Записки колдуна (СИ) - Кирус Клим

Следом за воздушными акробатами появились точки световые, они двигались над нашими головами, рисуя потрясающих масштабов картины, заставляли их оживать, двигаться, распадаться и вновь собираться в затейливые узоры. Я сидел с открытым ртом, как маленький ребенок. Потом эти световые точки разлетелись по всей площади и упали на голову многим зрителям, в том числе и нам с Маэль. Ни я, ни она не почувствовали никакого дискомфорта, лишь немного вздрогнули от неожиданности и посмотрели друг другу в глаза. После шли различные номера и интересные шоу, но какая-то мысль не давала мне покоя, словно, вдруг, я осознал что-то, чего прежде не замечал, хотя оно и бросалось в глаза, какая-то вещь была передо мной, очевидная, но не осознаваемая.

— Боже, как же я сразу не заметил, — воскликнул я так, что Маэль отстранилась и с недоумением поглядела на меня, — почему тут темно? — спросил я; казалось бы, такая очевидная перемена в окружающем мире, а я и не обратил внимания, словно это что-то привычное для моего мозга.

— Над нами развернули купол темноты. Он не пропускает, практически, солнечный свет. Так иногда делают для подобных праздников. — Беззаботно сказала моя спутница.

— Знаешь что любопытно, — продолжил я, — что все это мне не показалось странным: я и не обратил внимания на эту перемену, как будто это что-то обыденное.

— Вероятно, ты не первый раз это видишь, и подсознательно знал об этом, — ответила Маэль, — или, быть может, на темной стороне темнота — это норма. Еще я слышала о существовании деревень, точнее небольших поселений, где половину цикла вальмов светит солнце обычно, а на другую половину они используют эти купола, чтобы была сменяемость темноты и света, как когда-то, в старые времена, когда земля еще крутилась быстрее. Хотя, откровенно говоря, это скорее слухи, чем что-то правдивое, не думаю, что такие поселения действительно существуют, эти купола довольно дорогие для каждодневного использования.

Тем временем праздник уже подходил к концу, океан под нами начал понемногу растекаться, образуя бурные реки на прилегающих улицах; Маэль повела флатку вниз и приземлила ее рядом с тем местом, где происходили главные действия: откуда запускали фейерверки и акробатов и все прочее. Мимо нас проходили гредки с веселыми лицами, один из них подошел к нам и спросил:

— Вам понравилось представление?

— Очень, — в один голос воскликнули мы, — это было потрясающее зрелище, — продолжила Маэль, — невероятное, — подхватил я.

— Нам всем это чрезвычайно приятно, — несколько смущенно проговорил гредка, обводя глазами организаторов за своей спиной, которые суетились, разбирая всякие вещицы и унося их, — на вас упали световые точки?

— Да, — снова сказали мы вместе.

— Оно и не удивительно, — благодушно улыбнулся он.

— Почему? Что это значит?

— Искра Жизни.

— Что искра жизни?

— Значит, что Искра Жизни в вас есть. Я и говорю, оно неудивительно.

Про искру жизни я не понял, ведь если мы существуем, то живем, то в нас и должна быть искра жизни, но почему не на всех упали эти точки? Я решил спросить об этом Маэль чуть позже.

Я взглянул на Маэль, на ней промелькнула тень страха, задержавшись всего лишь на долю секунды, но я решил, что мне показалось. Я обратился к нашему собеседнику:

— А что это был за праздник, в честь чего?

— Праздник Ночи. Это древний сакральный праздник в честь света и радости, — ответил он и попрощался с нами, сославшись на большое количество работы. На площади оставались малочисленные гуляки, но, в целом, она уже опустела; над нами, словно пробиваясь из-за облаков, выглядывало солнце, становясь все ярче: снимали купол.

Маэль подняла в воздух флатку и направила над домами и городскими улицами. Приближаясь к окраине с другой стороны, нам открылся точно такой же пейзаж скуки и уныния, как и в другой части кругового города. Также улицы обрывались тупиками и петляли; невольно вспомнилась наша остановка у лавки гредки по имени Корс.

— Что нам подарил Корс? — вопросительно посмотрел я на эльфийку.

