Сердце Сумерек (СИ) - Субботина Айя

— Понимаю, что тебе это кажется странным, — видя мое замешательство, сказал Тан, — у селуне так не принято. Но мы здесь не считаем это чем-то порочным или постыдным. А Хи’ла… Она просто любит его уже черт знает сколько лет. И сама же активно распускала слухи о том, что Граз’зт увлечен ею, что он потрясающий любовник и вот-вот возьмет ее в жены.

— Избавь меня от подробностей, — попросила я.

Попыталась встать — и поняла, что не могу. Меня как будто гвоздями к кровати приколотили. Я даже руки поднять не смогла. Так и лежала, словно тюлень, не в состоянии сделать самостоятельно ни одного движения. Тан оглянулся, ощупал мое тело вопросительным взглядом.

— Я не могу встать, — призналась я.

— Что-то случилось, Данаани?

— Да, кажется, что-то случилось.

Он сел рядом, одну руку положил мне на запястье, другую подсунул под подмышку и медленно, осторожно, помог сесть. И вот так мы оказались сидеть нос к носу в одной огромной постели.

— Ты кажешься такой изможденной. Уверена, что брат…?

— Уверена, — перебила я его ожидаемый вопрос. — Уверена, что в моей постели его сегодня не было, потому что он был в «Шипах».

— Мой брат никогда не ходит в это место, принцесса. И, поверь, я не тот человек, кто стал бы его обелять в твоих глазах. — Я скорее поверю, что он развлекался с какой-то служанкой, но мой брат … как бы это помягче выразиться… он не жалует проституток.

— Брезгует? — подсказала я.

— Да, брезгует — самое правильное слово. Хи’ла просто капризничает и злится.

— Знаешь, капризничать может маленький ребенок, а не взрослая рогатая стерва, — не удержалась я. И поспешила извиниться: — Ничего не имею против рогов. Я бы сказала, что она наглая разбалованная дрянь, которая лезет в чужую личную жизнь и делает все, чтобы испортить мне жизнь. И если ваша сестричка думает, что я — набитая дура, то у меня для нее плохие новости.

Тан широко заулыбался, закивал.

— Ты очень правильно поймала самую суть, принцесса. Ну как, получше?

Я попыталась пошевелиться, поерзала. Да, определенно ко мне начала возвращаться подвижность, но я точно знала, что если Тан меня отпустит, что я тут же окажусь в кровати. беспомощная, как перевернутый жук. Поэтому на всякий случай обхватила его за шею.

— И часто с тобой такое случается? — Его беспокойство выглядело искренним.

Возможно, мне стоит ему рассказать? Он кажется нормальным, но в том споре с отцом он принял сторону Темнейшего. Если я скажу ему, что со мной происходит и об этих странных ночных визитах, где гарантия, что Тан тут же не расскажет обо всем отцу? Никакой гарантии, поэтому, Машка, держи рот на замке.

— Я просто…

Нужно что-то срочно придумать, выкрутиться. И желательно правдоподобное. Вспоминай, когда ты чувствуешь себя тряпкой, когда суставы ломит и хочется проваляться в постели пару деньков?

— У меня женские дни, — краснея, прошептала я.

Вот будет номер, если у них тут женщинам крепок повезло жить без этих ежемесячных страданий.

— Оу. — Тан’тун стушевался. — Прости, мою настойчивость, принцесса. Мне не следовало заставлять тебя. Я могу позвать лекарку, она приготовит отвар и принесет все необходимое.

— Буду очень благодарна.

Он даже почти убрал руку с моей лопатки, но сделать это помешала открывшаяся дверь. В пороге, взлохмаченный и перепачканный, как черт, стоял Граз’зт. И с каждой секундой его оранжевый взгляд становился все злее.

И неудивительно, что звереет. Сами посудите: я, вся такая в ночнушке, похожей на облако, сижу в кровати в объятиях его брата, и мы так близко друг к другу, что и ладонь не просунуть. И мы точно не похожи на людей, которым эта близость глубоко омерзительна.

— Что ты здесь делаешь? — Граз’зт вошел, и как-то подозрительно тихо, осторожно прикрыл за собой дверь.

