье, где обычно стояла клетка. На этот раз ее не было, но это не помешало псу свернуться калачиком.

– Перемена декораций, малыш! – заметила Холли, лаская его. Затем она захлопнула свободный конец поводка дверцей машины. Вот так! Собака устроена как нельзя более удобно, но и безопасность движения обеспечена. Гордая своей изобретательностью, Холли села за руль и поехала.

В приют Холли не вошла, а вбежала с собакой на поводке и остановилась лишь на миг для того, чтобы поздороваться с мистером Спорлеем. Он сидел на своем обычном месте у окна и ничего ей не ответил, мурлыкая что-то себе под нос. Это было нечто новое, и Холли обрадовалась: а вдруг это свидетельство того, что ему стало лучше? У входа в северное крыло, где находился ее кабинет, Холли чуть не сбила с ног Грейс, направляющуюся на занятия по рукоделию.

– Где тебя носит? – воскликнула Грейс. – Корреспондентом оказалась милейшая девочка, я долго занимала ее разговорами, но ее интересуешь ты, и никто другой.

– Она еще здесь?

– Да, сидит в кабинете Питера. Ах, и собака с тобой! – Грейс нагнулась и почесала Санни за ухом. Санни взвизгнул от удовольствия и радостно помахал поднятым вверх хвостом. – Ты иди к своей корреспондентке, а мы с ним тут прекрасно проведем время. Правда, милый?

Грейс склонилась к Санни и потерлась носом о его морду, а Холли пошла на встречу. Ди – репортер – оказалась молодой чернокожей, с короткой стрижкой и в больших очках женщиной, а фотокорреспондент – молодым человеком с мечтательным взглядом и длинными, как и полагается истинному художнику, волосами. Тонкой рукой с длинными пальцами Кевин прижимал к груди фотоаппарат так, словно это был цветок.

– А вот и дама, которую вы ждете, – сказал, улыбаясь, Питер и представил их друг другу.

– Ваше заведение выше всяких похвал, – горячо начала Ди, размахивая для вящей убедительности своим блокнотом, когда они вышли из директорского кабинета и зашагали по приютскому коридору, оставив далеко позади погруженного в задумчивость Кевина. – Я обошла его сверху донизу и, смею сказать, ожидала увидеть совсем иное, если не считать одного-единственного мужчину с бессмысленным взглядом, сидящего в холле. Я не переставая спрашивала себя, где же эти старики и старухи, прикованные к своим каталкам, тупо глядящие перед собой? Даже медицинский центр оборудован великолепно. Моя бабушка провела свои последние дни в совсем иной обстановке.

Питер успел до прихода Холли показать Ди карты участка Чемберса и чертежи нового здания, включенные стараниями Холли в пресс-релиз, так что она была уже в курсе дела.

– Планами предусмотрены даже салон красоты и парикмахерская, – продолжала восторгаться Ди. – А ведь моя бабушка чувствовала себя гораздо лучше и вела иначе, когда ей удавалось привести себя в порядок. Эти нововведения окупятся, нисколько в этом не сомневаюсь.

Они подошли к кабинету, в котором обычно проходили занятия рукоделием, и Ди заметила Грейс.

– О Грейс, давно не виделись. Где вы взяли собаку?

– Это Санни. – Грейс с гордостью вывела ритривера в холл. – Он будет приютской собакой, но пока живет у Холли – она его обучает. Она сама расскажет вам о нем.

Вечером Холли позвонила Нику.

– Фотографу я была совершенно неинтересна, – смеясь, сообщила она, – но, увидев Санни, он необычайно оживился. Мы пошли смотреть участок Чемберса – мне казалось, что это поможет гостям уяснить ситуацию, – так он не пожалел извести на пса две пленки.

Холли беседовала, раскинувшись после ванны в ночной рубашке на своей кровати и безмятежно наблюдая за колыханием оконных занавесок – дул легкий ветерок. Интересно, чем был занят до этого момента Ник и где сидит сейчас? – подумала она.

– Я немного опоздала на интервью. Очень боялась, как все получится, но все прошло замечательно.

– О Чемберсе сказала что-нибудь?

– Ничего оскорбительного, но факты изложила, – сообщила она с нескрываемым удовлетворением. – Зная, какую ложь распространяет Чемберс, опровергнуть его заявления не составляет особого труда. Интервью прошло настолько хорошо, что я и думать забыла о пережитых волнениях, которые, впрочем, оказались напрасными.

– Что за волнения?

Холли живописала побег Санни.

– Пришлось взять Санни в приют, но это оказалось самым правильным шагом. Он всех очаровал и вел себя превосходно.

Одно ее огорчило – мистер Спорлей никак не реагировал на появление Санни.

– Обездоленные люди обычно тянутся к домашним животным, – со вздохом сказала Холли. – А тут Санни положил голову мистеру Спорлею на колени, повизгивая в ожидании ласки, а тот – никакого внимания. Между тем он начал напевать себе под нос, я обрадовалась, наконец, думаю, лед тронулся, но он по-прежнему ни с кем не общается. Я так надеялась, что Санни растопит лед, но нет, этого не произошло.