— Не разглядывала, неприлично так делать с подарками, сразу сунула его в хранилище. Сейчас достану, — рука исчезла в хранилище, оставив флатку без управления. Я схватил ручку и выпрямил транспорт, успевший немного покоситься. Точнее исчезла не только ее рука, но и вся Маэль целиком, а вместо Маэль на сидении лежал до боли знакомый предмет — сфера воспоминаний.

«Дьявол, что делать?»— подумал я в этот момент. Повел флатку на снижение. Кое-как я это сделал, и спрыгнул с транспорта вместе со сферой, оставив ее на земле. Мысли роились, но ни одной дельной не приходило. Она говорила, что без должной подготовки оттуда не выбраться, но я сам не умею вытаскивать, поэтому остается надеяться, что у нее должная подготовка имеется. Разбить? Обернул рукавами руки и подобрал сферу. Только бы сработало — я не могу потерять подругу из-за глупого подарка! Я замахнулся, чтобы с силой ударить о камешек, вкопанный в черный грунт, и помедлил секунду. Этого было достаточно, Маэль лежала на земле с широко раскрытыми и туда-сюда бегающими глазами. Она тяжело и глубоко дышала. Я бросился к ней и обнял:

— Все хорошо, какое счастье, не бойся, ты снаружи, со мной, милая моя.

— Я. Я… умоляла…

— Что? Зачем?

— Чтобы… Шар выпал из хранилища.

Я побледнел, представив это.

— Иначе. Я. Оказалась. В смертельной. Ловушке, — кое как сбивчиво проговорила напуганная эльфийка.

— Все-все. Успокойся… все позади. Все закончилось хорошо, — я почувствовал, как тело Маэль расслабилось в моих объятиях, хотя продолжало вздрагивать время от времени, — достань палатку, тебе надо полежать.

Она достала из хранилища палатку и открыла к ней доступ, я подхватил ее и снова на руках донес до кровати, где опустил; она смотрела на меня с выражением благодарности и слабо улыбалась.

— Спасибо тебе, я в порядке, — сказала она.

— Пустяки, я ничего особенного не сделал, тебе стоит немного полежать, не представляю, какой ужас ты испытала перед выходом из сферы, — ответил я.

— Сделал больше, чем думаешь, — она закрыла глаза, точнее погасила их, и забылась во сне.

Я отыскал два куска материи и поднялся на улицу, где подобрал сферу воспоминаний, чтобы отнести ее в палатку. Положил на то самое место, на котором лежала прежняя, разбитая, эльфами-магами. Я остался сидеть рядом с ней охранять сон.

Глава 16

Вряд ли сон Маэль можно было назвать сном, скорее она отключилась ненадолго, но когда пришла в себя, то представляла собой образец энергии деятельного человека. С ходу она встала с кровати, улыбнувшись своей лучезарной улыбкой с белоснежными зубами, и заявила:

— Пойдем, поможешь мне собрать трав для тавы. — Я несколько опешил от неожиданности предложения, не говоря о том, что исходило оно от того, кто только что пришел в себя после обморока. Если бы огонь ее глаз светился в зависимости от внутренней энергии, то сейчас она смогла бы осветить всю темную половину мира.

— Хорошо, пошли, — беззаботно ответил я, как будто не замечая абсурдности предложения. У меня это получилось плохо.

— Я хочу иметь запас освежающего и бодрящего напитка, — пояснила она на мой немой вопрос. Впрочем, остальные она оставила без ответа.

Тава — отличный напиток, мне понравился, я за то, чтобы его приготовить, особенно, если это поможет отвлечься от тяжких событий последних дней. Как оказалось, мы приземлились в рощице с черно-белыми деревьями, название которых крутилось у меня на языке, но сорваться с него никак не могло, вызывая нестерпимый зуд.

— Маэль, спасай. Как называются эти деревья? — Она насмешливо посмотрела на меня, изогнув бровь грациозной дугой.

— Ароциты, — выдала она совершенно не говорящее ни о чем название. Естественно не помогло унять вертящееся на языке слово. Если я не отвлекусь, то и с ума сойти можно. «Доставай его»— раздалось в моей голове голосом Кальера. Я сжался в землю и приготовился атаковать огненными шарами.