Тан скосил на меня взгляд. Вообще, я не люблю такие недвусмысленные ситуации, потому что проблем от них больше, чем пользы, но ведь Рогалик где-то провел ночь и вряд ли думал о том, что у нас договор и он, в конце концов, ставит меня в неловкое положение. И, знаете, мне бы хотелось, чтобы, когда та черная тварь снова на меня набросилась, рядом был хоть кто-то, способный меня защитить. А получилось так, что я осталась с этим ужасом один на один.

— А ты как думаешь? — вопросом на вопрос ответил Тан’тун. И явно раздумал убирать руку. Напротив, я чувствовала, как он мягко перебирает пальцами ткань и легко, словно играет на пианино, постукивает пальцами по моей лопатке. Знаете, приятно, черт побери.

— Похоже, что ты лезешь в мою постель, — вкрадчиво произнес Граз’зт.

— Какая потрясающая сообразительность, — подыграла я своему союзнику. — Тебя-то в ней не было.

— На твоем месте, дорогая женушка, я бы помалкивал, — предупредил он.

— А на твоем, я бы сперва выкупалась и привела себя в порядок.

— У тебя очень умная жена, Граз.

— А у тебя член без мозгов, — грязно огрызнулся Рогалик, — раз ты рискнул сунуться к моей жене и даже не додумался запереть дверь на ключ.

— Можно подумать, у твоего они есть, — ответила я. И, похлопав Тана по плечу, дала ему понять, что лучше дальше не развивать эту тему. — Тан просто помог мне, тупая твоя башка.

— Теперь это так называется? — осклабился Граз’зт.

— Похоже на то, — вынырнул из-за его спины знакомый голос.

И в комнату, дополнить этот спектакль «А кто тут у нас рогоносец?» вошел Хадалис. Судя по его потрепанному виду и слипшихся от грязи волос, эти двое точно провели ночь вместе. Ну, в смысле, в одном болоте.

— Выглядите, как ирлинги, — скривился Тан. Потянул носом воздух. — Ну и воняете так же.

Я поддержала его смешком, хоть понятия не имела, то такие ирлинги. Наверняка местная разновидность свиней. Только ни Рогалик, ни Хадалис, наш с Таном неожиданный союз не поддержали.

— Дверь закрой, — попросил Рогалик своего светлого коллегу п несчастью и тот — надо же» — послушался и даже не скривился в ответ. — А теперь еще раз, Тан, пока я еще раздумываю, убить тебя быстро и безболезненно, или медленно и мучительно, скажи, что ты делаешь в спальне моей жены? На рассвете.

— И, заметь, совершенно одетый, — с деланой серьезностью подхватил его угрозу Тан.

Этот парень определенно нравится мне все больше и больше. Умный, дипломатичный, внимательный и точно не сухарь. Жаль, что все же он скорее на стороне отца, хотя… Возможно, если бы он знал правду и я была его женой, он не был бы так категоричен.

— Данаани кричала, — сказал Тан, наконец, перестав дурачится. — Мне кажется, ей снился кошмар. И еще твоей жене нездоровится, она очень слаба по… гммм… деликатной причине. Надеюсь, ты вспомнишь, для чего тебе голова на плечах и перестанешь вести себя как идиот. — Тан повернулся ко мне, ободряюще улыбнулся и наконец, отпустил. Правда, я тут же грохнулась на подушки. — Все будет хорошо, принцесса. Я скажу лекарке, чтобы навестила тебя со всем необходимым.

Я была почти уверена, что хотя бы один из двух грязных мужчин, что так и остались стоять в пороге спальни, попытается его задержать. Но нет, Тан спокойно вышел, хотя на прощанье они с Граз’зтомобменялись убийственными взглядами. Почему мне кажется, что эта парочка еще выяснит отношения при помощи кулаков или чего-то поострее, но не сейчас и не здесь? И почему мне дико любопытно на это взглянуть хотя бы одним глазком? А что, я, между прочим, бокс люблю смотреть и еще смешанные единоборства.

— Хватит смотреть на меня, как на мумию. — Мои попытки барахтаться в постели все-таки дали результат: я почти смогла сесть. Смотреть на эту парочку лежа было не очень удобно. — Не забывайте, что, фигурально выражаясь, вы оба не имеете на меня никаких прав. Один женат на каменной женщине, а другой вообще не в курсе, где шатается его любимая. Так что — имею право делать, что хочу.

— И позорить меня? — поинтересовался Граз’зт. Не по душе мне этот его спокойный тон, как будто ему все равно, но не все равно. Наверняка, мысленно уж превратил мою задницу в отбивную.